18 заседание Верховного суда Северной Осетии по делу Кулаева

28 июля 2005 г.

 

 

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Продолжаем рассмотрение уголовного дела в отношении Кулаева Нурпаши Абургашевича, обвиняемого в совершении преступлений предусмотренных статьями 209 частью 2, 205 частью 3, 30 частью 3, 206 частью 3, 105 частью 2 пунктами а, б, д, е, ж, з, 30 частью 3 статьи  105 частью 2 пунктами а, б, д, е, ж, з, 317, 222 частью 3 уголовного кодекса РФ. Прошу секретаря доложить о явке вызванных потерпевших.

 

 Секретарь:

- На судебное заседание явились потерпевшие Гутнова, Токаева, Гасиева, Гудиева, Топтун, Мисиков, Козырева, Ногаева, Власова, Фидарова, Даурова, Цомартова. Потерпевшие Плиева, Урманов, Урманова, Ганиева, Комаева находятся в отъезде.

 

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Объявляю состав суда. Председательствующий - судья Верховного суда Агузаров, обвинение представленно в лице старшего прокурора отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу Семисыновой, в суд явились потерпевшие, защитник подсудимого - адвокат Плиев, секретарь судебного заседания - Пухова. Потерпевшая Гутнова, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Токаева, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Гасиева, у Вас есть отводы к составу суда?

- Ее нет.

- Гудиева, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Топтун, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Мисиков, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Козырева, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Ногаева, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Власова, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Фидарова, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Даурова, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, Цомартова, у Вас есть отводы к составу суда?

- Нет.

- Спасибо присаживайтесь, В соответствии со статьей 268 УПК потерпевшим разъясняются их права. Выв вправе знать о предъявленном обвинении, давать показания, отказаться свидетельствовать против самого себя, участвовать в судебном разбирательстве в суде 1, 2 инстанции, поддерживать обвинение, знакомиться с протоколами судебного заседания, подавать на него свои замечания, приносить жалобы на действие и бездействие суда, обжаловать приговор, постановление, определение суда, знать о принесенных по делу жалобах и представлениях, подавать на них свои замечания. Не вправе отказываться от явки по вызову в суд, давать заведомо ложные показания или отказываться от дачи показаний. Потерпевшая Гутнова, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Токаева, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Гасиева, Вам ясны Ваши права?

- Ее нет.

- Гудиева, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Топтун, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Мисиков, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Козырева, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Ногаева, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Власова, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Фидарова, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Даурова, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Спасибо присаживайтесь, Цомартова, Вам ясны Ваши права?

- Да.

- Переходим к допросу потерпевших.

 

Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу

- Ваша честь. На судебное заседание сегодня явилась Гудиева. Органами предварительного следствия потерпевшим по делу признан ее муж. У них погиб ребенок при захвате школы. Я прошу Вас признать ее потерпевшей и допросить в судебном заседании в качестве таковой вместо мужа.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Мнение представителей потерпевших.

Таймураз Чеджемов:

- Не возражаем.

- Подсудимый?

 Нурпаша Кулаев:

- Согласен.

- Суд выслушав мнение сторон постановил: признать Гутнову потерпевшей по данному уголовному делу и допросить ее в судебном заседании. Гутнова.

Фамилия, имя, отчество.

 

- Гутнова Наталья Михайловна.

- Число, месяц, год рождения.

- 1972, 26 июня.

- Место жительства.

- Город Караганда, Мурманская 94 б. Это Казахстан.

- Место работы.

- Домохозяйка.

- Наталья Михайловна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных покзаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

- Наталья Михайловна, посмотрите на подсудимого и скажите, он Вам знаком?

- Нет.

- Кто из членов Вашей семьи находился в заложниках в школе?

- Только один ребенок.

- Расскажите кто.

- Гутнов Заурбек Владимирович.

- Сколько лет ему было?

- Десять.

- Он был учеником этой школы?

- Да.

- В каком классе он учился?

- Он переходил в 4-й класс.

- Он пошел туда в школу на учебу.

- Он пошел на утренник.

- Расскажите, что Вам известно об обстоятельствах захвата школы.

- Ничего не известно. Я это услышала в Караганде по телевизору поздно вечером.

- Значит он здесь не с Вами проживал?

- Нет, он проживал с папой и с бабушкой.

- Кто отец ребенка?

- Гутнов Владимир Георгиевич.

- Значит, Ваш мальчик погиб, да?

- Да.

- Отца признали потерпевшим органы предварительного следствия. Вы здесь не находились, когда его признали?

- Нет, меня здесь не было. Я была дома с маленьким ребенком.

- У Вас еще один есть?

- Да.

- Вам известно, при каких обстоятельствах погиб Ваш сын?

- Ничего не известно.

- В какой день он погиб?

- Не знаю.

- Понятно. У меня к ней нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- У потерпевших есть вопросы?

- Нет.

- Подсудимый?

- Нет.

- Адвокат.

- Нет.

- Наталья Михайловна, по делу потерпевшим признан Ваш муж, но он не явился в суд. По какой причине?

- Я не знаю, мы с ним разведены.

- Вы имеете возможность задать подсудимому вопрос. У Вас есть к нему вопросы?

- Какие к нему могут быть вопросы? Он еще ни на один вопрос толком ответ не дал. Что с него можно спросить.

- Спасибо, присаживайтесь. Токаева. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Токаева Зарина Батразовна.

- Число, месяц, год рождения.

- 27 октября 1976 год.

- Место жительства.

- Беслан, улица Первомайская 112.

- Место работы.

- Не работаю.

- Зарина Батразовна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

   Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной  прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

- Зарина Батразовна, посмотрите на подсудимого. Вы его видели ранее где-нибудь.

- Нет.

- Вы находились в заложниках?

- Да.

- Расскажите пожалуйста, как Вы оказались в числе заложников, с кем, кто еще из Ваших близких находился вместе с Вами там. Об обстоятельствах захвата школы. И о пребывании там в течении этих 3-х дней.

- Я выпускница этой школы, но с того времени как закончила, там ни разу не была. В этот раз, я пошла туда с соседкой, у нее дочь шла в первый класс. Сидакова ее фамилия. девочку Альбина зовут. И у меня там учатся две двоюродные сестры. В этот день мы пошли с мамой этой девочки Сидаковой Фатимой Бексултановной, ее девочка пошла в первый класс, Сидакова Альбина Альбертовна, и с ее старшей дочкой Сидаковой Сартой Альбертовной. Со мной пошла еще сестра, которая постарше, Токаева Мадина Таймуразовна. Еще мама моя с нами была, Токаева Альма Ельмурзаевна. Мы все вместе пошли в школу, но мы немножко припозднились. Когда мы пришли, то уже было очень много людей, и мы зашли в основное здание школы, там уже первоклашки построились. Мы отдали вот эту девочку-первоклашку преподавателю и вышли во двор школы. Мы встали там где уже линейка собиралась. Буквально когда я повернула голову направо, уже выводили первоклашек, и в это время прозвучали выстрелы. Они шли со стороны железной дороги. Как-то сразу было трудно сообразить что, куда как. Мы стояли посреди этой линейки. Естественно нас очень быстро окружили, они бежали очень быстро, и загнали нас туда где спортзал. Вы все наверное знаете это место. На этот  «П»-образный пятачок.

- Они это кто бежали?

- Боевики. Там к окнам они нас подгоняли. Очень много людей было. Мне казалось, что стреляют в спины. Я думала, что там сзади очень много убитых. Не знала, что они стреляют в воздух. Когда уже подошли к окну, я помню что на что-то наступила и поднялась. Трудно было бы подняться, но я помню, что я очень легко забралась. Потом прозвучал выстрел по стеклам и груда осколков упала на меня, на голову. Я быстро прыгнула внутрь. Нас загоняли в спортзал.

- Какое оружие вы видели у боевиков?

- Автоматы. Я помню только автоматы.

- А форма одежды какая?

- Я помню только маски. В такой ситуации я не могу точно сказать, я помню только маски. Нас загнали в этот спортзал как селедки в одну сторону. Мы находились в одном месте. Там практически уже дышать нечем было. Все стояли в одной стороне. Потом я нашла свою сестру, которая помладше и соседскую девочку. Они вцепились мне в руки, и так получилось, что нас прижали к стене. Я увидела что мужчину поставили на колени. Когда я это увидела, то повернула детей к стене чтоб они ничего не видели. Он ему вот так вот сюда направил автомат, я это сама видела, и выстрелил. Он сразу упал. Через какое-то время нас стали рассаживать. Мы сели где-то в середине зала, я была с сестрой и соседской девочкой. Потом, когда уже все расселись уже можно было найти своих. Мы как-то с соседями все рядом оказались. Я нашла другую сестру. Все это время мы были рядом. Потом стали выбрасывать телефоны, вплоть до сумок все выкинули.

- Это они приказали выкинуть?

- Да. Они приказали выкидывать все. И люди судорожно выкидывали все, фотоаппараты, телефоны, все, все, все. Когда нас рассадили, то один из боевиков, а я не нашла маму. Прошло какое-то время и можно было увидеть. Зал в принципе небольшой. Если в полный рост встанешь, то тебя будет видно, и тебя окликнут. Тем более мы им когда говорили: "Пожалуйста, помогите найти такого-то человека" то боевик называл фамилию и имя и этот ребенок вставал и выходил к матери. Маму я в зале не нашла. Тогда я спросила одного боевика, он был без маски, коротко подстриженный, выбритый, невысокого роста и он не выговаривал букву "Р". Я его спросила: "Там на улице еще кто-нибудь есть?". Он на меня направил автомат к виску и вот так вот тыкал и говорит: "Зачем тебе это? Ты что-то хочешь передать на улицу?" Я говорю: "Нет, я маму потеряла". Он кое-как отошел от меня. Через какое-то время он возвращается, наверно часа через 2, и говорит: "Все-таки кто-то умудрился передать информацию на улицу".  Я же говорю все уже и телефоны повыкидывали, это было в послеобеденное врем 1 сентября. Но все равно кто-то  умудрился передать информацию на улицу. Он вот так подошел ко мне и говорит: "Я подозреваю вот эту девочку". Я говорю: "Да у меня же ничего нету. У меня и карманов нет на одежде. Каким образом я могла что-то передать на улицу." Ну и соседи поддержали: "Мы сидели здесь вместе, никто ничего не передавал." Он отошел, его окликнули, и наверно он просто забыл. В первый день люди как-то держались, жили надеждой. Одна женщин на моих глазах выкинула кошелек с деньгами. Он увидел деньги и говорит: "Зачем ты кидаешь? Думаешь больше не пригодятся?" Нас это как-то поддержало, я подумала все будет нормально, если он говорит, что эти вещи, ценности, вам еще пригодятся. В первый день вынесли ведра с водой и ребята старшеклассники раздавали воду. Даже стаканы были.

- А кушать не давали?

- Нет. О еде вообще речи нету. На второй день. Мы все это время смотрели на реакцию боевиков. Мы определяли по их настроению что нас ждет. Очень было шумно, и они ребят старшеклассников стали поднимать и держать под прицелом. Естественно в таких условиях тишину создать просто невозможно. Однажды подняли мальчика, его мама здесь сидит, Дзауров, и дети вокруг начали просить: "Тише, пожалуйста." Они как-то сразу сообразили что мальчик под прицелом и надо замолчать. И директор, Лидия Александровна, я помню встала и очень громко крикнула: "Вы что, с ума сошли? Вы не видите, ребенок под прицелом?" Тогда они минуты на 3 успокоились. Не больше. Потом снова начался шум. И вот так в течении всего времени кого-то держали под прицелом. На второй день мы жили надеждой, что к нам придут какие-то гости. Нам говорили: "Ведите себя прилично, от того, как вы будете себя вести к вечеру будет ясен исход встречи с гостями. Мы ждем больших гостей." Мы сидели, ждали. И второй день была надежда, что придут какие-то гости. Мы подозревали что это высокопоставленные гости.

- И кто пришел?

- Ближе к вечеру появился мужчина, такой черный плащ на нем был. Он зашел со стороны раздевалок и встал там с краю. Я сидела чуть подальше, поэтому лица я его не видела. Но слух начал разноситься, что это Руслан Аушев. Я присмотрелась. На нем был вот так плащ, усы. Я по этим усам его и узнала издалека. Вот когда они ушли совещаться...

- Что он сказал заложникам?

- Я его не слушала. Я только видела, что он смотрел в зал и простоял там минуты 2, может меньше. Потом вышел. Все это время мы ждали исхода вот этих переговоров. Но по настроению боевиков было видно, что ничего положительного в нашу сторону не решается. А, еще такой момент. На второй день, где-то в обед, Лидия Александровна встала с одним боевиком и сказала: "Наша ситуация не из хороших, уже второй день на связь с боевиками никто не выходит. Так что вы ведите себя прилично." Все зависело только от нас. Нам говорили: "Молитесь Богу, кроме него вам никто не поможет. Вы никому не нужны. Вы не нужны ни Дзасохову, ни правительству."

- Это кто Вам говорил?

- Боевики. Нам это вдалбливали все эти дни. На 3-й день уже было ясно. Я тоже увидела у боевиков кислородные противогазы в руке. Там был такой коридор, по эту сторону сидели люди, но по эту сторону сидело больше людей. В этом коридоре были расставлены взрывные устройства. На 3-й день они всю эту толпу переместили в эту сторону, а то что лежало на полу стали развешивать по стенкам. Вынесли какое-то зарядное устройство. Еще, когда я сидела в зале, то когда я посмотрела в сторону раздевалок, то увидела очень страшного человека, у него была длинная борода. В зале были боевики с бородами, но у этого была еще длиннее, до живота, может ниже. Он был черный такой, длинный волос, весь в черном. Я так испугалась и соседке сказала: "Посмотри, смерть стоит." Я увидела, что где преподавательский кабинет, тренерский кабинет, оттуда вынесли оружие, я не разбираюсь в нем, но оно было вот такого размера, что круглое такое. Я поняла, что это боеприпас, но что это, я не разбираюсь в оружии. Именно когда я увидела этого мужчину.

- Это они в спортивный зал вынесли такое оружие?

- Вот он стоял около раздевалок, и это оружие именно туда вынесли. В коридор. На третий день силы конечно покидали людей, уже трудно было что-то соображать, но человек понимал, что рядом с ним близкий человек причем школьного возраста и надо как-то держаться. Они просто поддержку во мне видели. Моя младшая сестра подошла к окну, потом вернулась и говорит: "Там один мальчик выпрыгнул с окна и убежал." Это на третий день. И она меня просит: "Можно я тоже побегу?" Я говорю: "Нет, ты что с ума сошла. Где ты это видела. " Может это галлюцинации у нее были. Вокруг у многих детей были галлюцинации. Там один старшеклассник, я его просто знаю, Маликиев, он вел себя так, как вели себя боевики. У нег немножко с головой что-то стало. Я боялась, там у половины детей уже галлюцинации были. И вот я ей говорю: «Нет ты вот здесь сейчас ляжешь.» Потом моя соседка, с которой я в школу пошла, ей стало плохо. С ней было 2 детей. Она стала падать в обморок. Я ей говорю: «Фатима, за твоими детьми никто не посмотрит, приди в себя.» Она опять падает, я ее ударила по щекам. Она чуть-чуть пришла в себя. Вот так она лежала, вот так ее девочки. Потом моя сестра одна, другая сестра. И одной сестре моей стало плохо. Я ей стала махать. А сама сидела. И в этот момент прогремел взрыв.

- Где вы находились в зале, когда прогремел взрыв?

- Где-то посередине.

- А взрыв где прогремел?

- Вы знаете, прогремело что-то. Я посмотрела, с потолка что-то падает. Моя первая мысль, что мы им просто надоели и они нас взорвали. Но когда я увидела, с той же стороны падало, и я увидела что потолок падает. Я посмотрела в сторону раздевалок и увидела растерянные лица боевиков и услышала фразу: «Вас ваши взорвали.» И вот между этими событиями прогремел 2-й взрыв. Потом я не помню. Говорят 3-и взрыва было. Я помню отчетливо два взрыва. После взрыва я увидела, что младшей сестру возле меня нет. Лежал соседка со своей дочкой. И лежала моя другая сестра, постарше которая. Я увидела, что у нее из головы шла кровь. Я просто вот так прижала руки к виску. Я думала, что она сейчас умрет. Она мне говорит: «Мне жарко, убери руки.» Я ей говорю: «Мадина, мне надо найти Фатиму.» И стала вот так по залу ползать, искать младшую сестру, но я ее не нашла. Потом я увидела со стороны выхода на улицу из спортзала, там уже горело. Я подумала что мы сейчас сгорим заживо. До этого со стороны раздевалок кричали боевики: «Идите сюда.» Соседка мне все кричала: «Пошли, пошли.» У меня рука вот так висела, она у меня раздроблена была, а у сестры из головы шла кровь и была пробита нога. Мы просто не в состоянии были за ними идти. Мы не могли передвигаться. Очень многие ушли в ту сторону. Но потом когда я увидела пожар то подумала, что мы сейчас все сгорим тут. Я сестру в чувство привожу: «Нам нужно отсюда выбираться как-нибудь.» Мы кое-как добрались. Там уже спецназовцы были, они отстреливались в сторону раздевалок, и гороела очень сильно крыша. Боевиков там уже не было. Кроме нас, тех кто остался в зале и спецназовцев в спортзале больше никого не было. Когда мы доползли до выхода в раздевалки, там спецназовец стрелял в ту сторону, я ему сказала что там в раздевалках у умывальников тоже можно спрятаться, чтоб они там боевиков посмотрели. Все это время бомбило крышу и мы не могли выбраться. Мы думали сейчас повторные взрывы будут. И тогда один из спецназовцев, такой крупный мужчина, он потянул, я говорю ему: «Пожалуйста заберите эту девочку, увезите ее. У нее голова прострелена.» Он ее потянул и закинул ее в раздевалку, а мне говорит: «Ты сама можешь встать?» Я говорю: «Нет.» Я одной рукой не могла  опираться и передвигаться. И тогда он меня тоже потянул в раздевалку. Туда потом стали закидывать очень много детей. Мы сперва зашли в первую раздевалку, но там бомбило. Нам сказали что там находиться уже нельзя. Мы перешли в другую раздевалку. Там было пара женщин и дети.

- Как Вы спаслись?

- В раздевалке появился один мужчин, из наших, осетин, с усами такой. Он говорит : «Много детей?» И они стали из раздевалки выносить всех детей. В итоге мы остались там с одной женщиной. Нам помогли через окно выбраться во двор школы. И там уже по над стенкой мы добежали до танка. За танком нас уже схватили наши ребята и понесли на носилках на скорую.

- Сколько по вашему мнению было боевиков.

- Я не знаю, я много там не ходила.

- Ну вот в зале примерно сколько находилось одновременно?

- Тех которых запомнила я, видела я было не больше 12 человек.

- Они менялись?

- Тот который направил на меня автомат он после, на второй день не появлялся.

- В вашем присутствии боевики уводили мужчин группами? В какой день это было?

-   В первый день.

-   Много мужчин вывели?

-   Да очень много. Вы еще мне напомнили такой момент. В самом начале мы сидели около дорожки, которую они себе сделали. Неподалеку от меня сидел мужчина. Боевики все были без масок. А у одного маска была вот до отсюда. Он ее вообще не снимал. Худощавый такой, с редкой щетиной. Вот говорили, что он чисто по осетински разговаривал. Но нас же не обманешь, коренных жителей. Он чисто разговаривал я это сама слышала. Это не ингуш, не чеченец, это не их интонация.

-   Вы знаете куда увели этих мужчин?

-   Нет я не знаю.

-   Они все вернулись?

-   Нет. Молодых в основном не было. Возле меня сидел Хуцистов Азамат, его возле меня забрали. Он так и не вернулся. Из молодых практически никто не вернулся. А те кто вернулся, они были очень грязными, босиком, потные, пыльные.

-   Вам известно, что их заставляли делать?

-   Нет.

-   В третий день боевики что-нибудь дополнительно минировали?

-   Я же говорю, они вынесли снаряд какой-то. На стул поставили.

-   Вы видели, чтобы кто-то из террористов копался там, где мины были перед взрывом?

-   Вот этот, про которого я говорю, который не снимал маску, он на 3 день охрип даже. Он нас растолкал. Над нами висел снаряд очень низко. Они нас предупреждали, что если кто-то заденет его то мы все взорвемся. Мы все это время сидели в напряжении. И вот он подошел, что-то там поправил и ушел. Что касается того снаряда, который висел надо мной, когда я после взрыва пришла в себя, то этот снаряд целый висел.

-   Вы не знаете, сто он поправлял?

-   Провода поправил.

-   Через какое время прогремел взрыв?

-   Он это делал утром.

-   Вы свои показания на предварительном следствии помните?

-   Это в больнице когда? Меня три раза допрашивали.

-   Вот вы говорили, что он стал трогать руками.

-   Да, да.

-   И потом прогремел взрыв.

-   Нет. Не сразу был взрыв.

-   А взорвалась именно та мина, которую он поправлял?

-   Возле меня лежала такая же. Целая.

-   А какая взорвалась?

-   Я не знаю. Я только видела как обвалился потолок.

-   Вы получили ранения, да?

-   Да.

-   На излечении находились?

-   Да.

-   Ваши близкие тоже были ранены?

-   Младшей сестре удалось убежать, а старшая лежала в Ростовской клинике. У нее было ранение в голову. У нее до сих пор осколок в голове. И нога была прострелена.

-   А у вас какие ранения?

-   У меня была раздроблена локтевая часть руки.

-   Я не имею вопросов.

 Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- У представителей потерпевших есть вопросы?

  Таймураз Чеджемов:

-   Да есть. Скажите, туда телевизор не приносили?

-   Несколько женщин из зала забрали, и завели их в борцовский кабинет. Они вышли оттуда и сказали что передают 300 с лишним человек. Это мы с их слов узнали.

-   Не было разговора о том, что боевики собираются выпустить детей?

-   Я лично от боевика это не слышала, но это в зале все передавали друг другу. Я младшую сестру так успокаивала: «Успокойся, тебя вечером выпустят.»

-   Почему не выпустили?

-   Я не знаю.

-   Нет вопросов.

Сослан Кочиев:

-   Вот вы говорили, что боевикам стало известно, что кто-то передает какую-то информацию. Они не поясняли, откуда они это знают?

-   Нет. Он ничего не сказал.

-   Может это было запугиванием?

-   Нет он зашел с таким настроем. Это не запугиванием было.

-   А по поводу переговоров вы можете что-нибудь сказать.

-   Да. Один из боевиков, высокий такой, крепкого телосложения, темный волос, небольшая черная щетина. Телефон был у него. Он на пару раз сказал: «Из-за того, что вы шумите, я ничего не слышу. Вы сами себе все портите.» И в один момент кто-то из зала крикнул: «Заткнитесь, телефон зазвонил.» вот он стал кому-то что-то объяснять. Я не знаю с кем он говорил. Один боевик ему крикнул: «Ты что им там объясняешь? Разговаривай коротко и ясно. Мне нужны эти 4 человека.» И выключил телефон. Это все что я сама слышала.

-   По боевикам было видно, что ничем хорошим это все не кончится?

-    Да. И директор сказал, сто ситуация хуже некуда. Что уже 2 день не могут выйти на связь. Она говорила что надо немножко взять себя в руки.

-   Что значит бомбило?

-   С крыши песок сыпался.

-   По крыше стреляли?

-   Да.

-   Нет вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   После взрыва, было много погибших, или, больше раненых?

-   Я хорошо помню, что, например, учителя труда Михайлова, раненого в руку, некому было вынести. А с другой стороны, живым я только Михайлова видела.

-   Все-таки, первый взрыв где, с какой стороны произошел?

-   Я помню, очень сильно затрясло спортзал и упала часть потолка. Это было неожиданно. Со стороны раздевалок рухнул потолок.

-   С какой стороны стал гореть зал, и когда ты уходила, он еще горел?

-   Начал он гореть со стороны выхода на улицу. Когда мы дошли до раздевалок я не видела, я была занята соей сестрой. Я не оборачивалась. Сам пожар нас не затронул. Горела дверь со стороны улицы.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Подсудимый, у Вас есть вопросы?

- Нет.

- Адвокат?

-   Есть. Скажите, вы все 3 дня находились на одном и том же месте.

-   В принципе да.

-   Нет вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Вы из спортзала выходили?

-   Только один раз, когда разрешали выйти в раздевалки, и второй раз, на 2 день.

-   Вы подсудимого не видели?

-   Нет.

-   Хорошо. У вас есть вопросы к подсудимому7

-   Да. Откуда боевикам стало известно, что кто-то звонил из школы? Что передана информация. Были ли у вас с нашего города пособники. Вы не могли как стадо баранов за ними идти. Вы должны были что-то услышать.

  Нурпаша Кулаев:

-   В школе они разговаривали по телефону. С кем я не знаю.

-   Ни имени, ничего не помните?

-   Они по-русски разговаривали.

-   Да вы русским владеете лучше, чем многие наши осетины.

-   Я не знаю с кем они разговаривали.

-   С нашего города?

-   Я не знаю.

-   В зале прозвучала фраза, что если бы мы знали, как вы туда попали, то мы были бы просто шокированы.

-   Полковник к одному подошел и сказал: «Я сам не знал, что так произойдет. Но что делать, ведите себя нормально.»

-   Ведь этот человек стоял среди наших родных в толпе, и слушал о чем все говорят. Вы ни имени ничего про него не можете сказать? А вот про которого я думаю, он был осетин?

-   Я не знаю. Они на русском разговаривали.

-   У меня нет вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Присаживайтесь. Гудиева. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Гудиева Людмила Владимировна.

- Число, месяц, год рождения.

- 1952, 5 июля.

- Место жительства.

- Беслан, переулок Лермонтова 10, кв. 33.

- Место работы.

- Пенсионерка.

- Людмила Владимировна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Вы ранее видели где-либо подсудимого?

-   В зале 2 раза. Он худее был. С длинными волосами.

-   Вы пошли туда в школу с внучкой?

-   Да.

-   Расскажите.

-   Ну, я ее проводила. Мать у нее тоже учительница. В 4 школе работает. И я каждый год ее вожу.

-   Кто ваша внучка, и сколько ей лет?

-   Гудиева Инна Заурбековна, 95 года рождения.

-   В какой класс она шла?

-   В 3.

-   Рассказывайте.

-   Пришли мы рано. Учительница уже вывела класс. Класс стоял около котельной. Я разговаривала с учительницей. Дети стояли впереди. Я сзади внучки стояла. Начался шум какой-то. Я вижу человека без маски с бледным лицом и с бородой, стреляющий вверх из автомата. Потом уже в масках появились. Я стою спокойно и думаю, что за новое представление. Потом, когда сообразили, я близко к калитке была. Я подумала с внучкой туда побежим. Когда мы пошли в ту сторону, он стал стрелять по земле. Если бы без внучки, то я бы убежала, но она растерялась, и я ее тянула за собой. Нас окружили. Мы все оказались в проеме между котельной и школой. Я около окон три кучи мусора утрамбованные, вот нога не проваливалась, как горочка. И по ним я…

-   Окна откуда выходили.

-   Вот здесь маленькая дверь. А вот здесь 4 окна. Я сама зашла, внучку за собой, ее на подоконнике оставила, сама спрыгнула. Внутри были люди одетые в черное, боевики. Много. Сколько не могу сказать. Они направляли нас в спортзал. В спортзале я оказалась вот где лесенка вот эта. Почти все 3 дня я там была. Только в одну ночь нас стариков в маленький зал отвели. Я видела, что он 2 раза заходил, и меня поразило, что может этот ребенок делать.

-   Как он был одет?

-   Темная на нем одежда была. Маски не было.

-   Какое оружие у него было в руках?

-   Оружия не было.

-   Это было в первый день?

-   На второй день.

-   Что он делал там?

-   Двое стояли, что-то говорили, он к ним подошел и быстро ушел. Голос я его не слышала.

-   Расскажите, как террористы относились к заложникам.

-   Первый день они пускали напиться воды, только в один туалет водили. Как будто бы ругались, но закрывали глаза на то что воду пьют. На второй день резко сидите, и получилось, что те кто ближе к тому концу зала, пили воду, а с этой стороны, нет. Иногда выбрасывали фляжки. На второй день уже под вечер, дверь в тренажерный зал, туда вызвали девочек. Я переживала, для чего их туда вызывают. Смотрела, вернулись девочки, или нет. Они возвращались со спокойным лицом. После обеда они стали пускать в тот туалет. Когда я зашла, то увидела там чайники, коробки конфет, кофе. Дорогое кофе, разовые супы, разовые тарелки. И вот эти девочки, наверное, им приготавливали.

-   Когда вас собрали в спортивном зале, зал минировали?

-   Да. Они нас на две части разделили, та часть больше, эта меньше. Один такой высокий, крепкого телосложения без маски, он минировал, и один низкий, с казахским разрезом глаз. Я их помню в зале человек 12-14 друг друга меняли.

-   Они выводили мужчин заложников.

-   Да. Я знаете почему. Сидаков Альберт мой сосед, запоминал тех кого знал. А вот других людей видел, но не наблюдал.

-   Куда их выводили.

-   В сторону школы, в маленькую дверь.

-   А что заставляли делать?

-   Я не могу сказать. Около нас сидела семья, маленькие 2-е детей, жена, мужчина в очках, среднего телосложения. Один раз его увели потом привели, через сколько врем, не знаю. Потом еще один раз забрали, и жена тоже с ним пошла, воду что ли пить. Шла и плакала. Больше этот мужчина не появился. Сидаков Альберт 2 раза был в зале, а потом больше не появился.

-   В вашем присутствии кого-нибудь убили в зале?

-   Когда мы попали в зал, там труп мужчины лежал. Его потом протащили, и кого-то заставили вытереть за ним след крови. И еще, белая дверь большая, там вот так щелка была, и какой-то молодой мужчина пытался выскочить в эту дверь. Он уже выскочил, но его там убили. А так, приставляли, пугали, и все.

-   Чтобы успокоить, они стреляли в зале.

-   Конечно, по потолку.

-   Среди террористов были женщины?

-   В первый день 2 женщины, худые очень, одна сильно закрывала лицо, другая не. У одной такой противный голос был. И вот она пистолет держала, типа, заткнитесь. Одна, а другая не очень. Просто припугивала. Потом они вышли из зала, и больше не появлялись там.

-   Где вы находились в тот момент когда в зале прогремел взрыв.

-   В том же месте, где была когда попала в зал. Когда был взрыв, я помню звук отлипающего скотча. Это было между вторым и первым окошком. Но взрывное устройство, которое отлипло, до пола не достало. Моя голова была направлена на боевика который сидел на кнопке. Когда скотч отлипал, я обратила внимание, что этот человек, который сидел на кнопке, а его долго не меняли, и ни расправляясь, ни корчась он на левый бок упал. После этого раздался взрыв.

-   То есть он потерял сознание?

-   Не знаю что с ним было, но когда теряют сознание, то человек расслабляется. А он как сидел, так и перевернулся на бок.

-   При его падении нога сместилась?

-   Он полностью упал.

-   Взрыв сразу раздался?

-   Да.

-   В результате этого взрыва у Вас были какие либо ранения, контузии?

-   Внучку я все время держала на полу. Мне казалось, что взрывная волна земли не коснется. Но а я на локоть облокотилась. Раздался взрыв. Я на внучку упала. Собою ее закрыла. На этой стороне было очень много раненых, мертвых. Саскиева, учительница, первое я на нее обратила внимание. Она вот так вот лежала, и много крови на ней было. Я посмотрел, может помочь надо, но она уже не шевелилась. И вот таких вот много. И только я на это обратила внимание, раздался второй взрыв. Полетели какие-то кусочки, ожоги. Внучка мне говорит: «Бабуля, ножки.» И я счистила ей с ножек, ну там небольшие. Уже уши плохо слышали, но я подняла голову, и уже очень много людей были мертвые. И я увидела, что боевик, который в углу, на ним круглая дыра в потолке. Доски горели. Горели так, что пря сквозняк был. Я вначале хотела остаться там в зале. А потом когда смотрю что горит, я решила что спасением буде уйти. В это время 2 боевика стояли около туалета. Они в оцепенении были. Они не ждали такого. Потом один из них сообразил, один все время не снимал маску, вот он, и он вот так пригнулся и мне говорит: «Нагнись, нагнись, тебя оттуда убьют.», и показывает на крышу школы. Сам пригнулся ниже подоконника. Здесь же появляется Ходов, с раненой рукой, и мне по-осетински говорит: «Не бойтесь, пойдемте.» Но его голос звучал с ингушским акцентом. И по русски добавляет: «Не бойтесь, пойдемте туда. Как вы, так и мы хотим отсюда хотим выйти живыми.» Эту фразу я слышала 2 раза. 2-й раз в столовой. Но уже не он а парень чем-то на него похожий. С кучерявыми волосами.  Но лицо как у него. Я бы даже сказала брат его. Только тот возмужавший такой.  Там они тоже дали нам воды, и расположили около стены.  А, еще хочу сказать. Почему Михайлов оказался в спортзале, я не могу понять. Вот когда мы зашли  там был сейф, где мячи или что там хранится в спортзале. И в той стороне было большое скопление людей. Они друг на дружке, по несколько человек.  А где был сейф, там сидел бывший директор Сабанов. Он сидел на корточках. И он говорит, к Михайлову, конечно, обращается: «Помоги подняться.» Я внучку оставила, перепрыгнула через сейф, и мы с Михайловым стали его тянуть. Но мы его не смогли поднять. Крови на нем не было, но ноги наверно отказали. Он нам помогать не хотел. Позвали 3-го человека. Но никто к нам не перепрыгнул.  У меня внучка оставалась та и я вынуждена была вернуться и забрать внучку. Внучке 9 лет, я ее к себе прижала, глаза закрыла, и четыре прыжка сделала, выбирая место между трупами. А там уже не принуждали, хочешь в подвал иди, хочешь в столовую. Я подумала что это все же на земле а подвал под землей, и пошла в столовую. Нас там напоили водой, этот низенький с разрезом глаз. Ведрами. Печенье давал детям.  В столовой их было 6 человек. И это были те же что были с нами в зале. Но когда мы шли к столовой по коридору, там валялись вещмешки черного цвета, аптечки. И много еще боевиков, не тех которые были в зале.

-   Какое оружие вы видели у боевиков?

-   Ну вот короткие автоматы, потом какой-то другой. Я лежала с краю, и они около меня одевали ее на автомат. Какие-то желтые коробочки. Приклад был не деревянный, а каркас, вот такого размера, и который высокий, он приставлял его вот так. Довольно большой приклад был.

-   А вы знаете, что такое пулемет?

-   Ну вот, оно быстро, быстро стреляло. Они вот эту желтенькую коробку одевали, и стреляли.

-   Гранаты видели у них?

-   Висеть висели. Но я не видела чтобы они их бросали. Я помню что они заставляли нас махать белыми флагами. Около школы, стоял танк, они сказали: «Машите, чтобы они знали, что здесь есть дети. Поставь внучку на окошко и маши» Они не принуждали, но я все равно стала махать, а девочку под стол, к другим детям. Оторвали занавеску, и мы ей махали. Там нас увидели, и какое-то время было какое-то затишье. Они производили единичные выстрелы. Выскочит, выстрелит, а потом затишье. Стреляли из столовой на улицу. Потом они сели, вот так руки сложили, исполнили какую-то песню, красивую такую, спокойно встали, сказали: «Аллах Акбар.» И вот который был на него похож, но это не он был, он значит, я смотрю, там один угол не простреливается, и я легла там на пол. Уже махать там нельзя было. С улицы тоже стреляли. Появился с нашей стороны человек в черном и он спокойно стоял и автомат держал. Я посмотрела ему в глаза. Ему эту часть не было видно, а я его видела. Я ему показала, что здесь 6 человек. Он кивком головы отвечал что да. Потом я посмотрела, а боевиков уже 4. Я ему показала, что их уже 4. он продолжал стоять спокойно. Потом 2 вернулись с перевязанными головами. У них кровь пульсировала. Начался сильный бой. Появился еще 1 спецназовец. Они начали детей, потом взрослых в окно выпускать. Там решетки были, и я думала, как бы их оторвать, чтобы убежать. Раздался глухой и тяжелый взрыв, и решетка упала к моим ногам. Я его так отпихнула. Когда второй начал выбрасывать людей, уже выбросил 3-4 подбежал к нему похожий на него, и на поражение в нег выстрелил. Тот упал. А другой убил вот этого, и он остался в странной позе. Потом уже быстрее, быстрей. В наше окошко я заметила палочку, и блестело что-то, и подумала, что это наверное наши. Раз уже детей выбрасывают. Я спросила, можно я внучку выброшу. Появился мужчина в пятнистой форме и говорит: «Бросай.»  И я вначале девочку Кубатиевых выбросила, потом свою внучку, потом еще 2 мальчиков Сидакова Альберта.  Хотела Батаговскую девочку, но она мне ее не отдала. Получилась заминка, и этот в пятнистой, говорит мне: «Прыгай сама» Но я стояла, и он мне матом, крикнул и я выпрыгнула.

-   Вы заметили там однорукого боевика?

-   Нет

-   Один с лысой головой, с бородой был, со странным цветом лиц. Он 2 раза в зале появился. Потом говорили, что это полковник. А так вот одни и те же. Но мне например со своего места было видно как по крыше люди лазили.

-   Вы как считаете, кто там находился?

-   Боевики, они стреляли от школы.

-   Не имею вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Представители потерпевших, есть вопросы?

  Таймураз Чеджемов:

-   Нет.

Сослан Кочиев:

-   Телевизор в зал заносили?

-   Да, потом его унесли, и больше не приносили.

-   После ухода Аушева настроение боевиков поменялось?

-   Таки же как были, такие же остались. Только на 3 день они не стали на давать воду.

-   Вы боевиков опознавали?

-   Нет.

-   А вот вы рассказали как внезапно упал боевик который сидел на кнопке, можете его описать.

-   Удлиненное такое лицо, не светлое лицо, загорелое.

-   Смогли бы его опознать?

-    Ну там был еще один похожий на него, только маску не снимал. Не знаю.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы.

-   Когда Вы были в столовой, вы видели, как танк стрелял?

-   Мы лежали на полу, но глухой взрыв, после чего вылетела решетка я слышала.

-   Как вели себя боевики перед взрывом?

-   Они не ожидали взрыва.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Подсудимый, у Вас есть вопросы?

- Нет.

- Адвокат?

-   Нет.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Вот вы говорили, что в столовой было 6человек боевиков, подсудимый говорит что он находился в столовой, а вы говорите, что вы его там не видели?

-   В столовой нет, я его в зале 2 раза видела.

-   Подсудимый, вы находились в столовой?

  Нурпаша Кулаев:

-   Да.

-   И вы его не видели?

-   Нет. Похожего видела, а его нет.

-   Хорошо, у Вас есть вопросы к подсудимому?

-   Нет.

- Спасибо, присаживайтесь. Топтун. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Топтун Марина Владимировна

- Число, месяц, год рождения.

- 19января 71 года.

- Место жительства.

- Беслан, улица Сигова 52 кв. 57

- Место работы.

-   Средняя школа №1, учитель начальных классов.

- Марина Владимировна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Марина Владимировна, Вы подсудимого раньше видели?

-   Нет.

-   Вы находились в школе, когда она была захвачена?

-   Да

-   Расскажите, как это было.

-   У меня был первый класс и я пришла пораньше, я была со своим сыном, он ученик 7-го класса. Надо было подготовить кабинет, встретить, детей. В классе была не только я, но и другая учительница, Сускиева Ольга Николаевна, мы вдвоем были в классе. Я приводила в порядок доску. Постепенно стали приходить родители.  Честно говоря, ничего подозрительного не было.

-   На каком этаже был Ваш класс?

-   На первом, напротив спортзала. Мы вышли уже на линейку, школа уже вся стояла, мы стояли первые.  Я была занята детьми когда прозвучали выстрелы, я ничего не поняла. С той стороны люди бежали. С этой толпой побежала и я, вместе с детьми, и нас загнали в спортзал. Нас туда завели ни в числе первых, а уже где-то к середине. Я нашла своего ребенка, еще кое-каких знакомых, детей с родителями, и мы оказались около тренажерного зала. Все три дня мы провели на этом месте. Первый день, сначала заминировали. Была надежда что нас до вечера освободят, потом настроились оставаться на ночь. У детей, которые были без родителей, началась паника, что вот домой, дома нас ждут. Первая ночь прошла, вроде бы, спокойно, хотя я думаю, что боевики все-таки чего-то боялись, потому, что они постоянно смотрели в окна. С одной стороны выбили вверху окна, чтобы воздух какой-то шел, с другой постоянно они смотрели в эти окна, с какой-то тревогой.

-   В первый день в Ваше присутствии был убит родитель?

-   Когда мы зашли в зал, то занесли мужчину. У него было ранено плечо. Он лежал недалеко от нас и истекал кровью. У него было пробито плечо, его перевязали, стянули ремнем. Через какое-то время боевики сказали, чтобы его мужчины вынесли из зала. Рядом сидела женщина, она пыталась за него заступиться, но один из боевиков наставил на нее пистолет и говорит: «Иди быстро туда», пригрозил ей, стал ей угрожать. Потом он с ней разговаривал, и все насторожились что он и ее вот-вот застрелит. Потом он успокоился, и вроде даже с ней начал дружелюбно разговаривать. Но мужчину вынесли из зала, и больше его я не видела.

-   Это понятно, а в Ваше присутствии кого-нибудь ставили на колени и убивали, было такое?

-   Нет. Я такого не видела.

-   Скажите, воду давали?

-   В первый день давали. Несколько баклажек было воды. Но мы сидели в конце зала и до нас вода не доходила. Если там капельки какие-то оставались, то естественно их детям отдавали. А второй день воду уже не давали, сказали, что вода зараженная. Принесли несколько ведер с водой и разрешили мочить вещи. А пить не давали.

-   А мужчин и старшеклассников выводили на какие-то работы.

-   Да, в первый день выводили старшеклассников, но потом они приходили, заносили парты которыми потом дверь забаррикадировали. Заставляли их помогать им развешивать взрывчатку. Честно говоря, когда взрослым мальчикам разрешали выходить в туалет, у меня тоже сын не маленький, и когда он выходил, я с ужасной тревогой ждала, когда он вернется. Я постоянно наблюдала с кем он вышел и с кем он зашел. Кто выходил, те дети обычно заходили, а мужчины да…

-   Вот которых выводили, все заходили обратно?

-   Дети да. А мужчины нет. В первый день вывели, причем выбрали таких, молодых, вывели их, но к вечеру не все зашли обратно.

-   Сколько вывели?

-    Группа, наверное, человек 20 была.

-   А зашло сколько?

-    Единицы зашли. Причем все они действительно были в таком виде, как будто работали где-то. У некоторых кровь была. У других просто грязные лица. У меня там был родственник, я следила за ним, он был с мальчиком, и он вернулся на место.

-   Среди террористов были женщины?

-   Да, в первый день было 2 женщины. К вечеру их не стало. Они стояли в зале с пистолетами. Одна стояла близко от нас и на ней был пояс. Отчетливо были видны такие круглые элементы на поясе. Как шарики. Честно говоря очень ужасающее зрелище. К вечеру их не стало, и даже полегчало, что их нет в зале. Потом вечером 1-го дня раздался очень сильный взрыв, ближе к ночи, и потом один из террористов зашел и сказал: «Это ваши танками бьют по школе.» Потом вроде бы оказалось, что взорвалась шахидка.

-   Скажите, какое оружие Вы видели у террористов?

-   Автоматы, пистолеты, и вот как говорили, заносили какую-то трубу. Они заносили ее в сторону тренажерного зала, и часто оттуда делали выстрелы. Когда стреляли, очень шум был сильный.

-   Все террористы были в масках?

-   Нет, не все.

-   Они переодевались, вы наблюдали это?

-   Я не заметила.

-   Где вы находились в 3 день, когда прогремел взрыв.

-   Я находилась на том же месте. С утра мне было плохо, я уже теряла сознание. Меня мой сын приводил в чувство. Потом мне стало легче. Я присела, облокотилась спиной на лавку и сидела. Раздался взрыв, я посмотрела, и как бы зарево, красная вспышка была у входа в спортзал. С той стороны, с улицы, послышались крики людей: «Убегайте, кто может!!!» Люди вскочили и побежали к окнам. Я крикнула ребенку тоже: «Беги», пока повернулась, мы сидели недалеко от окна, и как только я подошла к окну, со спины, я не расслышала в каком месте, раздался второй взрыв. От взрыва я упала под окно и на меня посыпалось что-то горячее похожее на стекловату. После второго взрыва когда я очнулась, я через окно выбралась на улицу.

-   А сын раньше Вас выпрыгнул?

-   Сына вторым взрывом вынесло на улицу. Он стоял, ждал меня внизу.

-   За то время, что вы находились в спортивном зале, Кулаев туда не заходил?

-   Я не могу сказать, что это был именно он. Заходило несколько молодых людей, которые постоянно в зале не были. Один был в маске, но видно было что молодой. У одного глаза голубые были, похож на славянскую национальность был парень. Но я не могу сказать, что это был он.

-   А вы не заметили там однорукого террориста?

-   Нет, только раненый был, с перевязанной рукой.

-   Когда они хотели успокоить заложников, что они делали?

-    Стреляли вверх. Практически их успокоить было невозможно, гул стоял постоянно и стрельба шла намного чаще чем в первые два дня.

-   Нет вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Представители потерпевших, есть вопросы?

Сослан Кочиев:

- По поводу переговоров, что Вы можете сказать?

- Я могу сказать, что очень часто один из боевиков, его называли Али, он разговаривал по телефону, даже марку могу назвать, у меня точно такой же был. И он говорил: «Мы будем разговаривать только с 4-мя людьми, Дзасохов, Зязиков, Аслаханов, и …» кто-то четвертый, я не расслышала кто. Рядом со мной женщина сидела, она говорит: «Рушайло» Потом еще раз я слышала переговоры, он недалеко стоял. Зал в это мгновение замирал, чтобы что-то услышать, и он говорил: «Врача я не вызывал, я не больной. С врачом я разговаривать не буду.» Насколько я понимаю, это был Рошаль. Вот такие разговоры я слышала. И он выключил телефон.

- А боевики что-нибудь говорили, что с вас выпустят в обмен на этих 4-х?

- В первый день они говорили: «Вы никому не нужны, даже по телевидению объявляют, что вас 350 человек.» Все стали перешептываться, возмущаться, мол, как. Они же знали, сколько в школе детей. Почему такая информация.

-   Отношение боевиков после этого изменилось?

-   Да, изменилось. Они сказали, что это связано с тем, что ваши вас будут штурмовать. Но, говорят: «Вы не бойтесь, мы будем до последнего отстреливаться, и будем защищать вас. Последний из вас когда останется, только тогда мы вас взорвем.»

-   А приход Аушева Вы помните?

-   Да. Это было 2-го числа после обеда. Зашел мужчина, очень высокий, весь в черном. По залу пронесся слух, что это Аушев. Все с надеждой ждали чего-то лучшего. После этого отношение изменилось в худшую сторону. Запретили выходить в туалет, запретили пить воду, запретили подходить к умывальникам. Чаще они стали стрелять, и мне кажется, были даже раздраженные.

-   А через какое время, как только он вышел?

-   К ночи, к вечеру. Он вышел, наверное, какое-то время находился в здании, ну примерно часа три прошло, после того как он вышел.

-   А пожар вы не помните?

-   Нет, пожар я не видела. Я чувствовала, что что-то горело и сыпалось, но после этого выпрыгнула из зала.

-   Нет вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Нет.

-   У подсудимого?

-   Нет.

-   Адвокат

-   Нет.

-   Марина Владимировна. У Вас есть вопросы к подсудимому?

-   Да, я хотела бы его спросить, он лично знал, что он идет в школу? Именно цель операции он знал?

  Нурпаша Кулаев:

-   Не знал. Если бы я знал, я бы туда не пошел.

-   Я считаю, что человек, который не знает, не пойдет никогда куда-то. У тебя же оружие было в руках?

-   Нам в школе только давали оружие. Не было у нас оружия.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Марина Владимировна, Вы кроме как в спортзале где-нибудь находились?

-   Один раз я выводила детей в коридор.

-   Выходя в коридор, вы подсудимого не видели?

-   Я не помню. Нет.

Присаживайтесь. Мисиков. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Мисиков Казбек Дмитриевич.

- Число, месяц, год рождения.

- 20 марта 1961 год

- Место жительства.

- Беслан, переулок Лермонтова 8 квартира 7.

- Место работы.

- Сейчас не работаю.

- Казбек Дмитриевич, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Казбек Дмитриевич, Вы раньше где-либо встречались с подсудимым?

-   В школе нет, так по телевизору видел.

-   Кто из Ваших близких, родственников находился в числе заложников?

-   Мы находились там всей семьей. Я, супруга, старший сын, шестнадцать лет, Батраз и младший сын Ацамаз, в первый класс повели ребенка.

-   Расскажите, как происходил этот захват, и что потом происходило все 3 дня?

-   На линейку пришли вовремя, только начинали собираться, только она обозначилась буквой «П». Младший сын был в первом классе, то супруга зашла вместе с ним в школу, они должны были оттуда выйти, их готовили, там частушки и что-то в этом роде. Младший тоже был задействован в этом. И уже линейка встала на свои места, я с родителями, со мной был Бадоевский и Кудзаевский, мы втроем стояли, разговаривали. Уже несколько первых классов к линейке подошли, оставался, насколько я понял, последний класс. Они на лестничном пролете стояли. И в это время со стороны железной дороги стала набегать группа людей в масках, некоторые без масок, бородатые, стреляли из автоматов. И они попытались охватить всех людей. В круг взять. Я понял сразу, что это теракт. Я краем глаза увидел, что супруга с младшим забежали в школу. Они начали стрелять, отсекая людей, сознательно загоняя их в этот квадрат между спортзалом школой и мастерскими. Убежать в принципе можно было но я выискивал сына и попал туда. У каждого видимо свое восприятие всего. Вот говорили что большая дверь была открыта. Я не видел этого. В углу была маленькая дверь, вот туда эта масса людей втискивалась. Боевики стреляли вверх, под ноги. Нас, так получилось, несколько мужчин, мы со стороны окон оказались. Мы локтями стали стекла выламывать, и детей подавать туда. У меня было 3-е окно от двери. Рядом был мужчина лет 45-50, он тоже детей подавал. Когда он подал последнего ребенка, его застрелили. Это была первая смерть, что я увидел. У меня еще 3-4 детей было. Один был крупный мальчик, лет 12, он пытался по младшим детям залезть побыстрее. Я ему говорю: «Подожди, я сперва их подам.» Уже вот худенькую девочку подал, и его, и уже подумал, что сейчас в затылок будет выстрел, потому, что, как я понял, они хотели какую-то часть мужчин отстрелить, чтобы проблем меньше было. Я себя просто закинул в школу. В школе они уже стояли по коридору возле каждой двери. Это получилось, что коридор, окна выходят во двор, а другие, классы. И вот они стояли, и где прикладами, где чем, людей сгоняли в спортзал. Я попал в спортзал через двери, через раздевалку. Они всех согнали, когда входишь, в правый угол, было очень-очень тесно, потому, что огромная масса людей, свыше тысячи человек. Они требовали постоянно тишины, стреляя в воздух. Вносили панику, чтоб был страх, крики. Это был такой хаос какой-то. Потом потребовали всех сесть, и в этой массе было трудно сесть. Но они как-то этого добились. Все присели. Они требовали тишины, и вот мужчина один, из родителей наверное, он попробовал всех успокоить: «Давайте послушаем, что они хотят сказать.» Непроизвольно он перешел на осетинский язык, говоря тоже самое, в принципе. И вот этот их полковник скомандовал, чтоб на колени он встал, его принудили стать на колени, и его спросил: «Все сказал?» Он говорит: «Да», и тогда тот выстрелил с автомата. Эта была вторая смерть, которую я увидел в этом зале. Был еще раненый мужчина. Мне не получалось найти свою семью. Нас мужчин стали использовать. Во-первых, предупредили, чтоб оставили свой осетинский героизм: «Если будете дергаться, мы человек 10 детей убьем, а вас оставим. И живите с этим.» Нас использовали, чтоб мы одевали эти растяжки, от кольца к кольцу. Выводили где-нибудь по школе. То есть меня постоянно выводили.

-   Сколько раз Вас выводили?

-   Свыше 10.

-   Что заставляли делать?

-   С первых же секунд, когда людей они посадили, они стали раскатывать катушки. Это была у них заготовленная часть. Какую-то часть им нужно было повесить между колец. У них опять же все было заготовлено. Длина соответствовала этому расстоянию, проволока тоже соответствовала этому расстоянию, и они не могли найти что-либо чтоб натянуть ее. И тогда они нас заставили принести железный сейф. Этот сейф использовали как подставку. Гирлянд было 2 штуки. На одной висело 7 бомб, на другой 8. все самодельные, обвязанные скотчем, размером как большая банка кофе. Пластмассовые, сквозь них просвечивали эти кусочки металла. А две огромные, большие, они вложили в кольца. Я в армии служил в саперном батальоне, и какое-то представление об этом имею. Они были на разных линиях проведены. Еще одну линию они сделали в проходе, проложили гирлянду этих мин. Но там мины были не самодельные, а 2-е противопехотные мины, вполне заводского исполнения.

-   А вот на кольцах вы сказали, две мины они повесили, они были самодельные?

-   Они были самодельные, но размерами большие.

-   Как они относились к заложникам, давали пить, кушать?

-   Я уже присутствовал в зале, и я знаю, что вы можете спрашивать. Я могу сказать, что в первые часы, помимо того, что застрелили людей, они пытались доказать всю серьезность их намерений, и они робкие просьбы от детей прозвучали, чтобы им разрешили выйти в туалет, и они разрешили. Просто сказали чтобы сделали это упорядоченно, там, мальчики отдельно, девочки отдельно. Вначале они сами сопровождали, потом начали выбирать сопровождающего из заложников. Такое было отношение первые несколько часов. Потом они определили директрису, потребовали у нее ключи, поднялись  с ней в учительскую, и видимо там они услышали, что наше количество занижают раз в 7. С этого момента они начали психовать. Видимо они думали, что повторяется дубровка, что раз количество занижают, значит, готовятся к штурму. Вот оттуда уже пошло такое отношение. Могли уже ударить женщину, старика. Все что происходило снаружи, им было известно. Видимо не только по телевизору, у них были и другие каналы, потому, что их реакция менялась в зависимости от того, что происходило снаружи. Могу сказать, какое у них было вооружение. У них у всех были автоматы, 5 АКМ 7-62. У каждого практически было по два автомата, один в одной руке, другой в другой. У Полковника, и у которого переговаривался, его звали Али, вот у них у обоих были Стечкины. У остальных, у кого Макаров, у кого другой пистолет. Гранатометов у них тоже было несколько. Снайпера я видел только одного. Он проходил в зал на второй день в тренажерный зал. Вот место моего нахождения, под шведской стенкой, которая у тренажерного зала. Вот этот снайпер был вооружен винтовкой СВД вся в зарубках. Мне давали на опознание фотографии, но там его нету. Он был мужчина очень крупный, ростом выше меня. Бывает, же, когда капилляры очень близко расположены, очень красно. Рыжий, и лицо свое тщательно скрывал. Нас всех всегда заставляли опускать глаза. Ноя прикрывал глаза, а из под руки смотрел, и видел, что у нег был размер ноги 47 наверное. Растоптанные такие кроссовки, клетчатая такая, типа паранджи, как мужчины на востоке одевают. Может прибалт он был, а так не был похож ни на одну национальность. Разговаривал по-русски чисто-чисто. У них вообще несколько человек грамотно, литературно по-русски разговаривали. Полковник разговаривал с акцентом. У него была гладко выбритая голова, борода такая покладистая, у Али борода была аккуратная, и вообще он был коммуникабельный. Он только на второй день стал агрессивным очень. До этого он мог сжалиться, если были просьбы от детей, грудным дать что-то. В основном командовал Али. Переговаривался тоже Али.

-   Вы находились в зале когда пришел Аушев?

-   Я находился буквально в 5 метрах от него. Нас до его прихода поставили на окна, и они уже говорили, что им очень мешали грудные дети. Это не тот контингент, которым можно приказать, испугать, а они постоянно уже кричали, обезвоженные. И они хотели их под предлогом какой-то договоренности отпустить, и что-либо себе выторговать. Они заранее всех кто был с грудными детьми, перевели в отдельную комнату. Потом, когда увидели. Что количество большое получается, то сказали, до двух лет. Даже если был крупный ребенок они его не пускали. В зале был разговор, что кто-то должен прийти. Большой человек, как они говорили. Ну у нас ассоциации, чуть ли не Путин придет. Нас поставили на окна, руки крестом. Потребовали убрать снайперов, потом спустили нас в зал. Когда я еще не успел пройти в зал, то мне сказали сзади сесть. Я говорю: «Там семья моя.» Они говорят: «Сиди здесь» И вот он зашел, на нем был не плащ, а черная куртка с капюшоном. При первых шагах он капюшон скинул с головы, поднял глаза, и на самом деле было видно, что у нег лицо побелело. Он не ожидал увидеть такое количество людей. И я, как бы, его глазами увидел зал. Спертый воздух, нечем дышать. Он хотел что-то сказать, и у него пресекся голос. Он пытался прокашляться, спросил: «Вы меня знаете?» Они ему сказали: «Да». И вот он фразу сказал: «Я хочу себя в залог оставить, чтобы переговоры состоялись, чтобы дети не пострадали.» Полковник к нему повернулся, и говорит: «Мы тебя знаем.» Тот ему говорит: «Ну сделай первый шаг.» Он отвечает: «Хорошо, мы троих отпустим.» Аушев с нажимом сказал: «Только троих.» Полковник ему ответил: «Хорошо 25.» Потом он вышел, и начали отбирать людей, там он был 2-3 минуты в зале.

-   Скажите, вы где находились когда взрыв прогремел?

-   Когда взрыв прогремел, я был около шведской стенки. Но мы перескочили. После ухода Аушева у них самих появилась надежда, что состоятся переговоры. Поэтому они разрешили старикам в тренажерный зал перейти. В тренажерном зале все знали что есть туалет и вода, а также маленький сквознячок пробивал. Более менее можно было дышать. И они разрешили старикам туда перейти. Этим они показали свое расположение. Разрешили несколько ведер вынести, разрешали намочить вещи. То есть они были помягче. Но ночью что-то произошло. С самого утра они людей начали оттуда чуть ли ни прикладами выбивать. Они озверели. Я знаю, что многих, которых я видел в зале, я пытался их считать. Самое большее сколько я насчитал, это было 28 человек. Женщин я там видел 3 не 2. Она отличалась от них. Хотя тоже была в парандже. Но те были или совсем малолетки, или совсем изможденные. Они были вооружены, Макаров у них был, и пояса. Одна была повыше. Более крупная, и у нее была вуаль. Вот этим она от них отличалась. По моему, она была жена кого-то из них или сестра. Она была в первый день. Друге две постоянно в первый день были, а она заходила, меняла их. После этого дня я их не видел. Одновременно в зале находилось 14-15 человек. Но они меняли друг друга. Они все были разные, их можно было посчитать. Тем более когда меня выводили, то боевики были везде.  Мое мнение их было больше. Но доказать я это никак не могу.

-   Когда произошел взрыв?

-   Вы знаете, я два раза давал показания в прокуратуре. И я им тогда тоже сказал, что первый взрыв был все-таки снаружи. Это мое мнение. 2-3 секунды, раздался второй взрыв.  Взорвалась та линия, которая была на кольцах. Они почти слились, эти звуки. Мы уже знали, что будет штурм, и они знали, и такое было ощущение, что части людей среди них нету. Это доказывает и то, что тренажерный зал они заминировали за 2-3 часа до взрыва, до этого он не был заминирован. И заминировали они его совершенно по-другому. Они поставили реле на 220, разорвали контакт, и две бомбы поставили. Если бы отключили свет или что либо прервали, контакт бы замкнулся и пошла бы оттуда. Некоторые из них, которые были помягче, они раскидали тряпки, и сказали: «Мочой, чем угодно их мочите. Если будут газы. На пол дышите через эти тряпки.» То есть они были уверены в этом штурме.

-   Вы видели у них противогазы?

-   Это были не противогазы.

-   А что?

-   В смысле, против газов они не действуют, типа респираторов. Против тех газов, которые применялись бы, они б не действовали.

-   Вы находились в зале, и слышали показания потерпевшей, которая говорила, что боевик упал и произошел взрыв.

-   Я слышал эти показания. Я слышал до этого что и скотч отлетел. Понимаете, это женщины, они не профессионалы. Вот то что была кнопка, на которой они сидели, по моему мнению, он просто была муляжом.  Я в этом уверен. Я видел как они менялись, как ноги ставили. Ведь они сидели там час а потом менялись. Бывали моменты, что они отпускали ногу.

-   Вам всем удалось спастись?

-   Да.

-   Ранения были?

-   Да, у супруги перелом основания черепа, не действует рука, в общем инвалид. Ну и средней тяжести у обоих детей.

-   Нет вопросов.

  Таймураз Чеджемов:

-   Вот вы говорили, что был интенсивный огонь, можете разъяснить?

-   Интенсивный огонь из автоматов длинными очередями. Постоянно они стреляли из подствольников. Постоянно были выстрелы из гранатометов. Когда они заходили в зал, от них постоянно пахло порохом. У них был мешок с патронами, и тот. Который сидел на кнопке, тот у них заряжал магазины.

-   А по школе?

-   По школе тоже была стрельба. Ну для острастки стреляли. После взрыва я был ранен, мне артерию перебило. Я сразу потерял очень много крови. У нас с женой был такой договор, если начнется штурм, мы вообще-то сидели около центрального входа, прямо над головой мина, это мину я постарался разминировать. Я просто перебил провод, оттянул и  повесил, и я знал, что она не взорвется. Я с ней договорился, что она будет за старшим смотреть, а я за младшим. Старший в момент взрыва к нам не успел подойти, его забирали. И вот когда взрыв раздался, то младший был в проходе тренажерного зала, потому что женщина, про которую говорили здесь, в которой они расположились за счет того, что она показала свою храбрость. Вот он взяла его на руки. Я увидел что жена накрыла старшего собой и они шевелятся. Я попытался к младшему пробраться. И всех пытался за собой в тренажерный завести. Это был шок от ранения, от потери крови, и когда я забежал в тренажерный, я уже был в таком состоянии, что не мог слышать этого.

-   Как вы считаете, почему стал возможным свободный проезд боевиков к школе?

-   Я спрашивал их. Вот этот Али он был в первый день более коммуникабельный, он был зам полковника. Я его спросил: «Как вы сюда проехали» он сказал: «Здесь проблем нету. На каждом посту мы плотили деньги. Нас не досматривали.» Это слышал не только я.

-   И как вы это оцениваете?

-   А как я могу оценить? Я считаю, что с ним рядышком еще много кого надо посадить. Просто они в мундирах.

-   Нет вопросов.

  Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Есть. Так вы того снайпера среди убитых не опознали?

-   Нет, его там не было. Полковник был.

-   Как вы думаете, до прихода боевиков в школе было оружие или нет?

-   Я не видел.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Вопрос снимается. Он е был в школе до прихода боевиков.

-   Ну я спрашиваю как он думает.

-   Что значит как он думает?

Потерпевший:

-   Я могу говорить то, что я видел. Я не видел насилия. Я видел, что они говорили: «Прикройся, прикройся.» Я слышал что есть там какие-то записи, но я этого не видел. Что есть, это я рассказал.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У подсудимого есть вопросы?

-   Нет.

-   У адвоката?

-   Нет.

-   Казбек Дмитриевич, скажите Вы все 3 дня находились в зале?

-   Да.

-   Вот вы говорите, вас выводили раз 20.

-   Нет, я сказал раз 10.

-   Хорошо, 10. куда и для чего Вы выходили?

-   Нас использовали для работы. В первый раз человек 8 нас вывели принести сейф. Он был очень неудобный. Потом выводили баррикадировать классы, потом стали себе проходы делать. Ставили на окна, руки крестом, боялись снайперов. Так мы стояли часами. Потом был момент, когда они просто хотели над нами поиздеваться. Меня и Михайлова вывернули, повели нас на второй этаж, сами собрались как в зрительном зале и говорят: «Вот вам минута времени, сломайте дверь, будете живые.» Она двумя замками закрыта была. Я учился в этой школе 8 лет, но новое крыло я не знаю, а они прекрасно его знали. Всеми правдами и неправдами мы ее сломали.

-   Вы знаете, что они выводили еще другие партии.

-   Да, я с ними тоже выходил.

-   Тех кого расстреливали, вы с ними тоже выходили?

-   Да. 12 человек нас вывели, 10 расстреляли, мы двое остались живые.

-   Где они расстреливали?

-   В литературном кабинете, на втором этаже.

-   Расскажите, при каких обстоятельствах.

-   То же самое, они поставили на окна, потребовали убрать снайперов. Потом долго всматривались и велели нам спускаться в зал. Я и еще двое, мы два, три шага сделали, но он кого-то там еще увидел, и приказал остановиться. 10 человек отделили, а нас затолкали в спортзал.

-   Вы часто выходили из спортзала. Вы видели оружие какое-нибудь в коридоре?

-   На них было оружие, больше я другого оружия не видел.

-   Вы Кулаева видели?

-   Я его не помню. Там только человек 15 ходили без масок. Это был их сержантский состав, пехота. А он, скорее всего, был в маске.

-   Без оружия он был?

-   Это неправда.  У всех было оружие. Нет я его не видел. Я его по телевизору рассматривал, но нет.

-   Сколько на Ваш взгляд их было7

-   Я считаю, что свыше 50. По интенсивности огня.

-   У вас есть к нему вопрос?

-   Нету.

- Присаживайтесь. Козырева.  Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Козырева Марина Рамазановна.

- Число, месяц, год рождения.

- 1975 19 февраля.

- Место жительства.

- Беслан, улица братьев Ногаевых 13.

- Место работы.

- Не работаю

- Марина Рамазановна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Марина Рамазановна, вы раньше подсудимого видели где-нибудь?

-   Нет.

-   Расскажите, кто из ваших близких находился в заложниках?

-   Я и моя дочка. Тарханова Диана.

-   Сколько ей лет?

-   Сейчас 10, тогда было 9.

-   Расскажите, как это случилось, что вы оказались в числе заложников?

-   Ну она пошла в 3 класс, и я пошла с ней в школу. Чуть-чуть опоздали, когда мы зашли внутрь то линейка почти уже была сформирована. Я ее оставила с 3-ми классами, и сама пошла с родителями общаться. Мы были близко к центральному въезду. Там мы буквально 2 минуты стояли, и они тогда забежали.

-   Куда забежали? Кто?

-   Боевики, во двор школы.

-   Как они были одеты, что у них было в руках?

-   Они беспорядочно стреляли, в основном они были в камуфляжной форме и в масках. Сперва я подумала что это военная подготовка или инсценировка какая-то. До нас не доходило, пока не пнули. За довольно короткое время нас загнали на этот пятачок. Многие люди заходили через дверь маленькую, я залезла в окно. В коридоре возле крайнего окна справа стоял боевик. Он выломал окно, и мы пролазили через него когда мы залезли в коридор, мы оказались последней партией.

-   Что там происходило? В какой день минировали зал?

-   В первый, но в первые 2 часа я ребенка своего не могла найти и мне было все равно что они там вешали, я была в панике. Я стояла возле кабинета физкультурника. Там стоял боевик тоже. Я стояла к нему близко. Я его попросила найти моего ребенка. Он сказал мне такую фразу: «Что ты сейчас здесь плачешь. Иди и обращайся к Путину. Я тоже плакал, когда убили мою жену и моих троих детей». Вот так он ответил. Но я от нег не отставала, и он в конечном итоге вывел меня в центр зала и она меня увидела. Он мне разрешил сесть рядом с ней, но вывел меня в другой конец зала, где сидел директор, мы сидели, прям рядом с ней.

-   Как они успокаивали людей?

-   Они агрессивные были, как они могли успокаивать? Выстрелами.

-   Куда стреляли?

-   Наверх, в потолок.

-   Воду давали?

-   Многие говорят, что пили воду. Но мы сидели в таком месте, что когда очередь доходила до нас, они начинали беспорядочно стрелять. Вода в баклажках до нас тоже не доходила. В ведрах выносили воду, и с пластикового стакана давали пить, но до нас она тоже не дошла.

-   Вы видели, как мужчину убили в зале?

-   Когда нас перевели в тот конец зала, то он лежал возле наших ног уже убитый.

-   Когда прогремел в зале взрыв, Вы где находились?

-   Нас на 3 день подняли и заставили в общую массу. Мы сели там справа где-то 3 окно было, смотрело во двор школы.

-   И что взорвалось.

-   Не знаю, мне тоже кажется, что взорвалось что-то из вне. Может я что-то прокручиваю, но мне так кажется.

-   Почему?

-   Не знаю, был такой приглушенный взрыв, все посыпалось сверху, я вне не в зале был взрыв, я уверена.

-   От этого взрыва Вы ранения получили? Какие?

-   От второго взрыва у девочки травма головы, у меня ожоги различные. Мне так показалось, но когда я пришла в себя после 2-го взрыва, то от нег были такие, как шаровые молнии. Как клубок огня. И он метался по залу. Люди которые сидели возле меня, они говорят то же самое.

-   Как Вам удалось выбраться?

-   После второго взрыва я встала, и выкинула дочь в окно. Через какое то время сама поднялась и выпрыгнула.

-   За то время, что вы там находились, вы не видели, чтоб Кулаев туда заходил?

-   Нет. Я помню что заходили двое молодых людей, и он был похожий, но настаивать я тоже не могу.

-   Когда Вы находились в зале, Вас фотографировал кто-нибудь?

-   Снимали на камеру.

-   Это был не Кулаев?

-   Нет он был выше.

-   Нет вопросов.

Таймураз Чеджемов:

-   Нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Нет.

-   У подсудимого?

-   Нет

-   Адвокат?

-   Нет.

-   Марина, Вы не можете утверждать, он или не он был. Но похожего человека Вы видели издалека?

-   Да.

-   Боевики, которые были в зале, без оружия были?

-   Нет все были с оружием.

-   Понятно. Вы хотите спросить что-нибудь?

-   Нет.

-   Спасибо, присаживайтесь. Объявляется перерыв до 15 часов..

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

Продолжаем судебное заседание. Даурова. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Даурова Марина Юрьевна.

- Число, месяц, год рождения.

- 6 июня 1964 год.

- Место жительства.

- Беслан, переулок Церетели 6.

- Место работы.

-   «Исток»

- Марина Юрьевна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Марина Юрьевна, вы ране видели Кулаева где-нибудь?

-   Нет.

-   Вы с детьми находились в заложниках, с двумя дочерьми?

-   Да.

-   Расскажите пожалуйста, как это произошло?

-   Первого сентября я собрала их в школу, они в 3 и в 4 класс перешли. Перед началом линейки детей я отвела по классам. Осталась у младшей дочери в классе, а старшую оставила у себя в классе. Когда линейка уже началась, через некоторое время начались выстрелы. Ср стороны железной дороги забежали люди, и начали людей собирать возле спортзала.

-   Что это за люди были? Опишите их.

-   Они были в масках с автоматами. Стреляли в воздух. Люди начали бежать в сторону спортзал, там уже окна повыбивали. По коридору начали в спортзал заходить. Я забрала свою старшую и тоже зашла в спортзал.

-   Они эту стрельбу сопровождали криками какими-то?

-   Нет. Мы первыми попали в зал. И там сразу убили мужчину. Я не видела, но услышала выстрел, и что-то на пол рухнуло.

-   А за что убили, не знаете?

-   Нет. Потом зал минировали. На кольцах с обеих сторон повесили бомбы и растяжки по центру зала, не большие такие. Потом зал на две части поделили, с одной стороны больше, с другой меньше заложников. Где меньше, там на стульях тоже бомбы поставили. У одного входа на кнопках стояли и у другого тоже.

-   Как они к вам относились?

-   В первый день они детям разрешали выходить, разрешали пить, а на второй день только до обеда. Попросили детей повести, я вывела их, попросила боевика: «Можно дети воды выпьют», он мне говорит: «Вон у него спросите». Там один вышел невысокого роста, коренастый. Я ему говорю: «Можно дети воды попьют?» Он так резко: «Нет» сказал. Но когда все ушли, там один парень сидел возле стула, и я его тоже попросила, он так посмотрел и сказал: «ну пусть попьют». Дети начали судорожно пить воду, но он наверное шаги чьи-то услышал, и сразу сказал: «Быстро краны закрывайте и уходите» После обеда они воду вообще не давали.

-   Среди боевиков женщин видели?

-   Я видела 2-х шахидок, они обыскивали. В один момент, когда они все собрали, телефоны, у кого-то зазвонил телефон. Тогда они начали возмущаться, и обыскивать, у кого телефоны еще есть.

-   Они были вооружены?

-   Да, пистолетами.

-   А пояса шахидов у них были?

-   Да. Потом я их не видела больше.

-   На второй день кто к вам визит нанес.

-   Аушев. Совсем чуть-чуть в зале постоял. Я далековато сидела, и не слышала о чем он говорил. Потом он вышел. После этого террористы начали жестче относиться. Воду не давали.

-   А после его визита отпустили кого-нибудь?

-   Да, грудных деток отпустили.

-   Много?

-   25 или 26 говорят.

-   Третий день, что там происходило?

-   Я уже сознание теряла. Единственное что я помню, что я детям сказала, чтоб они от меня не отходили. После первого взрыва я пришла в себя.

-   А что взорвалось?

-   Бомба, но я же говорю, я не видела, я без сознания была.

-   Где произошел взрыв?

-   По-моему со стороны раздевалок.

-   От чего взорвалось?

-   Не знаю.

-   Этой бомбой Вы были поражены?

-   Потолок начал сыпаться, у меня на спине ожоги.

-   А девочки Ваши?

-   Старшая тоже ожоги получила, а младшая получила осколочные ранения.

-   Все выжили, слава Богу?

-   Да.

-   Понятно. Вопросов я не имею.

Сослан Кочиев:

-   Что Вы можете сказать по поводу переговоров?

-   Вначале когда они нас там собрали, то они говорили, чтобы вывели из Чечни Российские войска, и этих Дзасохова, Зязикова и других там.

-   А они говорили о том, сколько заложников объявляют по телевизору?

-   В один момент они директрису подняли наверх, и потом, когда они спустились, то сказали, что объявляют 354 заложника.

-   А как это на вас отразилось.

-   Ну они стали жестче.

-   А в зале после взрыва вы пожар не видели?

-   Я после второго взрыва на улице оказалась. Пожар я не видела.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Нет.

-   У подсудимого?

-   Нет

-   Адвокат?

-   Скажите, где Вы в зале находились все эти три дня?

-   Вот где большее количество людей было, посередине, вот там.

-   Нет больше вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Вы Кулаева в зале видели?

-   Нет.

- Спасибо, присаживайтесь. Ногаева.  Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Ногаева Таисия Захаровна.

- Число, месяц, год рождения.

- 30 августа 1959.

- Место жительства.

- Беслан, Ленина 209.

- Таисия Захаровна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Таисия Захаровна вы видели Кулаева ранее?

-   Нет.

-   Кто из членов Вашей семьи находился в заложниках?

-   Я с четырьмя дочерьми.

-   Кто ваши дети?

-   Старшая была в 8 классе, которая у меня погибла – 6-ой, 4-й и 1-й.

-   Как звали погибшую?

-   Марина.

-   Вы тоже оказались в заложниках. Расскажите, как вели себя боевики?

-   Мы когда пришли в школу то старшие разошлись по классам, а я с младшей пошла в 1-й класс. Там было столько много родителей, что учительница попросила всех пойти на линейку, а детей вывела сама. Когда мы стояли, старшие классы все построились, начались первачков. И тут началась стрельба, появились люди в масках со стороны железной дороги. Своих детей я нашла там, прямо на линейке, и мы все вместе в спортзал через дверь попали.  Ну пока младшую кто-то повел наверх, и там их спрятал, и они пришли самые последние в зал. Поэтому мы оказались прям у входа в школу. И мы там остались сидеть. Первое время они приносили воду, старшеклассники в ведрах носили, и в баклажках носили. Но их предупредили, что если хоть один взрослый выпьет, то их расстреляют. Дети мои пили в первый день. Младшая даже изюм где-то нашла. Сухофрукты откуда-то попали. Потом на второй день стали выпускать. Шум был сильный, они стреляли, успокаивали детей.

-   Стреляли куда?

-   В воздух. И просили, чтобы по очереди дети выходили, их пускали сначала в душевую, потом перестали. Не разрешали пить воду. Но дети все равно выходили, мочили одежду. Потом, когда они это поняли, то закрыли ее.

-   А что они говорили, когда воду перестали дать?

-   Я не знаю.

-   Говорили что вода отравлена?

-   Да. В первый день вечером они говорили, что вода отравлена. Но дети все равно продолжали пить воду.

-   Вы видели как был убит первый заложник?

-   Да. Бетрозов, я стояла недалеко от него. Он стоял спиной. Как я поняла, он по-осетински просил людей выбрасывать сотовые телефоны. Они нас так предупреждали: «Если хоть один телефон зазвонит, рядом 10 человек будут убиты.» И вот он уговаривал, к нему подошел боевик и выстрелил, я даже сразу не поняла. Я подумала, он просто его ударил. Но потом, когда он упал и у него глаза остались открыты, я поняла, что его убили. Он пролежал какое-то время, а потом его оттащили в угол зала. В первый день когда произошел взрыв, то они сказали: «Видите, вас ваши танки уже расстреливают» А потом, возле меня сидели два подростка, мальчика, их водили наверх, там патами закрывать. И когда они вернулись то говорят: «Наверху трупы, нам не разрешали смотреть, но там и наши и ихние.»

-   Вы видели женщин среди боевиков?

-   Да, две шахидки.

-   А с ними что случилось?

-   Я не знаю, они только первый день были в спортзале, а потом больше не появлялись.

-   Какое оружие Вы видели у боевиков?

-   Автоматы, пистолеты, гранаты, у шахидок пояса были. Когда нас в спортзал загнали, то у одного была такая длинная спортивная сумка и оттуда вытащили гранатометы наверное.

-   Скажите, как Вам удалось выбраться? Где Вы были в момент первого взрыва?

-   Сначала возле входа в школу, а потом возле окон, которые в тупик ведут. Там вообще дышать нечем было.  От взрыва я потеряла сознание. Когда очнулась, возле меня только три девочки мои были. Младшая сама выскочила в окно, а еще одну я потом мертвую нашла.

-   Что взорвалось Вы не видели?

-   Нет, потому, что детям уже было плохо. И я постоянно им махала картонками.

-   Вы были ранены?

-   Нет, меня просто оглушило.

-   А другие Ваши девочки, какие ранения получили?

-   Да, одна тяжелое осколочное ранение получила.

-   А при каких обстоятельствах Ваша дочь погибла?

-   Она чуть дальше от меня села, и осталась там сидеть.

-   Сколько ей было лет, Вы сказали?

-   12.

-   Скажите, за то время как Вы там находились, заходил ли туда Кулаев, можете сказать.

-   Не видела.

-   А видели однорукого?

-   Нет.

-   А можете сказать, сколько было террористов?

-   Они менялись, но возле нас постоянно находилось не больше 8-10 террористов.

-   Нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Представители?

Сослан Кочиев:

-   В первый день прошел слух, о том, что детей до 8 лет будут отпускать, Вы что-нибудь слышали?

-   Нет.

-   Списки они составляли?

-   Да, записывали всех по возрасту. Но это чтобы проверить количество. Директор школы вышла и сказала: «По телевизору передают 354 человека в заложниках, я сама слышала, мы стараемся выйти на связь с Дзасоховым, Аслахановым, Зязиковым, Рошалем, но ни с кем ни получается выйти на связь». Потом она попросила Мамсурова детей встать. И после этого они начали детей прям по возрастным группам записывать. С 1 по 4, с 4 по 6, с 6 по 8, в общем по возрасту. Но что будут кого-то отпускать, я не слышала.

-   А какая реакция была у боевиков на то, что передавали по телевизору?

-   Они даже посмеивались, более жесткими стали.

-   Нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Нет.

-   У подсудимого?

-   Нет.

-   Адвокат.

-   Нет.

Потерпевшая:

-   Можно я задам. Вот там постоянно сидел рядом с нами молодой парень, у него были голубые глаза. Вот я часто видела, Полковник к нему подходил. И там еще был один со шрамом. И когда мене на опознании показывали, тоя его там не опознала. У него была спортивная форма. Они часто подходили к тому, кто за пультом, и похлопывали его по плечу. Ты не знаешь тех, кто за пультами сидели?

Нурпаша Кулаев:

-   На пульте которые сидели, я одного среди трупов не видел. Со шрамом который был на шее его я видел. А которые на пульте, три человека я там не видел. Который снимал на камеру, который на пульте сидел и еще один там был молодой.

-   За пультом кто сидел, ты их не знаешь.

-   Ну, я даже на фотографиях их не видел среди боевиков.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Присаживайтесь. Власова.  Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Власова Светлана Веньяминовна.

- Число, месяц, год рождения.

- 31 декабря 77 года

- Место жительства.

- Беслан, переулок Терский дом 7.

- Место работы.

- Детский сад «Ручеек», инструктор по физподготовке.

- Светлана Веньяминовна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Светлана Веньяминовна, Вам доводилась раньше видеть подсудимого?

-   Я видела парня похожего, но с длинными волосами. Говорить. Что это был он, я не могу, но похож был сильно.

-   А где вы его видели?

-   Он заходил а спортзал.

-   Вы были в заложниках, да.

-   Да.

-   Скажите, кроме того, что он был с длинными волосами, какая форма одежлы на нем была?

-   Я не помню.

-   Оружие было у него?

-   Нет. Я еще удивилась, почему такие длинные волосы. Террористы же обычно все налысо бреются.

-   Но вы как-то определили, что он террорист? По каким признакам?

-   Он свободно общался с теми, кто сидел на кнопках.

-   Когда Вы находились в спортивном зале, расскажите, зал был заминирован?

-   Да, его заминировали в течении 3-4 часов. Когда нас загнали в зал, и стали выбивать окна изнутри, то окна выбивал один парень, у нег на шее был шрам, в черной футболке, в черных штанах, и я его узнала. Это наши. Я этого парня видела до теракта а воскресном рынке за неделю до теракта. Я еще тогда мужу сказала : «Какой мерзкий шрам у него». У него на всю шею этот шрам был.

-   Что за воскресный рынок.

-   В Беслане по воскресеньям. И когда я его увидела, то подумала, что наши люди там. Они мне дали стакан воды, и вот этот, это уже сейчас мы знаем как его звали, на входе возле тренажерного зала. Он повел меня в учительский туалет: «Там попьешь». Когда я шла за ним, то в одном и классов я увидела мертвого террориста. Его во что-то там завернули и молитву или что-то читали над ним. Потом он пошел дальше с нами. Когда я зашла в туалет, то этот Ибрагим стоял на входе с Ходовым. И по русски я слышала следующий разговор. «Почему мы захватили школу? Мы же не должны были?» А Ходов ему отвечает: «Как ты себе представляешь, что мы бежим в милицию через детей. У нас не было выбора. Если начнется штурм стреляй.» «В кого?» «В заложников» «Я – говорит – пришел сюда не детей убивать.» Ходов ему говорит: «Ты не будешь стрелять, я тебя убью.» ну говорят, Ходов его сам убил, но я не видела меня взрывом выкинуло в окно.

-   Как задолго Вы видели человека со шрамом.

-   За одно воскресенье до теракта. Я его хорошо запомнила, он был в этой же самой одежде.

-   Какое Вы видели оружие у террористов?

-   Автоматы, пистолеты, гранатометы, потом такие железные трубы, один высокий,  у него было оружие с оптическим прицелом и с глушителем. Потом у них были удлиненные гранаты. Он лежали у них в мешках.

-   В первый день в вашем присутствии был убит мужчина?

-   Да. Ну его поставили на колени. Он что-то там говорил, я не слышала что. Он что-то упрашивал людей. Но они никак на него не реагировали. Ему приставали автомат к шее, и выстрелили, потом оттащили в противоположную сторону.

-   Вечером его унесли.

-   Чтобы успокоить, они какие меры принимали?

-   Стреляли в потолок, и директриса вставала и пыталась как-то успокоить. Она пыталась давить на психику. Иной раз даже оскорбляла. На третий день одного поставили на колени, и он практически целый день так простоял. Сказали, что убьют его, если мы не замолчим.

-   На третий день, где Вы были, когда произошел взрыв?

-   Я сидела на подоконнике, на первое окне после тренажерного зала.

-   Вы видели, что взорвалось?

-   Я только этот глухой взрыв и жар почувствовала. Второй взрыв через несколько секунд был. Я упала за окно, и не могла сообразить. Я увидела, что какой-то мужчина в красной майке машет руками. Это был ополченец. А милиция нас ждала только возле самой милиции.

-   Вы получили какие либо ранения, контузии?

-   Да, у меня сквозное ранение руки и живота, и сотрясение.

-   Находились в больнице на излечении?

-   Да, в РКБ.

-   Долго?

-   Я не помню. Я ушла досрочно.

-   А вы с кем туда пошли?

-   Ну я уже говорила, что я работаю в детском саду, и я выписывала туда детей. Пошла посмотреть на своих выпускников.

-   Вопросов нет.

Сослан Кочиев:

-   Какие у них были требования?

-   Они требовали вывода войск из Чечни, вот этих четверых, вы знаете кого, а так же отставки президента Чечни. И еще отдать Чечню в их распоряжение. И еще Ходов сказал: «Вы нам дешево достались». Ребенок своей маме говорит: «Мам, нас же милиция спасет». Он услышал это и говорит: «Ты кому веришь? Своей милиции, они вас за 20 тысяч долларов продали.»

-   А кто продал, он не сказал?

-   Мне отчет не давали.

-   А про 354 человека он ничего не говорил?

-   Да он сказал: «Они говорят, что вас 354 человека, ну вот мы вас 354 и оставим».

-   Аушева вы видели?

-   Да, но он был далеко от нас. Я не слышала что он говорил. Он минуты 3 постоял, его на камеру поснимали, потом он ушел, и сказали, что он якобы забрал грудных детей. Ходов после этого стал нервным. Нас когда отвели в тренажерный зал, он туда зашел и говорит: «Ваши дети все попадут в ад.» и стал стрелять в потолок, потому что нам Ибрагим разрешил воды попить. Когда они связывались с милицией, то разговаривали при нас. А когда разговаривал с кем-то из своих, то он разворачивался и выходил.

-   Они диктовали кому-либо свои условия?

-   Не знаю.

-   Нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Есть. Вы опознали из боевиков кого-нибудь?

-   Нет, там настолько все было изуродовано, что невозможно было опознать.

-   Этот мужчина со шрамом букву «Р» выговаривал?

-   Да он нормально разговаривал. У нег были ярко выраженные четкие глаза, он был чисто выбрит, поэтому я сказала, что это наш. И еще говорили про мужчину без руки, был такой. Он заходил с автоматом. Один раз он зашел, я еще удивилась, как он умудряется без руки стрелять.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У подсудимого есть вопросы?

-   Нет.

-   У адвоката?

-   Нет.

-   Кулаев, Вы слышали показания потерпевшей? Вы знаете этого человека со шрамом?

Нурпаша Кулаев:

-   Я видел, его на фотографии мне его показывали.

-   Вы в зале его не видел?

-   Нет.

-   А в машине?

-   Да.

-   Где он сидел?

-   В кузове.

-   А вы где сидели?

-   Тоже в кузове.

-   Он от Вас далеко сидел?

-   Далеко.

-   как его звали?

-   Саедулла по моему, но я не помню.

-   Среди убитых он был?

-   Да.

-   Вы его опознали?

-   Да.

Потерпевшая:

-   Вот девушка, которая передо мной давала показания, видела этого парня в поликлинике.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- Присаживайтесь. Фидарова. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Фидарова Светлана Муратовна

- Число, месяц, год рождения.

- 6 марта 1963 года

- Место жительства.

- Беслан, улица братьев Ногаевых 42.

- Место работы.

- не работаю

- Светлана Муратовна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Светлана Муратовна, а знаком Кулаев?

-   Когда он был с длинными волосами, я его узнала.

-   Где вы с ним встречались?

-   В спортзале.

-   Расскажите поподробнее.

-   Я в школу пошла со своим сыном, первоклассником.

-   Как его звать?

-   Давид. Мы с ним пришли в школу, я его завела в 1 «Б» класс, а сама вышла, у меня был фотоаппарат, и я вышла купить пленку. Я вышла. Купила в магазинчике рядом пленку и вернулась обратно. Уже старшеклассники стояли на линейке. Начали выводить 1 «а» класс. А я пленку не могла зарядить в фотоаппарат. Я вышла на крыльцо, там стояли два парня, и я их попросила зарядить пленку в фотоаппарат. Я протянула фотоаппарат, и он мне делал пленку, и в этот момент забежали боевики. Один толстый с такой бородой, рюкзак у него висел на спине. Вот он первый забежал. Я не верила своим глазам. Не ужели это с нами случилось. И вот он крикнул: «Аллах Акбар, мы захватили вас, чтобы из Чечни вывели войска.» Другие побежали в школу.

-   Одеты они как были?

-   В камуфляжную форму, и на них были маски. Мы побежали внутрь школы. Рядом женщина бежала, но она вдруг упала, и из ноги кровь пошла. Я побежала по коридору дальше, а навстречу никого нет тут впереди одна учительница. Я говорю: «Галина Хаджиевна, где мой сын?» Она стоит и закрывает дверь в класс. Я бегом по коридору. Забегаю в класс. Там все люди по углам, и у меня сын стоит посередине класса. Я его схватила и к стене присела на корточки. Потом один боевик забежал и начал всех выгонять. В коридоре один мне кричит: «У вас есть телефон? Дай сюда» я отдала. Он у меня еще спросил: «где спортзал?». Я говррю6м «Не знаю», он тогда говорит: «Как не знаешь, зачем ты сюда пришла». Нас загнали в спортзал, там уже были люди. Вот ближе к тренажерному залу, вот там я все 3 дня просидела. Прям надо мной висели вот эти бомбы.

-   Много бомб было.

-   Да, много. Они сперва были на стульях, а потом на 3-й день они такие злые стали, отодвинули людей от стенки, а эти бомбы отнесли в тренажерный зал. Оттуда бензином или чем-то запахло. Мы испугались. Как бы они нас не сожгли.

-   Во время вашего пребывания в зале был убит кто-либо из заложников?

-   Да. Одного убили, потом заставили старшеклассников кровь пиджаками убирать.

-   Что они делали, чтобы успокоить заложников?

-   Стреляли в воздух. Кричали. В последнюю ночь пуля от потолка отскочила и попала в одну маленькую девочку. Она закричала боевику, который сидел на пульте: «Дяденька, дяденька вы меня ранили!!!». А он ей говорит: «Садись, ничего с тобой не будет».он был такой зверский, у него были кучерявые волосы. Когда минировали школу, он кричал: «Не смотрите на меня». Он заходил в зал.  В камуфляжной форме он был.

-   Какое оружие у него было.

-   У них у всех были автоматы.

-   Сколько раз он заходил.

-   Один раз я его видела. Я старалась на них не смотреть.

-   Где вы были в момент взрыва.

-   В зале, лежала на полу.

-   Какие ранения вы получили?

-   Ожоговые, и осколочные.

-   А сын.

-   Он подо мной оказался, почти не пострадал, ну ожоги были. Зато психика нарушена.

-   Нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   Представители?

Сослан Кочиев:

-   Какие у них были требования?

-   Ну этот, Ходов, с перевязанной рукой, кричал в телефон: «Нам нужны, Путин, Дзасохов, Аслаханов. Мне –говорит -  врач не нужен. Его себе оставьте».

-   А по количеству заложников?

-   Они говорили, что оставят 354 человека, остальных расстреляют.

-   Вы приход Аушева помните.

-   Да. Его снимали на камеру.

-   Они сильно изменились после ухода Аушева.

-   Ну на следующий день с утра они агрессивные стали. Какие-то новые появились.

-   Сколько их было по вашему мнению.

-   Я их не считала.

-   Как вы спаслись. После взрыва я с сыном пошли в столовую. Ходов мне приказал понести одного раненого мальчика. Давид шел передо мной. Возле сейфа было что-то ужасное. Я Давид попыталась побыстрее провести, но эти бандиты его к себе потянули. Один из них кричит: «Сейчас взорвется все!!!». Там еще одна девочка кричит, я посмотрела. У нее нога была опухшая. Она говорит: «Я не могу идти», я ей говорю: «Сейчас взорвется все, быстрее». Я ее схватила, и там дверь, кабинет учителя и я прыгнула с ней туда. И вот только я туда, как взрыв. Этот бандит мне говорит, быстрее иди, сейчас начнет сильнее гореть. Тут спецназовец забежал. Я ему говорю: «Заберите детей», а сама осталась там. Потом опять мне сказали, выходите, я вышла. А там потолок начал гореть. Меня вывели. Я кричала пожарным чтобы они пожар тушили. Там пожарная машина стояла, это я точно помню.

-   Когда Вы выходили из спортзала там живые оставались?

-   Оставались, там было очень много живых.

-   Нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

-   У потерпевших есть вопросы?

-   Нет.

-   В какой день вы видели подсудимого?

-   В первый. Сын, когда его увидел по телевизору сказал мне: «Мама, он был с ними в коридоре.» А так, я старалась на них не смотреть.

-   Он его видел, когда был с Вами?

-   Я его не спросила. Просто он сказал, что видел его

- Спасибо, присаживайтесь. Цомартова.  Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Цомартова Анжела Аликовна.

- Число, месяц, год рождения.

- 1972 2 августа

- Место жительства.

- Беслан, пер. школьный дом 27

- Место работы.

- Школа №1 города Беслана.

- Анжела Аликовна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Пожалуйста, обвинение.

  Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:

-   Анжела Аликовна, Вам доводилось ранее с подсудимым встречаться?

-   Нет.

-   Кто из членов Вашей семьи был в заложниках.

-   Моя дочь. Дзахова Сабина Солтановна, 11 лет.

-   В какой класс она ходила?

-   В 6 должна была пойти.

-   Вы в школе не были?

-   Нет я не пошла на работу. Но я находилась недалеко, и видела, как бежали боевики.

-   Откуда они появились?

-   Все началось в 15 минут 10. За воротами есть такое строение,  оттуда к школе подъехала машина, из которой выскочили боевики, Кторове сразу открыли стрельбу. Их было человек 25-30. Среди них я видела 4-е шахидки.

-   Как были одеты шахидки, и как были одеты террористы?

-   Они передвигались быстро, в такой черной одежде. Автоматы у них были.

-   А женщины?

-   В темное были одеты.

-   Ваша девочка все 3 дня находилась там?

-   Да.

-   Что с ней случилось?

-   Погибла.

-   Нет вопросов.

Голос из зала.

-   Почему вы не забежали в школу.

-   Ну это была первая моя мысль, но там уже со всех сторон стреляли, и я не решилась туда идти.

Сослан Кочиев:

- Вы все это время стояли у школы?

- Да.

- И что Вам говорили?

- Говорили, что 350 человек, естественно все возмущались такому неправильному количеству людей.

- Где Вы были, когда прогремели взрывы.

- У дома культуры. Там нас пытались успокоить, что все будет нормально, что наших детей спасут. Когда прозвучали взрывы, то все родители, естественно побежали к школе. Я упала, но меня подняли, мы побежали.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:

- У потерпевших есть вопросы?

- Нет.

- У подсудимого?

- Нет.

- У адвоката?

- Нет.

- Присаживайтесь. Объявляется перерыв до второго августа