24 заседание Верховного суда Северной Осетии по делу Кулаева
23 августа 2005 г.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:
- Продолжаем рассмотрение уголовного дела в отношении Кулаева Нурпаши Абургкашевича, обвиняемого в совершении преступлений предусмотренных статьями 209 ч.2, 205 ч.3, 30 ч.3, 206 ч.3, 105 ч.2 пунктами: а, в, д, е, ж, з; 30 ч.3, 105 ч.2, пунктами: а, в, д, е, ж, з; 317, 223 ч.3 Уголовного кодекса Российской Федерации. Пожалуйста, секретарь, доложите о явке лиц, вызванных на судебное заседание.
Секретарь:
- На судебное заседание явились потерпевшие: Персаев, Цгоев, Годжиев, Артабекян, Замесова, Царахова, Караева, Бугулова, Брихова, Кесаева. Потерпевшие: Есиев, Есиев, Бигаев, Годжиев, Агаев, Сикоев, Царахов, Бесаев, Будаева, Гусейнова, Гукаева, Торчиннов, Тигиев, Тигиева, Ходов на заседание не явились. От потерпевших Батаговой, Дзарасовой, Гукаевой. Нозарова, Хадиковой, Цагоевой, Лазарова, Цирихова, Гукаева, Бугулова, Дарчиева, Хумалагова, Дзгоева, Кокаевой, Дзарасова, Цирихова поступили заявления о рассмотрении дела в их отсутствии.
- Спасибо, присаживайтесь. Объявляется состав суда. Председательствующий Агузаров. Обвинение представлено в лице заместителя 1-го заместителя прокурора РСО-Алании, старшего советника юстиции Черчесова Аслана Владимировича, старшего прокурора управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе, старшего советника юстиции Семисыновой Марии Степановны. Защитник подсудимого - адвокат Плиев. В суд явились потерпевшие вышеперечисленные. Секретарь судебного заседания Кохова. Потерпевший Персаев, у Вас есть отвод к составу суда? Законный представитель потерпевшего Персаева, у Вас есть отвод к составу суда?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь. Цгоев А.С., у тебя есть отвод к составу суда? Как зовут тебя?
- Алан.
- У законного представителя Цгоева, Феликс Аланович, есть отвод?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь. Цгоев, у Вас есть отвод к составу суда? Законный представитель потерпевшего Мадина Борисовна, у Вас есть отвод к составу суда?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь. Артабекян, у Вас есть отвод к составу суда? Законный представитель потерпевшего, у Вас есть отвод к составу суда?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь. Царахова, у Вас есть отвод к составу суда?
- Нет.
- Бугулова?
- Нет.
- Брихова, я правильно называю фамилию?
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Кесаева?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь. В соответствии со статьей 268 УПК разъясняю явившимся потерпевшим их права, я думаю и законным представителям тоже сразу разъясним. Вы в праве знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства, давать показания на родном языке, иметь представителя, знакомиться с процессуальными документами, получать копии постановлений, участвовать в судебном разбирательстве, в суде 1 и 2 инстанции, надзорной инстанции, выступать в судебных прениях, знакомиться с протоколом судебного заседания, приносить на него свои замечания, обжаловать приговор, постановление суда. Вы не в праве уклоняться от явки по вызову в суд, давать заведомо ложные показания или отказываться от дачи показаний, разглашать данные предварительного следствия. Потерпевший Персаев, Вам ясны Ваши права? Законный представитель Персаева.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Потерпевший Цгоев, Вам ясны Ваши права? Законный представитель Цгоева.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Потерпевший Годжиев, Вам ясны Ваши права? Законный представитель Годжиева.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Потерпевший Артабекян, Вам ясны Ваши права? Законный представитель.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Замесова, Вам ясны Ваши права? Законный представитель Персаева.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Царахова.
- Да.
- Караева.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Бугулова.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Брихова.
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Кесаева
- Да.
- Продолжаем допрос потерпевших. Я бы просил, переднюю скамейку освободить нам. Есть возможность такая? Или тогда 2 стула сюда наверное надо поставить.
Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:
- Да там они могут потесниться. Там вон есть, по 2 сидят.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:
- Персаев, пожалуйста, на трибуну. Законный представитель Персаева. Фамилия, имя, отчество.
- Персаев Аслан Русланович.
- Число, месяц, год рождения.
- 16 февраля 1989 год.
- Место жительства.
- Город Беслан, улица Первомайская, 84.
- В судебном заседание принимает участие педагог. Пожалуйста, встаньте. Пожалуйста назовите фамилию, имя, отчество.
- Мирикова-Дзабоева Залина.
- Место работы.
- Министерство образования.
- Образование какое у Вас?
- Высшее юридическое.
- Кем вы работаете?
- Главный специалист.
- А что в Ваши обязанности входит?
- Координация и организация системы образования.
- Значит, Вы будете участвовать в судебном заседании в качестве педагога. Разъясняю Вам Ваши права. Вы в праве с разрешения председательствующего задавать вопросы несовершеннолетним потерпевшим. Вам ясны Ваша права?
- Да.
- Пожалуйста, вперед пройдите, присядьте рядом с представителем потерпевших. Аслан Русланович, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:
- Аслан Русланович, посмотрите на подсудимого и скажите, Вам доводилось его раньше видеть где-либо?
- Его, нет.
- Скажите, как Вам лучше. Мы будем Вам вопросы задавать, вы будете отвечать. Или Вы сами изложите.
- Лучше вопросы.
- Хорошо. Вы находились в числе заложников…
- Да.
- ..с 1 по 3 сентября 2004 года в первой школе.
- Да.
- Скажите, Вы являлись учеником этой школы.
- Да.
- Расскажите пожалуйста, как произошел захват. Где вы находились, что Вы делали?
- Я находился на линейке. Были выстрелы.
- Вот начните с того, в какое время Вы пришли в школу.
- Где-то пол 9. Без 20 девять я был в школе.
- Где находились.
- На линейке стояли. Все классы выстроились.
- В какой класс вы ходили.
- В 10 класс перешел.
- Когда Вы находились на линейке, что произошло?
- Начались выстрелы. Бежали без маски в камуфляжной одежде. Мы как-то не сразу поняли…
- Вы сразу говорит, кто бежал, и куда бежал?
- Террористы бежали. И сразу не понятно было, то ли это захват, то ли что. Мы подумали, что это какая-то экстренная ситуация.
- Вот расскажите пожалуйста, как выглядели эти террористы когда Вы их увидели? Как они были одеты, было ли у них в руках оружие? Слушайте до конца мои вопросы и потом вот так последовательно рассказывайте. Одеты как были?
- В камуфляжной форме.
- Оружие было у них в руках?
- Было.
- Какое оружие Вы видели у них в руках?
- Автоматы.
- Были ли маски у них на лицах.
- первые, кто бежали, у них не были. А у других уже маски как бы приподняты были. Они потом уже, в зале опустили.
- Сколько человек вот загоняли людей в здание школы?
- Первые 3 оббегали линейку, всех нас. Я первого не заметил. Это был бородатый. И я его когда в конце увидел, тогда я понял, что это что-то не то, и начал убегать. И младшие классы побежали в тупик, в сторону спортзала. А там был мой младший брат, он в 4 классе. Я как бы развернулся, и побежал туда.
- Они стреляли, Вы говорите. А кричали что-либо, требовали от тех, кто находился на площади перед школой.
- Началась паника. И уже не слышно было, что они кричали. Когда они уже взяли нас, вот тогда они кричали: «Это захват, всем в школу!»
- Это Ге было? Уже в здании школы?
- Нет. Половина забежали туда. Кто-то возле котельной еще стоял. И вот я возле котельной как пробегал, вот тогда они кричали: «Это захват!» Я побежал туда.
- Расскажите о дальнейших действиях. Вас тоже загнали в спортивный зал?
- Да. Начали ломать окна и загонять туда. Через окна все начали залазить в коридор. В коридоре начали толпиться. Там уже были террористы и с одной и с другой стороны. Там уже уйти как бы в другую сторону невозможно было.
- Вот Вы как в помещение школы через окно залезли, или через дверь зашли?
- Через окно.
- Вы пояснили, что в коридоре были уже террористы. Сколько человек Вы видели там, к тому моменту, как Вы залезли через окно и оказались в коридоре.
- 3 с одной стороны…
- Что за шум? После каждого моего вопроса шум в зале. Пожалуйста, продолжайте.
- Когда я залез в школу, у меня была одна мысль, найти брата. Я посмотрел в одну сторону, там 3 со стороны столовой и с другой стороны. Они уже стояли так, чтоб никто никуда не убежал.
- А с другой стороны что было?
- Тоже вот так стали, чтоб только в зал можно было зайти.
- И с другой стороны тоже 3 было?
- Да, кажется.
- Оружие было у них. Вот у этих террористов, которые в коридоре были?
- Там у всех было. Да.
- Они указывали вам, что делать.
- Пока они сами не, потом, когда начали толпиться в этом, то зашли и начали кричать: «Все в зал!» Они искали пока подвал. Сказали, что подвала нет, и они тогда в зал всех загнали.
- В спортивный зал?
- Да.
- Скажите, долго они людей туда загоняли.
- Да. Там был полный зал.
- Нет, а долго эта процедура длилась? Минут 10, 15, пол часа, сколько?
- Минут 20.
- Много было людей в спортивном зале?
- Нас?
- Да.
- Конечно. Больше 1000. Там сесть не могли.
- Вот, когда Вы находились уже в зале, какие события происходили в первый день? Вот сразу что они потребовали, когда вы се уже находились в зале. Что они требовали от нас.
- Подошел один, и говорит: «Тише, тише!»…
- Значит, требовали послушания.
- Говорит: «Не паникуйте. Если ваше правительство сделает то, что мы хотим, мы вас отпустим.»
- Они говорили, что они хотят?
- Они сами толком не знали. Потому что один сказал: «Мы хотим, чтобы вывели как бы войска с Чечни, с Ингушетии.» Один так сказал. Другой говорил: «Мы ничего не хотим.» Третий говорил: «Мы хотим, чтобы выпустили наших друзей, которых захватили. И выпустили их на свободу.» Они толком сами не знали, что они хотят.
- А друзья эти их, где они находились в метах лишения свободы?
- Как они сказали, в тюрьме.
- Здесь, на территории Осетию.
- Да. Они сказали, что они хотят, чтоб их выпустили.
- А третий ничего не хотел.
- Да. Это когда уже нас по школе водили, я его спросил: «Что вам надо?» Он говорит: «Мы ничего не хотим.»
- Вот, для усмирения, или для того, чтобы как-то утихомирить заложников, какие они меры устрашения применяли?
- Стреляли.
- Куда они стреляли?
- Вверх. Грозились: «Если не закроешь рот…»
- В потолок, да?
- В потолок.
- Расскажите пожалуйста, что еще они предприняли для устрашения заложников в зале.
- Убили мужчин.
- Били оружием?
- Убили.
- Это было в Вашем присутствии?
- В моем.
- Расскажите пожалуйста, как это произошло?
- Он успокаивал: «Тише, все будет нормально.» И один к нему подошел, низкий. По плечу постучал, мол присядь. Он когда сел, он выстрелил ему в шею.
- Зал был ими заминирован.
- Зал начали минировать уже часа может через 2, вот так. Не сразу. Но там уже все было подготовлено. Провода их, это все.
- Скажите, для минирования зала они привлекали кого-либо из заложников?
- Да. Подержать, когда вешали от одного кольца до другого, то подержать бомбу.
- Что собой представляли вот те бомбы, которые они развесили, разложили.
- Пластмассовая бутылка, 2 литровая, порезанная с одной стороны, горлышко, и замотанная скотчем.
- Она чем-то начинена, не просто бутылка пустая.
- Не просто. Я видел то, что там эти были. Обмотана скотчем коричневым таким.
- Еще кроме бутылок, какие взрывные устройства?
- Пластид.
- Куда они поместили вот эти взрывные устройства. Повесили, положили?
- разложили их как бы на 2 стороны. В одну сторону и в другую, положили между нами. Сделали себе проход, и там уже поставили эти.
- На полу были разложены?
- На полу, да. В некоторых местах ложили на стулья.
- Другие подвешивали?
- Подвесили от одного до другого кольца. На кольцах еще там.
- Что за кольца, Вы лучше расскажите.
- Баскетбольные. Там в корзины положили.
- Только в корзины, или от кольца до кольца, как гирлянды?
- От кольца до кольца, как гирлянды, тоже висели.
- Понятно. Можете сказать, сколько вообще всего было боевиков примерно. Вы не пытались их считать?
- Я считать не пытался, но их было там не мало. Потому что когда водили закрывать окна, там в окнах стояли. Там 1 на 2 кабинета точно был.
- Ну, и всего, в общей сложности, как Вы считаете, какое количество было их?
- Не знаю. Я как-то не пытался посчитать.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Не знает он.
- Нет, о на следствии говорил, поэтому я пытаюсь добиться у него. Вот Вы называли цифру на предварительном следствии примерную. Не помните?
- Просто я говорил, когда мы ходили по школе, то почти в каждом кабинете, из одного кабинета в другой кабинет заходили. А так.
- По Вашем мнению, какое же количество их было?
- По-моему, больше чем погибло. Я думаю, больше чем погибло.
- А Вы знаете, сколько их погибло?
- 32.
- Не 32, 31 говорят погиб. А 32, вот Кулаев. Вы свои показания в этой части помните, на предварительном следствии. Сколько Вы говорили? Не помните.
- Я просто говорил, в больнице лежал, мне показывали следователи, чтоб я…
- Ну, понятно. Скажите, Вы кого из боевиков запомнили?
- Кого я запомнил, среди мертвых 2 нет.
- Но Вам предъявляли.
- Мне говорили, что может я не помню это все. Мол, там все погибли.
- Вы можете назвать вот какие-либо характерные приметы у тех боевиков, кого Вы запомнили.
- Низкого роста, полненький, шрам. И второй, который убил первого в зале. Тоже бородатый, худенький такой, низкого роста.
- А он чем для него характерен. Какие-либо еще были приметы?
- Самый такой он был там.
- Активный?
- Худенький. Много говорил.
- Скажите, Кулаева Вы совсем не видели. Или на каком-то этапе видели?
- Он просто наверно в маске был.
- Скажите, как Вам удалось выбраться из зала?
- После двух взрывов.
- Где Вы находились в момент взрывов?
- В зале.
- Как Вы выбрались из спортивного зала после 2-х взрывов?
- Прогремел первый взрыв, и я как бы пригнулся. От первого взрыва меня ранило. И после первого взрыва на меня что-то упало. И когда я очухался, ну как очухался, упало, и я потом начал это поднимать, прогремел второй взрыв. С другой стороны.
- После второго взрыва тоже что-то упало?
- Нет, я его поднимал.
- Так. Потом Вам как удалось выбраться?
- Потом я ее откинул…
- А что это упало?
- Видимо с потолка что-нибудь, большое было. Потом я встал. На мне девчонка лежала. Там я с ней так познакомился. Ей было плохо. Она говорит, что можно я так прилягу. И когда она прилегла, первый взрыв, я ее накрыл, и потом второй взрыв. И я эту откинул, я ее начал трясти. Смотрю, все убегают. Рядом со мной сидела ее сестра. И эту разэтал, через окно перелезла. И Зайка тоже. Я привстал и начал смотреть. У меня брат находился там, он к тете пошел. В туалет вышел, и потом около тети присел. Ему было уже без воды сильно плохо. Может ей дадут воду, я сказал, иди садись. Я думал, что дойду туда, он был в углу где-то. Я думал, там трупы. Это все, я думал, пойти, не пойти. И потом забежали террористы, начали стрелять вверх, расстреливать, кто убегал, вот так. И вот в тот момент я выпрыгнул.
- Вы выпрыгнули в окно, да?
- Да.
- И убежали?
- Не убежал. У меня в глазах потемнело, я глаза протер. И потом, когда нормально стало, я увидел, что бегут дети, у меня обе барабанные перепонки лопнули, я не понимал, есть кто сзади. И я когда посмотрел, я увидел, бегут дети, и автоматная очередь, и все полегли. Я начал рассматривать, с какой стороны. Смотрел в сторону 5-этажек, думал, наши что ли?! Туда посмотрел, там никого не было. В эту сторону посмотрел, 2 боевика были в окна. Один с одного конца, другой с другого.
- Стреляли из окон, да?
- Да.
- Из окон спортивного зала, или из какого-то другого помещения?
- Со второго этажа школы.
- Скажите пожалуйста, Вы видели женщин среди боевиков.
- Да. Они по залу ходили с пистолетами.
- Сколько женщин Вы видели.
- Я видел только 2.
- Как они выглядели, расскажите.
- Спортивные штаны, кроссовки, и сверху какая-то.
- А цвет одежды какой?
- Серый такой. И черный.
- У них было какое-либо оружие
- Пистолеты и взрывчатка на поясе.
- А женщины угрожали заложникам?
- Они не говорили. Они между собой только разговаривали.
- Среди террористов был однорукий.
- Я его в школе не видел. Но кто был в зале, они говори, что да. Он отстреливался со столовой одной рукой. Я его там не видел.
- Это Вам кто говорил?
- Калманов Мурат, его после взрыва повели еще в столовую.
- Скажите, Вам давали кушать, пить?
- Нет. Мы умудрялись, зайдя в туалет, пока никто не увидит, успеть глоток сделать.
- Было ли, чтобы мужчин большими группами строили и выводили.
- Да.
- Сколько раз такое было?
- В первый день подняли человек 15 мужчин, и они пошли. Таскали шкафы там, чтобы окна закрыть. А потом уже и нас поднимали, старшеклассников.
- Скажите, а в спортивном зале, когда они вас усаживали, они требовали какую-то позу держать, как-то руки держать?
- Это требовал Ходов.
- Что он требовал?
- Он видимо повредил руку, когда стекла ломал, у него рука перебинтована была. И у него в руке был пистолет.
- И как он требовал, чтобы вы руки держали?
- Когда он проходил по проходу, он говорил: «Поднимите руки. Держите их за шеей.»
- Скажите, какое оружие кроме автоматов Вы видели еще у боевиков. Вы сказали, что Вас выводили и привлекали к чему-то. Какое Вы еще оружие видели? Может быть в коридоре, может быть в других помещениях.
- Гранатометы, снайперские винтовки. Кто вбегал, у него была снайперская винтовка.
- При захвате?
- Да. Вот бородатый кто был.
- А боеприпасы какие видели у них?
- 6, минимум 4 рожка в карманах.
- Жилеты были на них разгрузочные. Вы знаете, такие жилеты бывают у военных, с множеством карманчиков.
- Да.
- Рожки были в этих карманчиках?
- Да. Рожки, гранаты.
- Пулеметы видели?
- Только 7.62.
- А другое оружие видели, кроме перечисленного сейчас Вами. Ну, например огнеметы.
- Автоматы были, маленькие. У кого-то большие.
- Огнеметов не видели? Вы знаете, что такое огнеметы?
- Как гранатомет? Нет, не видел.
- Скажите, приходил ли к заложникам Руслан Аушев?
- Приходил.
- В какой день?
- Во второй.
- Что он говорил?
- Зашел пока террорист и говорит: «Придет большой человек.» А мы думали, интересно, кто такой, большой человек. Он зашел, посмотрел с одного конца зала на другой и вышел. Его снимали на камеру. Все они нацепили на себя маски.
- После его визита изменилось отношение террористов к заложникам?
- Я не знаю. Они больше психовать стали из-за того, что не было тишины. Стали более агрессивные.
- В чем проявлялась эта агрессивность?
- Кого видели, что заговорил, они кричали, что поднимут и расстреляют.
- Я не имею вопросов.
Таймураз Чеджемов:
- Вы достаточно взрослый человек. Скажите, они пьяные были?
- По-моему, нет. Я никого не видел пьяным. Один даже, про которого я говорил, что его среди мертвых нет, который убил первого мужчину в зале, мы когда в окнах стояли, то один из нас попросил: «Можно закурить?» Он говорит: «Кури.» Но когда тот вышел из зала, он заставил его выбросить сигареты, и сказал: «Я не люблю когда травятся.»
- А Вы видели там шприцы? Вот, говорят, там наркоманы среди них были. Вы что-нибудь заметили? Они нормально себя вели? Вы понимаете, в каком смысле?
- Нет, шприцов я не видел.
- В первые дни, когда Вы поняли, что в заложниках, как Вы оценивали свое состояние? Вы наверное с другими переговаривались заложниками.
- После того, как нам сказали, что они хотят президента, и чтоб вывели войска из Чечни, я не знаю.
- Ну, вы на что-то надеялись?
- Надеялись, что нас начнут спасать.
- На кого Вы надеялись?
- На спецслужбы.
- А они что, президента требовали?
- Ну, один говорил, президента там, туда-сюда. А потом по залу начали слухи ходить, что они хотят Зязикова, Дзасохова, и этих, Рошаля и 4-го.
- Они на переговоры их хотели?
- Да. Один говорил по телефону в зале. Он говорил: «Пока они не придут, ничего не изменится.»
- И как Вы это оцениваете?
- У нас надежда была только на штурм.
- Вы считаете, что должны были прийти те, кого они требовали на переговоры?
- Считаю, что да. Свою жизнь можно было оценить первоклашкам.
- Когда Вы из зала убегали пожар был?
- Пожара я не видел. Я смотрел по телевизору это 9 сентября или 7.
- А Вы не можете сказать, некоторые заложники говорили, что там в первый день ходили разговоры о том, что боевики вроде бы согласны были отпустить детей маленьких.
- С 1 по 4 класс, я слышал.
- Расскажите поподробнее, что Вы слышали?
- Я сидел с соседом, он сейчас герой, Цаголов Алик. И он мне сказал, что он слышал, что с 1 по 4 классы придвигают ближе к выходу. Я тогда брату говорю: «Сосик, иди. Если вдруг что.» А, потом я еще слышал, что с 1 по 4 классы с родителями. Я тогда этого соседа попросил: «Если что, заберешь его, как будто он твой сын. Просто выведи его отсюда.»
- Выпустили детей?
- Не выпустили.
-Почему?
- Не знаю. Выпустили только, когда Аушев зашел, после этого, маленьких совсем.
- А Вы не поняли, почему не выпустили.
- Нет.
- А вот Вы не слышали разговоры о числе заложников?
- Потом уже, после.
- В зале.
- Нет. Но они говорили, по телефону про 350 человек, и террорист начал ругаться и кинул трубку.
- Террорист возмущался?
- Да. Он говори с нашим.
- Когда Вы из здания выбежали, Вы помните что-нибудь? В больницу Вас отвезли сразу?
- Я где качели, туда добежал, и там присел. Выглянул опять в сторону зала, хотел вернуться, у меня просто нога была, ну, еле там. Я присел, и уже привстать не мог. Со стороны котельной один омоновец, ну наш, кричал: «Сюда, сюда беги.» Я кое как встал, добежал, там около него упал. Другой меня схватил, за гараж, оттуда через огороды до ДК донесли, там посадили в машину, до 6 школы, там укололи, и на другой машине привезли меня в нашу больницу.
- У меня нет вопросов.
Сослан Кочиев:
- Аслан Русланович, по поведению боевиков, что Вы можете сказать? Они ждали переговоров?
- Переговоров? Они да, они хотели. Они искали даже Аушева, ой, этого…
Голоса из зала:
- Дзасохова?
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Оставьте ему, подсказывать из зала. Он сам ответит. У него тут представитель, педагог сидит. Зачем.
Потерпевший:
- Мамсурова. Там сидели дочка и сын Мамсурова. Они это узнали, они хотели через Мамсурова связаться с Дзасоховым.
- Как Вы считаете, им удавалось вести переговоры?
- Они подняли директрису, и сказали: «Найдите нам его детей.» И она встала, мол тише, тише, туда-сюда, и говорит: «Где дети?» И пацан сразу встал, а девочку не пускала Ногаева Рита. Она была соседка, она ее держала за руку, говорит: «Не вставай.» Она ее не пускала. И директриса раза 3: «А девочки разве нет?» И все: «Нет, нет.» «Как? Я, - говорит, - ее в зале видела. Она здесь.» Потом уже пришлось, она встала. Потом, как выяснилось, это чтоб узнать номер телефона Мамсурова.
- Это на второй или на первый день?
- Не помню, на второй.
- Спасибо, нет вопросов.
Юрий Ткаченко:
- Скажите пожалуйста, Вы все таки рассматривали школу, боевики, вот насколько Вы видели, заносили ящики с оружием, с боеприпасами, с теми же гранатометами.
- Я видел в коридоре, как идти в зал, там были гранатометы, заряды на гранатометы.
- При Вас боевики не заносили.
- Я слышал то, что одноклассник мне кто-то говорил, что он там заносил. Когда меня спрашивают, я видел, я говорю, я не носил, не могу вам это сказать. А одноклассники мне сказали, что они заносили, их позвали и они заносили. Я не знаю, я не носил.
- А откуда носил не сказал?
- Говорил. Из машины, на которой приехали.
- Скажите пожалуйста еще, когда первый взрыв произошел, Вы где находились?
- В середине зала.
- А взрыв где прогремел, от Вас?
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Он отвечал на этот вопрос.
- На кольце взорвалось, рядом с окном, где потом дырка была. Оттуда все маленькие дети выбегали.
- То есть, получается, взорвались которые рядом с окном лежали бомбы.
- И которые висели. Там тоже.
- Спасибо.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Ты сказал, что кто, убил Бетрозова, был невысокого роста?
- Да.
- Кулаев сказал, что он был высокий.
- Нет. Он был невысокий, ниже меня, кучерявый, черная борода. Он был прям в полутора метрах от меня. Я еще стоял, там некуда было сесть, он еще автомат на меня наставил: «Что ты стоишь?». Я говорю: «Мне негде сесть.» «А ты пригнись, ты так не стой.»
- Подсудимый?
- Нет.
- Скажите пожалуйста, как часто Вы выходили из спортзала?
- В первый день мы закрывали окна. Потом нам сказали встать, и в коридоре окна, которые выходят, закрыть. И Ходов проходил и говорил, он заставлял руки поднимать, Ходов прошел и говорит: «Поднимите руки», и мы их приподнимали. Когда он ушел, там молодой был, рядом с нами, я говорю: «Можно опустить?» Он говорит: «Опустите.» И опять Ходов проходит: «Кто вам, - говорит, - сказал руки опустить?»
- Вы несколько раз выходили, я так понял, из спортивного зала.
- Да.
- Кулаев был без маски, насколько пояснило судебное следствие. Вспомнил его.
- Я думаю, что он добежал до столовой. Вот там он и автомат выкинул, и маску снял. Потому что его я точно не видел. Без маски. А пусть расскажет, где он был, если он сидел без маски.
- Он говорит, что он в столовой находился все время.
- Я тоже слышал. Все 3 дня он там был?
- Кочишвили, я Вам делаю замечание. Аслан, последний вопрос такой. Ты сказал, что видел, как стреляли по убегающим детям.
- Да.
- Ты сказал, что это было со второго этажа, да?
- Да.
- Сколько их человек было?
- Один стоял, вот так. Я когда увидел, я посмотрел туда, со второго этажа, другой вот так стрелял.
- Какое оружие было, ты не видел?
- Автоматы.
- Этот стрелял, кто вылазит, по ним. А этот уже по тем, кто убегал.
Голоса из зала:
- Как ты их видел?
- Дудиева, Вам тоже делаю замечание.
Потерпевший:
- Они во весь рост стояли.
- Аслан, у тебя есть право задать вопрос подсудимому. Ты хочешь его о чем-нибудь спросить?
- Почему он до сих пор жив?
- Кулаев, вопрос понятен?
Нурпаша Кулаев:
- Да.
- Отвечайте.
- Это я не знаю. Я откуда знаю.
- Как откуда знаешь?
- Я не знаю, почему остался живой.
- Как ты выжил там, без автомата. Автомат можно было свой выкинуть в конце, и выбежать без автомата. А там 3 дня быть.
- Вот поэтому вот такой вопрос. Кто-нибудь был без оружия вообще из боевиков?
- Я не видел ни одного. Ходов со своей раненой рукой, и то был с пистолетом и с автоматом на шее.
- Хорошо. Спасибо, присаживайся. Мирикова, встаньте пожалуйста. У Вас какое образование, я спрашивал.
- Высшее юридическое.
- И все?
- И географическое СОГУ.
- А что, географической в СОГУ за образование не считается?
Таймураз Чеджемов:
- Педагогическое, у Вас, и юридическое, да?
- Да.
- Спасибо, присаживайтесь. Цгоев. Назови пожалуйста свои фамилию, имя, отчество.
- Цгоев Алан Феликсович.
- Число, месяц, год рождения.
- 3 октября 1992 года.
- Законный представитель, встаньте пожалуйста. Назовите полностью фамилию, имя, отчество.
- Цгоев Феликс Соломонович.
- Спасибо, присаживайтесь. Алан, тебе будут задавать вопросы. И от твоих правдивых показаний зависит судьба уголовного дела, которое рассматривается в верховном суде. Поэтому, если тебе не трудно. Ты сам расскажешь все, или тебе будут задавать вопросы. Как тебе удобно?
- Вопросы.
- Пожалуйста.
Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:
- Алан, вот посмотри внимательно на того дядю, и скажи, ты его видел в школе?
- В зале я его видел.
- Когда это было?
- На второй день.
- Когда находился в заложниках, да?
- Да.
- Расскажи пожалуйста, ты почему пошел в школу? Ты учеником этой школы являлся, или просто туда пошел.
- Учеником.
- Какого класса?
- 6.
- Вот сейчас ты закончил 6 класс?
- Да.
- В 7 перешел?
- Да.
- Вот молодчина. Расскажи пожалуйста, вот ты помнишь, как произошел захват, вот как террористы напали на вашу школу. Где ты был в этот момент.
- Я услышал стрельбу.
- Ты где находился?
- Ну, в середине линейки.
- Понятно. Ты видел, кто стреляет.
- Я одного только видел. В одну сторону посмотрел, и боевик на улице, около кольца стоял, баскетбольного. В маске.
- На какой улице?
- Около баскетбольного кольца.
- А, это ты уже в зале видел.
- Нет. На улице.
- А на улице ты не видел?
- Видел, вот я говорю.
- Когда захватывали вас.
- Да. Боевика в маске и с автоматом.
- Он стрелял?
- Да.
- Куда он стрелял?
- В воздух.
- А что-либо кричал?
- Я ничего не слышал.
- Как ты оказался в зале спортивном?
- Ну, мы бежали к окну. Дядька меня какой-то через окно перебросил.
- Ты через окно попал в спортивный зал?
- Да.
- Когда вы находились в зале, много было там террористов, вокруг вас?
- Ну, человек 10 я видел.
- Расскажи пожалуйста, как они были одеты?
- Военная форма.
- Маски были на них?
- Не на всех.
- А оружие у всех было?
- Да.
- Ну, вот какое было оружие у них?
- Автоматы?
- Только автоматы?
- Пистолеты я тоже видел.
- А гранаты ты не видел?
- Видел. На них какие-то жилеты были, у них там гранаты лежали.
- Скажи пожалуйста, а женщины среди террористов были?
- Да.
- Сколько женщин ты видел?
- 1.
- Расскажи пожалуйста, вот как она была одета. Так вот как мы, в нормальной одежде, или чем-то отличалась.
- В черное.
- Оружие было у нее в руках?
- Да.
- Какое?
- Пистолет.
- А на ней что-либо было надето? Не видел пояса?
- Нет.
- Скажи пожалуйста, а что эта женщина делала?
- Стояла на месте.
- Вот там, в зале, когда уже людей загнали террористы, что они требовали от вас?
- Чтоб мы тихо сидели.
- А вот для того, чтобы вас усмирить, они как-то запугивали вас?
- Да.
- Как?
- Стреляли вверх.
- Скажи пожалуйста, а ты видел что там мины развесили по залу, и разложили?
- Да.
- Это в какой день они заминировали зал?
- В первый.
- Что были за мины, видел какой формы?
- Да. В пластмассовой бутылке, ящики какие-то железные.
- Много было этих бомб?
- Штук 5 я видел.
- Вот эти бомбы, которые были подвешены, они прям над головами людей висели?
- Нет. На баскетбольном кольце одна лежала. А другие на стульях лежали. А там одна бомба на сейфе лежала.
- А сейф где стоял?
- Около входа в зал.
- Скажи пожалуйста, террористы убили там мужчину, ты не видел?
- Я не видел.
- Кто к вам приходил?
- Я Аушева видел?
- А ты знаешь, кто такой Аушев.
- Да.
- Кто он?
- Как бы президент Чечни. Как-то так.
- Президент какой республики?
- Ингушетии.
- Бывший президент, да?
- Да.
- Он пришел, с чем-то обратился к вам, к заложникам, или просто посмотрел на вас и ушел.
- Просто посмотрел и ушел.
- Скажи пожалуйста, били кого-либо террористы из заложников.
- Прикладами некоторых мужчин били.
- За что били прикладами мужчин. В чем они провинились?
- Чтобы тихо сидели.
- А кушать, пить давали вам?
- Нет. В первый день какой-то дядька со шрамом на шее нам воду давал чуть-чуть.
- а второй день, 3?
- Нет.
- Скажи пожалуйста, а как вот выживали дети без воды и без еды.
- Я не знаю. Я вот у него отпрашивался воду пить. Первый раз он меня пустил, а второй раз он мне сказал: «Ты уже наглеешь.»
- В каком месте ты его видел.
- В середине зала он сидел с автоматом.
- В каком месте?
- Посередине зала.
- Спортивного.
- Да.
- Что он там делал?
- Сидел, кто вставал, он их обратно: «Сядьте на место», - говорил. Я в первый день его узнал, по телевизору когда показывали, тогда.
- Аланчик, ты не ошибся? Он действительно там был?
- Да. Я его в первый день по телевизору узнал.
- Скажи, оружие было у него?
- Автомат.
- Маска на нем была?
- Нет.
- А как он одет был?
- У него челка на волосах была. И еще в военной такой. Штаны точно у него военные были.
- То есть, волосы длиннее были у него?
- Да.
- А когда взрыв произошел первый, ты где находился?
(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)
- Я там сидел, в зале. И потом меня отбросило. И какой-то дядька забежал и спрашивает: «Есть кто живой?» Я говорю: «Я», - на мне стол лежал на руке. Я не мог встать.
- А дядька, это кто подбежал?
- Не знаю.
- Военный или в гражданской?
- Милиционер.
- Что он сказал?
- «Есть кто живой?» Я говорю: «Да» И он мне говорит: «Ну, вставай.» Я говорю: «Я не могу.»
- Он помог тебе подняться?
- Да. Он меня вынес.
- Вот этот работник милиции тебя вынес?
- Да.
- Скажи, ты в больнице находился по поводу ранений?
- Да.
- Долго лежал.
- Ну, в первый день меня оттуда забрали. Потом где-то через неделю я опять там лежал.
- Скажи пожалуйста, ну вот а родственники твои, с которыми ты находился, с ними что случилось?
- Ничего. Из столовой убежали.
- Понятно.
- Они мне кричали, но я не слышал ничего.
- Скажи, вот из твоих одноклассников много погибли?
Голоса из зала:
- Он знает.
- Не знает?
- Знает.
- Знаю. Человек 8-7.
- Я не имею вопросов к нему.
Таймураз Чеджемов:
- Вот где ты сидел, рядом там заложники были?
- Да.
- А что они говорили по поводу положения?
- Не знаю, что ни говорили. Я там только первый день сидел. Тетька одна говорила, что как в Москве было, это тоже так.
- Испугался ты?
- Ну, да.
- А еще что говорили?
- Ничего.
- А детям?
- Ну, успокаивали нас.
- Как вас успокаивали?
- Все будет хорошо.
- Кто успокаивал?
- Тетька одна там.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:
- У потерпевших есть вопросы?
- Нет.
- Подсудимый?
- Нет.
- Алан, садись. Вы можете идти домой, Цгоев.
Таймураз Чеджемов:
- Можно Кулаеву вопрос?
- Да.
- Кулаев, мальчик правду говорит.
Нурпаша Кулаев:
- Ну, может что-то путает. Меня он не мог видеть.
- Неправду мальчик говорит?
- Меня он не видел. Может другого видел, кого-то просил.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:
- Ничего не понятно абсолютно! Бубните! Громче и ясно и внятно говорите!
- Не видел он меня. У меня не было никакого оружия и военной формы. Может другого увидел, он путает.
- Кулаев, я Вас не об этом спрашиваю.
- А про неправду я не скажу. Потому что может он другого увидел, может путает.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного Суда РСО-Алания:
- Гумецов, Вам тоже делаю замечание, последнее. Годжиев. Фамилия, имя, отчество.
- Годжиев Амран Славович.
- Число, месяц, год рождения.
- 16 августа 1989 года.
- У тебя День рождения был недавно. Место жительства.
- Город Беслан, Первомайская, 27.
- Законный представитель, встаньте пожалуйста. Фамилия, имя, отчество.
- Дудиева Мадина Борисовна.
- А Вы Амран, суд предупреждает тебя об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дай суду подписку. Пожалуйста, обвинение.
Мария Семисынова, старший прокурор отдела Управления Генеральной прокуратуры РФ по Северному Кавказу:
- Амран Славович, посмотрите, подсудимого раньше видели где-либо?
- Нет
- Вы находились в числе заложников?
- Да.
- Расскажите пожалуйста, лучше Вам как, чтобы я вопросы задавала, или сами будете рассказывать?
- Вопросы.
- Расскажите, во сколько Вы пришли в школу 1 сентября 2004 года.
- Я точное время не могу вспомнить. Где-то 8.15, 8.30.
- Ну, примерно. Кто-либо до Вас там был в школе уже?
- Там уже где-то половина была.
- Половина учеников?
- Учеников и учителей.
- Вы с учениками, с учителями во дворе школы встретились, или Вы входили в здании школы?
- Нет. Я во время вот захвата находился в здании.
- Нет, вот как только Вы пришли, Вы в здание школы входили?
- Да.
- В свой класс поднимались?
- Да.
- На втором этаже, на первом были?
- На втором этаже, 18 кабинет.
- Скажи пожалуйста, вот когда ты поднимался на второй этаж кроме своего класса еще в другие заглядывал?
- Нет, я в другие не заглядывал.
- В учительскую, или еще куда-то?
- Нет. Я сразу в свой кабинет пошел.
- Посторонних людей там не встретил?
- Нет. Ученики были.
- А незнакомые взрослые дяди?
- Нет, не заметил.
- Понятно. Расскажи пожалуйста, вот в момент нападения террористов на школу, где находился ты?
- На втором этаже в кабинете №18.
- Значит, ты на линейку не выходил.
- Нет.
- Что ты услышал и увидел, расскажи, в этот момент.
- Значит, мы там сидели с одноклассниками, расспрашивали друг друга как провели лето. И тут раздались выстрелы. Один из одноклассников выглянул в окно, и сказал, что люди какие-то бегут с автоматами: «По-моему это захват.» М не поверили, засмеялись: «Шутишь что ли?» Потом уже внутри школы начали раздаваться выстрелы, такие, глухие, в помещении. Я спустился вниз, посмотрел. Там на стенках отверстия от пуль, кровь чья-то та. И я сразу поднялся, говорю: «Это не шутки уже.» Стали искать, где спрятаться. На второй этаже пока террористов не было, пока они на первый этаж зашли.
- Так. Вы с первого этажа вернулись опять.
- На второй этаж. Там образовалась толпа, которая была на втором этаже во время линейки.
- И что вы предприняли.
- Мы сначала все пошли в крыло, знаете, где сейчас кабинета нет, снесли вот так все, в школе. И там, где кабинет был, мы там дверь выломали, решили посмотреть, что там твориться. Я с другом подошел к окну, и вот по периметру, посередине, там же как бы площадка какая-то была, военный городок, который. Там стоял террорист с автоматом, и смотрел на окна, как бы там кто не выпрыгнул. И он нас увидел, прицелился.
- Он стоял во дворе?
- Да, в центре. И он нас заметил, нацелил автомат. И мы прилегли, отползли, здесь спрятаться нельзя, а то перестреляют.
- Вам удалось все таки спрятаться?
- Да. Мы тогда выбили дверь в актовый зал, и зашли кто за сцену, кто за занавесками. И через некоторое время пришел террорист, и заметил кого-то, стал стрелять в потолок: «Выходите все.» Там вышли все. Нас повели тогда уже вниз.
- В какой момент Вы поняли, что это нападение на школу?
- Когда возле меня труп перетащили в другое место.
- Это в зале уже спортивном.
- Это в зале, да.
- До зала вы сейчас дойдете. Куда из актового зала Вас привели?
- Во вход в спортзал.
- Много было людей там?
- Да, там давка была.
- Расскажи пожалуйста, что происходило потом в спортивном зале, как вас разместили там, что там террористы делали.
- Нас завели, там еще не было столько народа. Не все еще зашли. Там какое-то место было, мы сели. Как потом входили люди, их там рассаживали. Как одна группа, вторая. И я в толпе своего брата младшего заметил, к себе позвал, посадил возле себя, чтобы он никуда не уходил. Потом террористы, видимо для устрашения, в зале протащили труп какого-то мужчины. Они его волокли, за ним такой кровавый след оставался, такой полоской.
- А откуда они волокли? Откуда взялся труп?
- С входа. Как вход в спортзал, так протащили его. Не знаю, зачем.
- А в твоем присутствии в зале никого не убивали из мужчин?
- Убивали, вот этого мужчину.
- Это после того, как уволокли труп вот этого?
- Да, его уволокли. Потом другой сразу умер. Пол от него тряпками вытирали девчонки.
- А кто убил этого мужчину и где?
- Нет, его уже мертвым тащили. 3 пулевых ранения было.
- Расскажи пожалуйста, а вот в твоем присутствии в спортивном зале кто был убит террористами?
- Отец моего друга был убит.
- Это кто?
- Вот его на колени поставили, все видели, и застрелили.
- Фамилию назови.
- Бетрозов. Я вот друга знаю.
- За что его убили?
- Я не понял. Слышал выстрел, я так посмотрел уже. Он так стоял. Потом мне там друзья рассказывали, кто-то на ребенка кричал: «Заткнись, заткнись», - он вот ствол автомата хотел убрать. «А ты, - говорит, - кто такой? Герой что ли? А ну, - говорит, - на колени!» Поставил его и застрелил.
- Когда Вы увидели треп первого мужчины, Вы поняли, что это захват, и что они не шутят.
- Да.
- Расскажи пожалуйста, как минировался зал?
- Минироваться начал после того, как все сели, определились на места. Так проходы сделали, чтобы не мешали, сразу стали переносить бомбы.
- Что собой представляли вот эти бомбы?
- Ну, их там 2 типа было. Одни такие большие, здоровые. Штук 50 наверное, перевязали изолентой, они на полу стояли. А другие, поменьше, с осколками. На стенах, над головами висели там, лежали.
- А раскладывали говорят на стулья, на полу.
- На стулья положили 2, потом 1 такая большая бомба, здоровая такая, потом снова мелкая, потом снова идет большая. А над головой так 4 бомбы повесили прям по центру, вот от кольца до кольца, вот эти, осколочные. Еще террористы хвалились: «Полторы тысячи осколков в каждом. Здесь никто не выживет.»
- Понятно. Скажи пожалуйста, а привлекали кого-либо из вас оказывать им помощь в минировании?
- Из друзей, так я видел, привлекали. А меня не привлекли.
- Но других привлекали?
- Да, да, я видел. Из знакомых.
- Скажи, а вот кто-либо контролировал вот эту систему минирования? Там пульт был управления, и он допустим следил.
- Одного как-то не выделить. Вроде все так знали, что делать. Главного не видел.
- Ну хорошо. А вот чтобы сработала эта система минирования, был пульт управления?
- Вот там террорист сидел. На одном крае, и на другом, на этих книжках. Там сидел, Коран читал. Это по-моему был их пульт. И второй, на случай если тот уж не сработает, второй обязательно.
- Скажи, как террористы утихомиривали заложников?
- Стреляли в потолок. Но потом уже перестало это как-то пугать. Потом они предупреждали: «По лампочкам будем стрелять, на вас осколки посыпятся стекла. Вам это надо?» Тогда вроде люди успокаивались, но потом снова начиналось.
- Ну, а насилие к заложникам применялось? Я имею ввиду били, избивали ногами, руками?
- Так избивать, нет. Пару раз могли ударить.
- За что?
- Допустим, если нога на проходе окажется, там мог тебе по ноге прикладом ударить. Или что-то скажешь там, что им не понравится.
- Скажи, пить давали, кушать?
- В первый день разносили воду ведрами. Маленьким детям давали. Старшим, так, не доставалось. 2 ведрами 1200 человек не напоишь.
- А 2, 3 день?
- Нет. Они уже как-то озверели и перестали вообще давать. Даже в туалет не выпускали.
- Как же обходились без туалета?
- Никак. Терпели.
- Скажи, ну а было, чтобы дети теряли сознание, падали в обморок.
- На 3 день лично я видел случай, женщина упала в обморок. На 3 день пик был уже такой. Все ждали уже или смерти или что еще там. Вот в этот момент она тогда сознание потеряла. По-моему она умерла еще до взрыва, она уже не живая лежала.
- Скажи пожалуйста, какое оружие ты видел у боевиков?
- АКМ видел, 72, потом уменьшенный 5.45, маленький. Потом даже РПК, крупнокалиберный пулемет Калашникова, ПМ. Там много всякой всячины было. Была такая снайперская винтовка, серебристая, винторез, или как она называется.
- Тебе где раньше доводилось это видеть? Потому что ты больше перечислил, чем допустим другие.
- Я увлекаюсь этим.
- Форма одежды какая была у террористов?
- Обязательно какой-то элемент камуфляжа присутствовал. Допустим, камуфляжные штаны и футболка, или полностью в камуфляже. Комбинировано.
- Понятно. Женщин видел террористок?
- Да, 2.
- А у них какое было оружие?
- Вот здесь пульт такой, сюда шел проводок. А у другой пистолет Макарова.
- А вот проводок этот к чему шел?
- Видно было, под одеждой пояс проглядывал.
- Скажи, в какой день ты видел женщин?
- В первый.
- а в последующие дня ты видел их?
- Нет.
- Тебе известно, куда они делись?
- Нет.
- А в первый день звучали взрывы там, внутри здания?
- Я не помню. Там выстрелы, взрыв тоже был. Вроде, показалось, на улице что-то там.
- Скажи, в твоем присутствии мужчин выводили из зала группами?
- Да. Один раз их подняли. И мы спрашивали: «Зачем вы их уводите?» «Не бойтесь. Мы, - говорит, - с ними поговорим, обратно их приведем. Ничего с ними не будет.»
- Большие группы?
- Человек 8-12.
- Ну, а потом возвращали этих мужчин?
- Нет. 1-2 я видел, которые пришли, а остальных я уже не видел.
- Вот в том составе, в котором увели, уже они не вернулись, да?
- я их еще один раз видел том же составе, когда нас в туалет в первый день вывели. Так, идешь, как бы коридор был, там по разные стороны около стенки такие избитые все лежали. Террористы еще приказывали: «Не оборачивайтесь. Не смотрите в эту сторону.» Все равно так засмотрелся, увидел.
- А за что их избили?
- Я не знаю.
- Скажи пожалуйста, в 3 день, когда прогремел взрыв где находился ты?
- Я был у окна.
- Возле окна в сторону чего?
- В сторону гаражей.
- Что взорвалось вот первый раз?
- Я не понял, что взорвалось, но взорвалось хорошо.
- От этого взрыва ты пострадал?
- На меня что-то сверху упало, я е мог вылезти. Карабкался, карабкался.
- Получил какие-либо ранения?
- Царапины.
- Второй когда взрыв прогремел, где ты был?
- Второй прогремел тогда, когда я почти вылез из под этих обломков. Второй, снова меня накрыло. Тогда я уже стал выжидать, если третий будет. Подождал. Вроде не было, потом выбрался оттуда.
- А можете сказать, что на Вас упало?
- Там у меня в глазах уже потемнело, дышать нечем было, жара такая.
- Как удалось выбраться из спортивного зала тебе?
- В окно.
- Сам выбрался, или тебе кто-то помог?
- Сам. Я встал, рядом со мной младший брат сидел. А я очки там потерял, плохо вижу без них. Думал, где он может быть там. Все кровавые, на одно лицо. Я так наметил, где он мог быть, прошелся, за ноги зацепил, там все: «Помогите, помогите!» Всем не поможешь. Кого-то там поднял, помог, все за ноги хватают. Сзади стреляют, ты не знаешь, в тебя, не в тебя.
- Сзади, имеешь ввиду в зале?
- Ну, да. Там автоматные очереди раздавались.
- Это кто стрелял?
- Я не знаю, кто. Я шел просто спокойно вперед. Убьют – убьют, повезет – повезет.
- Стреляли куда?
- Не знаю. По нам наверное.
- Ты в окно выполз?
- Да.
- И пошел в сторону гаражей.
- Я как только выполз, я вот окно, это внутренняя сторона, это наружная. Сел так посмотреть. Такое мертвое пространство, куда не посмотри. Так смотрю, спецназовец тоже так лежит, на нем такая каска, МЧС видимо, весь в камуфляже, с автоматом вот так. И он так на меня смотрит, потом рукой: «Беги», - говорит. Я думаю, что такое? Встаю, ухожу. Потом только понял, по-моему у него ноги перебиты были, потому что он так лежал нейклюже как-то.
- Ты сам побежал, да.
- Ну, да. Я встал, так пошел.
- А брат твой.
- А брат, я понадеялся, что он вышел, потому что я его не мог там найти. Я его искал, не было его.
- А потом?
- Нашли его в больнице.
- Он был ранен?
- Да.
- А в связи с теми ранениями, которые ты получил, ты находился в больнице?
- Я хотел домой сразу поехать, я на ногах стоял. Меня отвезли там в городскую больницу, я там 2 часа полежал, домой поехал. Отоспался.
- Понятно. Я не имею вопросов к нему.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- А брата Кулаева Вы не видели, без правой руки.
- Без руки , нет. Там ходил один, весь перевязанный. А без руки я там никого не видел. Перевязанный там в белом бинте ходил со своей рукой.
- А младшему брату сколько лет?
- В 6 класс перешел, 12.
Таймураз Чеджемов:
- Амран, скажи пожалуйста, по переговорам ты не понял, что боевики требовали?
- Требовали вывода войск из Чечни. Хотя там в Чечне войск как таковых не было. Там почт все вывели. Потом подумали, там Зязикова, Рошаля, Дзасохова, еще там кого-то, их. Зачем они нужны были? Они не знали, от одного к другому. Время тянули. Чего они хотели, они сами не знали. Просили невозможного просто.
- Они хотели переговоров, как ты понял?
- Нет.
- Звали на переговоры кого-то?
- Звали. Но это были б не переговоры, они б взяли, убили бы их и все. А потом бы и нас.
- Те боевики, которых тебе приходилось видеть, они в каком состоянии были?
- Ну, трудно такие зверства делать нормальному человеку. Сможет у них это нормально считается. Я не заметил, чтоб они там шатались, что-то такое. Просто жестокость была беспредельная.
- Нет вопросов.
Сослан Кочиев:
- Амран, Вы видели на 3 день после взрывов, как горел спортзал?
- Я гарь чувствовал, но я не видел, чтоб там что-то горело. Не горело. Гарь была, дым от пороха. Я вышел, не горело.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Дудиева. Амран, скажи пожалуйста, вот до того момента, как прогремели взрывы, по боевикам, которые были в зале чувствовалось, что они к чему-то готовились?
- Ничего не чувствовалось. Просто вот накапливалось как-то все. 3 уже все чувствовали, что что-то сейчас будет, потому что на 4 день там половина сразу бы поумирала. Я сам так терялся.
- Но боевики тоже не готовились?
- Нет, не готовились.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Зачем Вы еще спрашиваете, если Вы сами отвечаете себе? Подсудимый?
- Нет.
- Амран, у тебя есть вопросы к подсудимому?
- нет.
- Спасибо, присаживайся. Годжиева, если вы хотите, можете идти домой. Артабекян. Фамилия, имя, отчество.
- Артабекян Давид Лаврентьевич.
- Число, месяц, год рождения.
- 20 августа, 1992 год.
- И у тебя был недавно День рождения. Место жительства.
- Первомайская, 200.
- Город Беслан, да?
- Да.
- Законный представитель, встаньте пожалуйста. Назовите фамилию, имя, отчество.
- Артабекян Лаврений Арамаисович.
- Присаживайтесь. Давид, твои показания полные и правдивые будут иметь существенное значение для рассматриваемого дела. Ты как хочешь, ты сам расскажешь, что ты хочешь рассказать, или чтоб тебе задавали вопросы?
- Вопросы.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Ранее вы Кулаева видели?
- Нет.
- Как Вы 1 сентября прошлого года оказались в школе? Во сколько это было?
- Ну, пол 9.
- На момент нападения где Вы находились?
- Я на боковой стороне, вот где другой выход. Вот там стоял.
- как произошел захват?
- Там террорист забежал, у него шрам здесь был. Забежал, кричать начал и стрелять. Что-то кричал, я не расслышал.
- Дальше что происходило?
- Ну, там выбили окна. Все побежали по разным кабинетам. Я забежал, где кабинет, где труды были у девочек. Террорист зашел, начал стрелять: «Быстро все в спортзал.» Пошли. У него Александр Татаевич, тренер по физкультуре, спросил: «Это розыгрыш?» «Какой розыгрыш? Иди в спортзал быстро.» Я пошел, увидел там брата, он рядом сидел.
- В спортзале что происходило?
- Когда я зашел через минут 10 уже начали бомбы вешать.
- Сколько они развесили бомб? Что они из себя представляли?
- Я не помню, сколько бомб было. Но наверху 8 висело.
- А брат, кто с Вами был. Родной брат?
- Да.
- Ему сколько лет?
- Тоже 12. ой, 13, извиняюсь.
- Близнецы?
- Двойняшки.
- И дальше как события в зале развивались?
- Все кричали. Террорист начал: «Заткнитесь, заткнитесь!» кричать. А передо мной был мужик, которого застрелили. «Заткнитесь, а то мы его убьем.» Никто не обращал внимания. Ему вот сюда вот выстрелили.
- Узнал, кого убили?
- Ну, да. Бетрозова. Я его сына так знаю.
- На второй день что происходило?
- На второй так, ничего. Я просто сидел там.
- Боевики в зале стреляли?
- Да.
- Какое оружие у них было?
- Автомат Калашникова, и еще какой-то автомат, такой маленький, похожий на Калашникова.
- Вы так в оружии разбираетесь?
- Нет.
- А сколько человек, боевиков было в зале?
- Наверное 10-12 человек.
- А на улице, когда загоняли в школу, сколько их было?
- Я видел только 1.
- Приход Аушева видели?
- Я видел, что он в каком-то этом зашел. Переговоры сделал, а потом ушел.
- На 3 день что происходило?
- На 3 день я сел на подоконник с другом. Потом ко мне брат подошел. Мы там начали сидеть. Потом раздался взрыв. Но у брата 3 осколка было, он не мог выпрыгнуть через окно, я его выкинул. Потом опять я его поднял. Сам он дальше побежал. Потом мы в гаражи забежали. Там одну бутылку воды так дали все за нее так дрались.
- А что взорвалось, вот первый взрыв?
- Я не знаю. Я же на подоконнике сидел. Взрыв был там, я не видел ничего.
- А на момент второго взрыва Вы еще в зале были?
- Нет.
- После первого взрыва пожар начался, Вы не видели?
- Не видел.
- А женщины были среди террористов?
- Да.
- Сколько?
- 2.
- Как они выглядели, какое у них было оружие и куда они делись?
- У них был пистолет и пояс шахида. Одна была в сером, другая в черном.
- Что-либо прояснить о требованиях бандитов вы можете?
- Что они требовали? Чтоб мы тише себя вели. «Сейчас, - говорят, - гости придут к вам. Дзасохов уже сюда едет.» Ходов кричал.
- Больше за требования Вам ничего не известно?
- Нет.
- А вот какое насилие применяли бандиты к заложникам?
- Если кто-то говорил, на расстрел вели.
- Избивали кого-нибудь? Успокаивали людей.
- Когда я в туалет шел, там много людей, я не мог пройти. Там один в маске ударил меня прикладом в шею: «Быстрее проходи, проходу мешаешь.»
- Тебя ударили прикладом?
- Да.
- За что?
- За то, что я не мог пройти.
- А кто это был, знаете?
- У него такая полумаска была, голос хриплый.
- вот когда вы убегали, по вам стреляли?
- Я не видел. Я чисто бежал, куда глаза глядят.
- Ну, все. Нет вопросов больше.
(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших вопросы есть?
- Нет.
- Подсудимый?
- Нет.
- У адвоката?
- Нет.
- Давид, ты хочешь подсудимого спросить?
- Нет.
- Спасибо, присаживайся. Да, вы можете идти. Замесова. Фамилия, имя, отчество.
- Замесова Елена Васильевна.
- Чуть-чуть громче, пожалуйста. Число, месяц, год рождения.
- 1972 год, 11 ноября.
- Место жительства.
- Город Беслан, улица Коцоева 10/2.
- Место работы.
- Домохозяйка.
- Елена Васильевна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Елена Васильевна, Кулаева ранее Вы видели?
- Нет.
- В заложниках Вас самой не было?
- Меня не было. У меня были 2 детей старших там, Игорь и Наташа.
- Что Вам известно о действиях боевиков по захвату заложников.
- То, что всем известно, то и мне известно. Ничего нового.
- Вы все это время где находились?
- Я в это время все время была дома, возле школы.
- У Вас еще дети есть?
- Да. Я осталась с маленьким сыном, с двухлетним дома.
- Дети Ваши погибли?
- Да.
- Обстоятельства при которых они погибли, где они находились в школе, Вам известны?
- Примерно возле второго окна они находились, вот с этой стороны. Которые говорили соседи, соседские дети, что сын мой старший лежал прямо под бомбой. Стул был поставлен, на него бомба, и он прям ноги туда вытянул. Еще известно, что их прогоняли отовсюду, этих маленьких детей, которые остались там без мамы. Еще вот что. 1 числа, когда был дождь сильный, вот с нашей стороны, со стороны интерната ни милиции, никого не было. Можно было так уйти. Под прикрытием дождя, потому что ливень был как из ведра.
- О действиях Кулаева Вам ничего не известно?
- Нет.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Назовите пожалуйста возраст Ваших детей.
- Игорю было неполных 12 лет, Наташе было неполных 10.
- Представители потерпевших, есть вопросы?
Таймураз Чеджемов:
- Есть. 3 числа, Вы не помните, взрывы Вы слышали?
- Мы как раз были возле ДК.
- Вы можете описать?
- Ну, сначала был сильный взрыв. И буквально минуты через 4 еще один взрыв. Началась паника. Кто бежал к школе, кто бежал от школы.
- Стрельбу Вы слышали?
- Да. Потом пошла стрельба.
- Какого характера? Из чего стреляли?
- Сначала, когда был взрыв, и пошел как дым какой-то над школой. А потом из автоматов пошли стрелять, по-моему. И еще вот после того уже, как школу захватили, у нас пошел такой слух, что у нашего соседа жили чеченки 2, по Коцоева улице. Он сам не отрицал, говорил: «Да, они чеченки. Моего хорошего друга знакомые.» А потом они исчезли. Не обращала внимание. Я просто запомнила то, что они сильно были накрашены. Когда проезжали на машине, они были сильно накрашены, вот это я запомнила. А потом они исчезли куда-то. Может быть они к школе относились, а может быть и нет. Может это тоже надо проверить.
- А про кассету, которую боевики выкинули, что-нибудь знаете?
- Вначале нам, родителям, сказали, что передали пустую кассету. Что никаких требований они не выдвигают. Вот так вот говорили. Но какой смысл им передавать пустую кассету?
- Насчет переговоров не слышали ничего?
- Потом уже говорили, что вызывают для переговоров Дзасохова, Зязикова, Аслаханова и Рошаля, по-моему.
- И они пошли на переговоры?
- Они слишком побоялись за свою жизнь.
- Вы считаете, они должны были туда пойти?
- Да. Если бы требовалась жизнь моя, я бы, не раздумывая, пошла, чтоб спасти этих детей.
- Своих?
- Не обязательно своих. Сейчас все наши дети, кто остался, они все наши.
- Как вы думаете, кто виноват в том, что подобное произошло?
- Наше государство. Потому что, когда наши дети сидели там без воды и без еды, они нас обманывали, что им дают воду, еду, правда отказываются. Ну, раз воду дают, значит еще можно выжить эти дни. Никто не хотел договариваться за наших детей. Никто не хотел взять на себя ответственность и за этот штурм тоже.
- А кто должен был взять ответственность? Как Вы считаете.
- Я считаю, что должен был приехать Путин. Это все таки детей захватили. Ну, если б там его собаку захватили, так он бы наверное приехал бы за своей собакой.
- Еще кто? Вот Вам о числе заложников что-то говорили?
- Когда говорили, 354 человека, вот когда мне мама позвонила, и говорит: «Там мало людей говорят.» Я говорю: «Мама, не верь. Столько народу там. Не может быть. Там не меньше 1000.» Вот это еще меня тоже злило, что они скрывают эту цифру.
- Нет вопросов.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Нет.
- Подсудимый?
- Нет.
- У адвоката?
- Нет.
- Скажите, Вы хотите задать вопрос подсудимому?
- Я ему просто хочу пожелать, чтоб он так же мучался. Расстрелять – это слишком жирно для него, это слишком быстро.
- Скажите, а почему Ваших детей выгоняли с одного места на другое, как Вы сказали?
- Просто все хорошие места, которые были подальше от этих бомб, они были заняты. И вот кто был без мам, их выгоняли оттуда.
Голоса из зала:
- Можно я отвечу?
- Нет, у нас не школьный урок. Спасибо, присаживайтесь. Царахова. Фамилия, имя, отчество.
- Царахова Ольга Юрьевна.
- Число, месяц, год рождения.
- 1966 год, 29 февраля.
- Место жительства.
- Город Беслан, улица Мира, 14, кв. 26.
- Место работы.
- В данное время не работаю.
- Ольга Юрьевна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Ольга Юрьевна, ранее Кулаева видели?
- Нет.
- Кто из членов Вашей семьи оказался в заложниках? Назовите данные.
- В заложниках были 3 моих детей. Царахов Тамерлан, 11 июля 1991 года, мальчик погиб. Царахова Татьяна, 5 марта 1993 года. И Царахов Стас, 1994 год.
- Что Вам известно об обстоятельствах захвата. В частности от Ваших детей. И с их слов в том числе, Вам кое какие детали наверное известны. Расскажите пожалуйста, что Вам известно о действиях террористов, Кулаева.
- Со слов детей известно то, что не давали пить. Когда мальчик, Стас рассказывал: «Я засыпал, ко мне подходили и пинали ногой, сказали не спи.» Девочке было плохо, она часто падала в обморок. Старший мальчик просил для нее воды. Воду ему конечно никто не давал.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Вам трудно говорить? Может Вам дать возможность посидеть?
- Нет.
- Ольга Юрьевна, Вам известно что-нибудь о действиях бандитов?
- Мне известно то, что известно остальным.
- А вот Татьяна, 93 года рождения, ее допрос в суде возможен? Стоит ли ее вызывать?
- Наверное нет. У детей настолько нарушена психика.
- То есть, вызывать ее не стоит.
- Нет. Приближается 1 сентября, и они боятся идти в школу.
- Нет вопросов.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Представители?
Таймураз Чеджемов:
- Скажите пожалуйста, кто виноват в этой трагедии?
- Виновато наше государство, виноват наш президент, виновата вся страна. Когда даже нагло врали, когда захватили детей. Сначала сказали 124 человека, потом 354. Они не могли прийти в школу просто так.
- Вы считаете, надо было с ними идти на переговоры?
- Не надо было, а нужно было.
- Кому?
- Хотя бы президенту Осетии.
- А вдруг бы его убили.
- Ну и пусть. Наших детей же убили.
- Нет вопросов.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Нет.
- Подсудимый?
- Нет.
- Адвокат?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь. Кораева. Фамилия, имя, отчество.
- Кораева Залина Казбековна.
- Число, месяц, год рождения.
- 1973 год, 8 сентября.
- Место жительства.
- Беслан, улица Коминтерна, 75, кв. 43.
- Место работы.
- Не работаю.
- Залина Казбековна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Залина Казбековна, Вы ранее Кулаева видели?
- Нет.
- Вы сами были в заложниках?
- Да.
- Расскажите, при каких обстоятельствах и с кем Вы там оказались?
- Я пошла туда со своим сыном, который являлся учеником 6, а тогда 5 класса. Бигаев Хасан Батразович, 1994 года рождения.
- Рассказывайте.
- Мы, как и все, пошли 1 сентября в школу, где-то в районе 9 мы были уже на месте. Пришли на линейку, встали рядом с классом. Там домики есть, сторожа, и класс расположился недалеко от этого домика. Потом я услышала крики. Мы повернулись, и я увидела этих людей, которые бежали с автоматами. Они были без масок. Нас стали загонять в зал. Пока мы поняли, в чем дело, прошло минут 20. Оказались в зале, там естественно не продохнуть, ни сесть, ничего. Потом более менее люди стали в себя приходить. Но все равно была паника, дети кричат. И вот один, как ранее описывал парень, невысокого роста, худенький, он стал кричать, и просил тишины. Но тишины не было. Потом подключился этот Бетрозов. И он стал с нами по-осетински разговаривать, и просить, чтобы мы замолчали. Он просто присел на корточки, руки поднял и просил, чтобы мы замолчали, чтобы мы не боялись. Ну, там дети, куда деваться, они не могли, еще немного времени прошло, чтобы они в себя пришли. Он ему поставил автомат к шее и нас предупредил: «Если еще один крик, я его убиваю.» Естественно, никакой тишины не было. И он даже на него не взглянув, спустил курок. И вот он, как руки поднял, так и упал. Нам разрешили перейти в другой конец зала, где располагалась дверь в тренажерный зал. Мы там в углу сидели. Я сидела рядом сестрой и с ее мужем и 3 детьми. Потом не разрешали пить воду. Были такие определенные моменты, и мы вынуждены были ждать, чтоб вывести детей в туалет, и напоить их. В первый день. Во второй день более жестче уже все происходило. Эти моменты были уже редко. Когда пришел Аушев, я этот момент не видела. В этот момент разрешили детей вывести в этот тренажерный зал в туалет. Но не давали воды. Ну, естественно, где до воды добрались, то как уже детей не напоить. Я его не видела. Мне просто рассказывали, я вышла. Условия у них были, как все и говорят: вывод войск из Чечни. И просили Дзасохова, Зязикова, Аслаханова. Но к нам информация поступала такая, что они элементарно даже на связь не выходят.
- Это Вы второй день описали?
- Нет, это нам еще и в первый день было известно.
- Что происходило в третий день?
- На третий день они вообще озверели. Не знаю, можно их людьми назвать или нет. Они вели себя, как изверги. Не дай Бог, им на проходе кто-то попадется из детей. Били их прикладами. Ни воды, ничего уже не давали, дети стали пить мочу, деваться было некуда. Более слабые теряли сознание. Ужас там был.
- Где вы находились в момент первого взрыва?
- В зале.
- Что взорвалось. Видели?
- Я полагаю, что взрыв был с улицы. Я сидела напротив двери, которая идет с улицы. И я увидела, как эта баррикада, она летит на нас. Мы были все в этих щепках. Все разлетелось, и летело на нас.
- Вы сознание не теряли?
- Нет.
- Ребенок с Вами находился?
- Да.
- А второй взрыв?
- Как произошел первый взрыв мы побежали сразу в малый тренажерный зал, там дверь рядом была. Там висела такая граната, или что это, я не знаю. Ее разминировал Кониди. Наверное она уже бы и не взорвалась, но он ее выбросил в окно. Потом прибежал один из террористов и сказал, что здесь крыша, и она сейчас будет обваливаться, и нам надо переходить в столовую. Я взяла своего сына и мы через весь этот ужас пошли в столовую.
- Сколько человек находилось на тот момент в столовой из числа заложников?
- Мы наверное туда одни из первых прибежали. Нас было около 10. Нас оттуда захотели перегнать в актовый зал. Он расположен прямо над столовой. И когда мы туда бежали, и буквально сделали шаг, другой и туда залетела от гранатомета это, пламя. Я не знаю, как оно летит. Я думала, что оно нас настигнет на лестничном пролете. И мы спустились назад, и остались в столовой.
- Что там происходило?
- Там была перестрелка, или бомбежка.
- Сколько там было бандитов?
- Вы знаете, я лежала на детях, и это все не знала.
- То есть, Вы не знаете, кто куда стрелял. А как Вы покинули помещение столовой?
- Уже когда зашли солдаты в окна, мы сами уже как-то сняли решетку, и оттуда дети, мы их как-то выкидывать старались.
- А решетку кто снял?
- я не знаю, кто снял решетку, просто я увидела, что ее там нет.
- Но уже там сотрудники были?
- Нет, еще их не было.
- Когда Вас завели в тренажерный зал, вы Кониди близко видели?
- Нет.
- А какое было общее количество террористов, которые загоняли людей со двора?
- Со двора около 10, но в здании школы тоже были. Но я не могу сказать, сколько.
- А в спортзале сколько их было?
- Около 20 наверное. С учетом того, что они менялись.
- Что Вы можете сказать про женщин?
- Там были 2 женщины, одетые в серое и в черное. Одна была в черном платье, закрытое лицо.
- Оружие какое у них было?
- У них были пистолеты и пояса.
- А у других террористов какое было оружие?
- Автоматы, это я знаю точно. Ну, там труба висела, и я просто спросила, и мне объяснили, что это гранатомет.
- А просто гранаты Вы видели?
- Да.
- Через какое время стали минировать зал и кто производил минирование?
- Минировать стали как только все успокоилось. Уже когда все поняли в чем дело. Они стали собирать мужчин и ставить баррикады. А потом уже минировать. Развесили гирлянды.
- Вы видели, чтобы в спортзале взламывали полы?
- Да.
- Для чего это делали?
- Они просили мужчин взламывать их, чтоб посмотреть, что под полом.
- И ничего там не было?
- Видно они что-то искали, но ничего не могли найти.
- А Вы брата Кулаева видели?
- Да.
- Опишите его действия. Какова была его роль. Что он предпринимал и где Вы его выдели?
- Он в зал пришел только один раз. Он прошел через весь зал, дошел до тренажерного. Наверное у них там что-то из запасов было, поесть что-то. Он себя вел абсолютно спокойно. Я за него ничего не могу сказать. Он был накрыт накидкой. На накидке сзади круг какой-то с надписью я не знаю, что это обозначало.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Там было написано что он брат Кулаева? С чего вы решили, что это брат Кулаева?
- Потому что он без руки был. Вы же только что говорили.
- Ну и что он предпринимал.
- Ничего. Я не видела, что он с кем-то грубо обращался. Я была далеко. В основном он находился у входа со стороны школы.
- А оружие у него какое было?
- На нем тоже висел автомат.
- Ну, по его поведению, как вы думаете, он второстепенную роль играл, или был в лидерах этой банды.
- Я думаю, что не второстепенную. Где-то между.
- нет вопросов.
Таймураз Чеджемов:
- Какие были требования у боевиков?
- Боевики выдвигали требования, чтобы пришли наш президент, Аслаханов и Зязиков.
- Но они не выходили на связь?
- Да, они не выходили на связь. В итоге подняли детей Мамсурова, и даже через них пытались выйти на связь. Они нам говорили, что они с ними не выходят на связь. Но мы не ожидали этого.
- Слышали их разговор о числе заложников?
- Нам сказали, что по телевизору передали. И смеялись над нами. Передают 354 человека.
- Как вы считаете, надо было идти тем, кого они звали?
- Я думаю что да.
- А Вы лично ожидали, что они придут?
- У нас как-то до последнего теплилась надежда. Ну, знаете, вот когда уже перед смертью человек на все надеется.
- А Вы в первые 2 дня тоже надеялись?
- В первые два дня мы были даже уверены.
- вы видели пламя. Можете поподробнее про него рассказать. Откуда оно было?
- По радиусу летел клубок пламени. Через здание актового зала он пролетел, и вот так вот полетел.
- С улицы?
- Да. А перед нами бежал один из них. И когда увидел это пламя, все развернулись, побежали в столовую.
- А от чего взрывы были, как вы думаете?
- Я же говорю, это уже в столовой было.
- Через какое время?
- Через час наверное.
- А стрельбу Вы слышали?
- Да.
- По школе тоже стреляли?
- Внутри школы?
- Нет, снаружи.
- Да, конечно.
- Помните из чего?
- Нет, не могу сказать. У меня уши тоже. Я ничего так особо не слышала.
- А вот не было в первый день разговоров о том, что они выпустят маленьких детей?
- Был. Там даже в одно время стали списки составляться первоклашек. И потом до 4 класса собирались выпускать.
- Боевики обещали выпустить?
- Да.
- А почему не выпустили
- Наверное, потому что на связь не выходили. Не выполнялось абсолютно ничего из того, что они просили.
- А после ухода Аушева что-нибудь изменилось?
- Да, изменилось. Изменилось отношение. Оно тоже было не из лучших, но после просто ужас какой-то был. Они стали более жестче реагировать на просьбы. Элементарно на просьбу дать детям воды.
- Это изменение было сразу или через какое-то время?
-Я не могу это сказать.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Как Вы считаете насчет вашего сына. Есть смысл вызвать его в суд? Он может нам что-нибудь прояснить?
- Он вам ничего нового не скажет, кроме того, что я сказала. Он все это время находился рядом со мной.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Опознали ли Вы среди убитых террористов боевика, который убил Бетрозова?
- Бетрозова убил такого среднего роста мужчина. У него была борода не очень густая, вьющийся волос, на голове была беретка. Телосложение не очень крупное, можно сказать худой. По фотографии я мало кого узнала, потому что там было очень много похожих. И они были очень сильно изуродованы. Я опознала только 2.
- Когда вы были в столовой, Вы слышали выстрелы только автоматные?
- Я думаю, что были еще и взрывы гранат. Но я точно не могу утверждать.
Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:
- Вы же на полу лежали.
- Ну и что? Я что, не могу лежа на полу, увидеть, откуда что кидают? Я не видела террористов, а откуда и что происходило я видела.
- Гумецов. Залина, …
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Присядьте. Вы уже задали свой вопрос, теперь садитесь. Последнее предупреждение. Я Вас удалю. Вы себя не умеете вести.
- Вы видели, в зале были дети без родителей?
- Да. И их было немало.
- А директор или преподаватели какую-нибудь опеку им оказывали, хотя бы минимальную?
- В отношении Цаголова конкретно я ничего не могу сказать. Но там были люди, которые вели себя достойно. И насколько они могли, они опекали этих детей. То же самое могу сказать, что были и противоположные случаи.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- Подсудимый?
- Нет.
- Адвокат?
- Нет.
- Вы хотите что-нибудь спросить подсудимого?
- Мне интересно, почему они не убрали человека, который сопроводил их до Беслана.
Нурпаша Кулаев:
- Я не знаю. Когда его задержали, ну, я помню. Но я не знаю, почему его отпустили.
- Если он был не с вами, почему вы его отпустили?
- Я не знаю, почему его отпустили.
- Нет вопросов.
- Присаживайтесь. Бугулова. Фамилия, имя, отчество.
- Бугулова Фатима Хаджимуратовна.
- Число, месяц, год рождения.
- 1959 года, 11 июня.
- Место жительства.
- Беслан, Первомайская, 109, б.
- Место работы.
- Не работаю, инвалид.
- Фатима Хаджимуратовна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:
- Фатима Хаджимуратовна, Вам знаком Кулаев?
- Нет.
- У Вас были ученики в первой школе?
- Да, я привела ребенка во второй класс. Бугулов Чермен Асланбекович, 1996 года.
- Он находился в числе заложников?
- Да.
- Он один был там?
- Нет, я была с ним.
- Расскажите об обстоятельствах захвата. Вы где находились?
- Мы пришли в школу без 10 девять. Зашли в класс. Минут 10 были в классе. Затем с учителем вышли на линейку. А обычно бывает, что младшие классы, они бывают со стороны Коминтерна. Мы детей выставили. Я ребенка оставила в классе, и пошла под дерево возле котельной. Линейка пока не началась. И тут же выстрелы. Моя реакция была, что это у кого-то какое-то событие. Но тут несется толпа людей. Я побежал навстречу, чтобы найти ребенка. Когда я подбежала, он лежал на полу. Я его подняла. Дальше нас толпа несла сама. Выбирать движение было невозможно, и мы попали вот в этот тупичок. Я видела, как бьют стекла. В окна залазили. Я конечно туда залезть бы не смогла. Но в это время как раз открыли металлическую дверь. Я держала ребенка и его одноклассника. И вот как-то мы попали в школу. Я вообще даже не знала, где там спортзал находится. Мы сидели в каком-то классе, там под окнами сидели на корточках люди, под столами сидели. Я тоже подумала, надо бы накрыть ребенка. Я его поставила возле окна, подумала, если что, сразу выпрыгнет. Рядом был мужчина раненый. Лужа крови была под ним. Я не знаю, кто это. До этого момента террористов я не видела ни одного. Абсолютная тишина была. Мы думали, что мы спрятались. Тут заходит один и спокойно говорит: «Вставайте, идите в спортзал.» Террорист был невысокий с бородкой. Мы тихо, мирно перешли в спортзал. Мы были в середине зала. После этого еще ввели людей. Откуда, этого я не знаю. Но мы уже сидели там так капитально, что ни сесть, ни встать там было невозможно. Сидеть тоже можно было только на одной ноге. Первое что мы сделали, это выкинули телефоны. Потом они увидели, что людей пополняется, и места нет на одном этом участке, и часть людей они пересадили к другим окнам вдоль зала. Получился коридор между ними. Их в зале в это время было человек 8-10. Хотя там трудно было тоже ориентироваться. И они начали развешивать свои игрушки. И пошло, поехало. Они подняли мужчин, которые были покрупнее, совсем молодых и стариков они оставили в покое. Они подняли тех, кто в толпе выделялся габаритами. Вывели они этих мужчин. Они баррикадировали окна. Первую ночь потом их не было.
- Они баррикадировали дверь в спортзале?
- Да. Там была большая дверь во двор школы, и вот эту дверь они баррикадировали.
- Они давали пить в первый день?
- Да, разрешали. Изначально условие было такое: детям до 4 класса. И вот старшеклассники разносили воду. Но трудно 3-4 стаканами напоить эту ораву, так как первые напиваются, а те, которые в углу, до них вода не доходит. Потом мы только на второй день узнали, что это был Ходов. Он объявил, что объявляется сухая голодовка. Раз сухая, воды значит больше нет. Это было в конце первого дня.
- а он объяснил, в чем она заключается, эта сухая голодовка?
- В том, что воды больше давать не будут. До этого в зал занесли пакет целлофановый. Там были изюм и Сникерсы. Они сказали, это можете раздать деткам. Я почему это помню, потому что когда пачка изюма дошла до нас, я ребенку говорю: «Возьми.» Он мне говорит: «Ты же знаешь, я не люблю изюм.» Я взяла одну ягодку и говорю: «Попробуй, может все таки понравится.» И передала пакет дальше. И тут у меня мальчик заплакал: «Почему ты мне не сказала, что изюм такой сладкий.» Так что такой жест у них тоже был.
- А второй день, 3 день. Что они разрешали?
- Да ничего. В первый день взрослым и речи не было о туалете и воде. Потом там Злата Сергеевна была, и еще одна учительница и врач Мамитова. Вот им сказали, что детей в туалет будут водить только они. И вот они периодически по 5 человек их водили. Я, например, 2 суток на одном месте просидела. Не вставала даже вообще. По поводу требований. Они изначально сказали, что это захват, убивать они никого не собираются, требования: вывод войск из Чечни, независимость Чечни. Я подумала, что этого конечно не будет, и плохи наши дела, потому что всех террористов надо мочить. В зале стоял гул, постоянно. Если где-то что-то говорили, я в середине этого не слышала. Я сказала то, что слышала. Может у них еще какие-то требования были.
- А как они успокаивали зал?
- Они тишины требовали. А успокаивать в том смысле, что не бойтесь, ничего не будет, этого не было. Там был террорист, который застрелил Бетрозова. Он всегда стрелял в потолок и кричал: «Тишину, тишину. Сейчас перестреляю человек 20, и тогда вы успокоитесь.» Ходов периодически просил зайчиков поднять руки. Не просто поднять, а надо было сделать ушки. Это было в первый день. Во второй день и им уже по-моему было все равно, что там твориться.
- Он объяснял, зачем руки зайчиком надо было делать?
- Нет. Вот представьте, вот Вы сидите в такой позе. Руки же затекают. А так они двигаются, наверное поэтому.
- Где Вы находились 3, когда прогремел взрыв?
- Вторую ночь я не помню. Вообще я по времени там плохо ориентировалась. У меня диабет и меня там всю скрутило, было предкоматозное состояние. Я попросила воды, сказала, что у меня диабет. Боевик так покрутил автомат, сказал, что сейчас меня вылечит. Рядом с ним стоял террорист в черной камуфляжке, он мне сказал: «Проходите в тренажерку» Я не поняла, для чего, но пошла. Точнее сказать, доковыляла. Там были пожилые люди. Они видимо разгрузили зал, потому что там не помещались. Я там побыла минут 40. там мне террорист дал попить воды. Я его не узнала потом на фотографии. Он был без маски. Потом я вышла назад. И вот последнее место, которое я помню, это место было под кольцом, где сейф у входа из школы в спортзал. Я сумела там каким-то образом поместиться, и потеряла сознание. Потому что первого взрыва я не помню. Когда я очнулась, я лежала на трупах, близко к стене. Хотя я помнила, что была дальше от нее. Затем, меня вынесли спецназовцы.
- Вы не видели, где и что взорвалось?
- Нет, я была без сознания.
- А второй взрыв.
- Откуда я могу сказать. Я лежала на трупах, и надо мной были трупы. Я перевернулась на живот, чтобы спасти лицо для гроба. И потом у меня начали волосы гореть. Меня приподняло и опустило. У меня горели волосы, я их потушила. На мне было что-то тяжелое, я решила, что это сейф. Но это оказалась женщина. И вот я там сидела и созерцала, пока меня не вынесли.
- А ребенок Ваш где был?
- А он выходил без меня. Я ничего не помню. Через столовую. Его после взрыва террористы, как он рассказывает, повели в столовую. И он оттуда вышел.
- Ранен был он?
- Да, был.
- А у Вас были ранения?
- У меня были уши повреждены, осколки были небольшие, спина была как у ежика, в проволочках.
- Какое оружие Вы видели у террористов?
- я не большой специалист, но однозначно были автоматы. И гранатомет я видела, а еще снайперские винтовки с оптическим прицелом. Ну, и гранаты в большом количестве на жилетах.
- Женщин видели?
- Да, в первый день. Они стояли абсолютно безмолвно в дверях.
- Сколько Вы видели женщин?
- 2.
- Они были вооружены?
- Да. Они держали пистолеты и кнопочки от пояса.
- Кроме зала, Вы говорите, что Вы ходили в туалет.
- Я в тренажерный ходила.
- Больше нигде?
- Нет.
- Кулаева совсем не видели?
- Нет. Я его и в газетах упорно рассматривала, и по телевизору, но нет, я его не видела. Вообще в зале я зафиксировала человек 18.
- Нет вопросов.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Ваш сын Чермен, он где сейчас находиться?
- Дома.
- Он что-нибудь сможет прояснить дополнительно к тому, что Вы сказали? Есть ли смысл вызывать его?
- Я бы просто не хотела этого. Он ночами плохо спит, у него бессонница. Он может до утра смотреть телевизор. А вообще он еще и фантазер, он может вам рассказать больше чем видел.
- Спасибо.
Таймураз Чеджемов:
- Какие разговоры вели боевики о числе заложников?
- Я точно не могу сказать, сколько времени прошло, но они нас просили пересчитать. Считали так: сначала подняли руки дети до 7 лет, потом до 4 класса., и так далее. По категориям считали. Я не могу утверждать, что я абсолютно слышала, но я сама не предполагала, что там такое количество людей сидит. Я слышала цифру 1080. Но они нас пересчитали. Потом Ходов говорил, мол объявили, что вас 354 человека, и спасать вас никто не собирается, когда вас 1000 с хвостиком. Это вот то, что я слышала.
- А насчет переговоров. Они вели с кем-нибудь их?
- Ну, они нам этого не докладывали, я не знаю. Я сидела, держала ребенка и думала о смысле жизни. Единственное, когда нас загнали, они сказали, что у них требования политические и убивать они нас не собираются. А то, что они кого-то требовали, я не слышала.
- А Вы слышали разговоры о том, что они собираются отпускать детей?
- Вы знаете, я сейчас уже не понимаю, в какой момент у меня были галлюцинации, а в какой нет. Потому что в один момент у меня была такая мысль, что если сейчас начнут выпускать, то мы друг друга тут передавим. С чего-то же у меня эта мысль появилась. А так, где сама я думала, где что-то слышала, я не разбираю уже.
- А потом Вы что-нибудь узнали о переговорах.
- Ну, это все на уровне слухов.
- В смысле, после захвата.
- На мой взгляд, там не было фанатиков. Я не увидела там фанатиков, которые пришли туда умирать. Вот: «Аллах Акбар, я здесь умру.» По крайней мере, я этого не прочувствовала. Вот им нужно было в очередной раз о себе напомнить. Я так думаю, что они думали, что они уйдут. По крайней мере, им было обещано, что они уйдут. А потом события стали развиваться по другому. И они оказались такими же заложниками, как и мы. Это лично мое мнение.
- Значит, вы считаете, что Дзасохов, Зязиков обязаны были вести эти переговоры?
- Обязаны. Я думаю, что все их жизни не стоят смерти одного ребенка, погибшего там.
- Как Вы оцениваете отказ от этих переговоров?
- Вот так и оцениваю. Я лично после всех этих событий вынесла только чувство незащищенности, и абсолютной безысходности. Я не чувствую защиту государства. Я боюсь жить и в этом государстве, и вообще.
- Я говорю о конкретных лицах.
- О конкретных. Конечно.
- Нет вопросов.
Юрий Ткаченко:
- Скажите пожалуйста, Вы видели того боевика, который застрелил Бетрозова.
- Да.
- А среди убитых боевиков его фотографию ы опознали?
- Нет. Его там нет.
- Спасибо.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Нет.
- У подсудимого?
- Нет.
- Присаживайтесь. Брихова. Фамилия, имя, отчество.
- Брихова Людмила Гургеновна.
- Число, месяц, год рождения.
- 1976, 8 июня.
- Место жительства.
- Город Беслан, Маркова, 24, кв. 17.
- Место работы.
- Домохозяйка.
- Людмила Гургеновна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:
- Людмила Гургеновна, Вам знаком подсудимый? Где-либо видели его?
- Нет, я его не видела.
- Вы находились в заложниках?
- Я находилась в заложниках вместе со своей дочерью Бриховой Тамарой, 1995 года рождения.
- В какой класс ходила она?
- В 3 класс. Так как, я вообще в этой школе первой не училась. А девочка моя училась, вот во дворе школы есть маленькая школа. И проект той первой, основной школы мы не знали. То есть, приходили на занятие, уходили, только знали вот это место. Пришли мы где-то в 8.30, зашли в класс. Мы еще долг сидели в классе, пока все соберутся. И через какое-то время, к 9 наверное часам, вышли мы во двор школы, где должна была проходить торжественная линейка. Стояли младшие классы спиной к железной дороге. То есть, видеть, как происходит захват, мы это не видели. Только слышали выстрелы. Оглянулись, бежали в камуфляжках, с автоматами, бежали, что-то кричали. Паника началась.
- Кто бежал? Мужчины, женщины?
- Террористы. Мужчины. Это были мужчины. Родители стали своих детей искать, кто куда. В общем решили искать защиту в школе. Побежали, оказались в тупике между котельной, спортзалом и основным входом школы. Нас стали загонять через окна. Дверь они открыли, а именно нас к первому окну со стороны школы, коридор. Выломали окна. Я еще думаю, Господи, какие высокие подоконники, как можно туда запрыгнуть. У девочки паника, пыталась поднять.
- Вы тоже через окно лезли?
- Да. Но внутри школы уже находились. Была женщина шахидка, она подала девочке моей руку, и еще один террорист. Прошли мы коридор, все плачут, все в крови. Затем нас уже в столовую загнали. Как-то все люди столпились в одном уголке, и они стали кричать: «Рассаживайтесь, рассаживайтесь!». Поделили спортзал на 2 части. Одна часть была, меньше людей сидело, а другая побольше. Мы остались где вход в школу, там еще был кабинет учителя физкультуры. Но поначалу эта дверь была закрыта. Потом они выломали эту дверь, и принесли туда маты. И по отдельности, террористы сменяли друг друга, и ночевали или что. Я запомнила только, вот очень такой из террористов, волосы и борода все сливалось. Туда он тоже прошел. Был в черном плаще, и у него сзади на спине были какие-то иероглифы, белым написано. Особо он так, молча все проходил туда, обратно. Никаких как все остальные, особенно, как вот был, у него рука была перебинтована, он в основном и кричал, и стрелял, просил тишину в зале. Это было в первый день. В первый день детям принесли воду. Да, еще заставили всех выбросить мобильные телефоны. Все стали, у кого были мобильные телефоны, все стали звонить, но уже никуда нельзя было дозвониться. Стали выбрасывать мобильные телефоны. Требовали сумки все повыбрасывать. Через некоторое время у кого-то звонили все же телефоны мобильные. И там, не знаю, который был с рукой, он послал. Террористки ходили по залу, у них были пистолеты, ну как, одеты в свои, шахидки. И заставил проходить по залу, и говорит: «Если сейчас кто-нибудь, у кого-нибудь будет находиться мобильный телефон, сразу будем стрелять.» Ну, знаете как. Моя девочка сидела, мы были всегда вместе с ней, она сидела, говорит: «Мама, мне она наступила на руку.» И я думаю, как мне обратиться что ребенку больно. Ну, не знаю, может это я сама заметила, нов руках у нее пистолет дрожал. Я не знаю, она была в сером одета, одна из этих шахидок. Вторая шахидка стояла в проеме, вот вход в школу и спортзал, вот в этом районе. Не знаю, может это я заметила, или я себе уже, но она вытирала под своей этой слезы. Не знаю, насколько. Но были там женщины, которые тоже это видели. То есть, они смотрели в зал, заходили, и с ужасом выбегали. Наверное готовы были вообще оттуда выйти. Ну это мое мнение, не знаю. В первый день давали водички только деткам. Взрослым нет, «Если , - говорит, - увидим, что кто-то из взрослых хоть глоточек, сразу стрелять будем.» На второй день Аушев, ну я уже сказала, что мы находились рядом с входом в школу, видела я его близко.
- А вот скажите, кто сказал так, чтобы взрослым не давать воды?
- Террорист. Я не знаю, такая паника, у меня самой уже здоровье, знаете, я постоянно теряла сознание, девочка тоже в панике была за меня. И Аушев когда зашел, он был в черном плаще, скинул с себя капюшон, и вот так посмотрел весь зал: «Сейчас мы обсудим», - потому что я это услышала. Потому что я находилась, они вынесли, я не понимаю, вот сейф для чего они вынесли его, прям под баскетбольным щитком. Они поставили туда сейф. Железное, как сейф был. И вот он прошел к этому месту, остановился, осмотрел весь зал, помахал вот так как-то и сказал: «Мы сейчас обсудим.» Попросил директора школы. Они вышли. Террористы стали кричать: «Молитесь, молитесь. Хоть Аллаху, хоть Богу.», - но требовали тишины. Тишина конечно в зале на время была. Детки все плакали, все кушать хотели, кто водички, кто в туалет. После этого …
- Как они себя вели после визита Аушева.
- После визита. Ну, знаете, с одной стороны мне казалось, что…
- Улучшение было в их отношении?
- Улучшение?
- Да, к заложникам.
- Нет. Не было, никакого вот такого.
- А ухудшение?
- Ухудшение было. Запретили вообще даже. А, на второй день, знаете, уже точно не помню, все так перепуталось. Они занесли ведра с водой. И вот мы с деточек снимали маячки, рубашечки, мочили, кое как детки пили вот эту грязную, высасывали можно сказать какую-то оставшуюся влагу из этих вещей. На третий день перед взрывом, на второй день. Нет, да, третий уже день перед взрывом девочке моей стало плохо, и знакомая говорит мне: «Как-нибудь приди сюда, подсядь. И постараемся, если нормальный будет террорист, мы попытаемся выйти хоть в раздевалку.» Потому что детям было, у нее у мальчика жар, температура поднялась. И в этот момент, я девочку посадила, вот куда они вынесли этот железный сейф, я ее посадила туда, она говорит: «Мам, я уже не могу, мне плохо.» А перед взрывом, мы еще не знали, что взрыв, как-то террористы засуетились. Или мне показалось. Но дело в том, что сидел только вот с нашей стороны. С нашей стороны вообще-то было как-то мало террористов. Заходили, выходили. И вот один только сидел. И то я не видела даже сама, что он сидел на книжке, или что. Я как-то в панике может была, но это все внимание, уже раз попали, так попали. То есть, сидели и ждали, что же будет дальше. И вот на третий день перед взрывом, моя девочка сказала: «Мне плохо, я ухожу.» то есть, мы менялись положением, когда прогремел взрыв. Опять таки, человеческая наверное, не знаю что, случилось. Все в тумане, что обойдется, что все будет нормально. Что случилось? Девочка от меня. Я, первый взрыв, на время потеряла сознание. Очнулась, когда: «Мама, мама.» Я ее к себе только прижала, и тут второй взрыв. Вот после второго взрыва, когда все вот, пыль, крыша посыпалась, вот все летело, все, волосы вот аж, никогда не думала, что могут волосы дыбом встать. На самом деле, так оно и было. Смотрю в зал, где было больше скопление людей, нет, а где меньше, там люди пластами лежали. У кого ноги, у кого руки не было. Думаешь, Господи, вроде бы живая. Куда идти, куда бежать? Началась перестрелка со стороны школы. Ну вот в зале вот именно, где они себе сделали этот проходик, оттуда. И началась перестрелка. Потом на какое-то мгновение перестрелка замолчала и зашел в спортзал маленького роста террорист с автоматом, и стал кричать: «Живые есть?» Но я положила ребенка, сам на нее легла, говорю: «Томочка, притворись, что ты мертвая.» Ну мы сидели прям рядышком к этому входу, хоть притворяйся, хоть не притворяйся, проходили мимо. И я решила зайти в эту комнату, где они себе ночлег сделали, кабинет физкультуры. Думала, они там ломали окна, значит там есть откуда можно убежать. Но когда я туда зашла, еще зашли детки, учительница одна была, ну, были. И туда же террорист зашел. Это был маленького роста, со шрамом. У него на шее был шрам. И когда я зашла в кабинет этот, то вот это все окно было забаррикадировано железными какими-то столами, не знаю, или сейфы там были. В общем оттуда нам не удалось выйти, я опять посмотрела, пока террориста не было, опять привела девочку в спортзал и положила ее. А когда очередной раз зашел опять этот террорист, он стал говорить: «Сейчас третий взрыв здесь будет, мощный взрыв. Смотрите, крыша начала гореть, вы заживо сгорите. Идите в столовую.» Я опять лежу, не иду. Он когда по-осетински заговорил, я сама не осетинка, ну, думаю, Господи, ну что же делать, куда идти. Взяла ребенка, повели через этот весь школьный коридор. Когда мы шли через этот коридор, то террористов 30 там как заходишь в столовую, поднимались по ступенечкам, ну что-то есть, какой-то выступ. Вот прям на этом выступе стояли террористы, человек 20. все такие вот, как будто ничего и не было. То есть, они были готовы идти в бой, не знаю. Зашли в столовую, где именно стоят столы. Один из террористов взял веник и стал подметать стекла, которые разбились, говорит: «Садитесь, садитесь.» И я говорю девочке своей, я ее в буквальном смысле тащила, у нее сразу огнестрельное ранение после взрыва, у меня самой тоже. Прошли мы на кухню, я не знаю, это кухня, ну вроде как кухонька. Сидела женщина, у нее в руках были конфетки. Я услышала, что там воду дают, она говорит: «Мама, я воду хочу, там воду пьют.» Мы прошли туда. А когда мы зашли туда, там как коридорчик, и печки электрические. Это наверное кухня была. И когда мы туда прошли, один из террористов, он был с нами все время. Просто вот не знаю. И он говорит: «Теперь кричите. Ваши сейчас вас и убьют.» Окна все были в решетках. То есть, выйти оттуда никак не было возможно. Ни с той стороны, в общем, тупик. Думаю, с одного места ушли, а здесь уже все равно не выйдем. Как стали стрелять, не знаю чем. Все летело, все, ужас.. наверное и танками там стреляли. Все вот было, не знаю. И они поставили детей на окна на кухне. Вынесли какие-то занавески.
- Они это кто?
- Террористы.
- Вот так и говорите.
- И деточек, кто рядышком сидел, женщины, они убирали детей, и сами становились. С нами был мужской голос какой-то, я не знаю. Там столько было. Просто он кричал: «Давайте кричать, помогите! Мы здесь! Не стреляйте! Мы здесь!» Но нас никто не слышал. У женщины было даже красное, она в чем-то была одета, мы говорим: «Давайте, может как-нибудь порвем, повесим на окошко. Хоть знак дадим, как никак красный цвет. Символ.» но без никаких реакций. С нами сидел террорист. И сидел он, то ли витрины там были, как витринки, за витринками сидел. Но взгляд у нас совпадал с ним. Когда в очередной раз туманно все, летело, я взглянула на окно, смотрю, решетку выбило. Ну, наверное от взрыва все таки. И кто смог, первые, кто находился там под этими печками, кому было легче, они вышли оттуда, и стали, передали, что там наши люди, не стреляйте. Буквально через считанные секунды зашли, такой большой для меня, потому что он стоял на этих печках, в зеленом. Он говорит: «Вставайте» а я тем временем посмотрела, думаю, террорист там находится или нет. Террориста этого не было там. То есть, он уже ушел. Но был он с автоматом, потому что когда мальчик пытался выйти из этого окошка, буквально ему осталось один шаг сделать, и он его прорешетил. В буквальном смысле вот так.
- Убил, да?
- Да. Всю спинку. Он прямо откинулся на эту решетку. Когда вот зашли наши, это были наши, я не знаю, в зеленых, в касках или в чем, не знаю. Стали кричать: «Вставайте, вставайте. Не надо бояться.» Я поднимаю голову, говорю: «Вы наши?» «Ваши, вставайте.» И вот так они нас вынесли на руках, передали друг другу. Так мы оказались, сразу в больницу нас повезли.
- Понятно. Теперь скажите пожалуйста, Вы сейчас сказали. Что на 3 день перед взрывом террористы засуетились.
- Да.
- В чем это выражалось, вот эта суета.
- Ни одного их в зале не было, только сидели на книжках. Или я.
- Это вы имеете ввиду на пульте?
- На пульте, да. С одной и с другой стороны. А так в зале, в основном они все были со стороны тренажерного зала. А с нашей стороны заходили, выходили, а один сидел. То они ходили по залу.
- А остальные куда делись?
- Наверное в тренажерный зал.
- Скажите, а вот кто-либо из этих террористов, кто сидел на пультах, Вы видели, чтобы он читал книгу какую-то?
- Нет. С нашей стороны нет. Был там один из террористов, который был в светлых джинсах. Он с себя маску не снимал. Мне когда было плохо, женщины стали кричать: «Дайте хоть водички, женщине плохо.» «Мы. – говорит, - пришли для того, чтобы вас убивать. Что мы сейчас вам водички будем давать.» И когда первый день, еще выпускали в туалет по 5 человек и деточек и взрослых. И вот мне пришлось. Я вышла и ему говорю: «Можно мы пройдем с девочкой.» Он мне говорит: «Нет.» Я говорю: «Почему, вы же выпускаете всех. Можно, я ее проведу.» Он мне говорит: «Я здесь ничего не решаю.» И показывает мне: «Смотри», - ну на известного сейчас, с рукой раненой который, на Ходова. А он стоял по другую сторону, около тренажерного зала. Он сразу на меня автомат наставил. «Видишь, - говорит, - я здесь никто. Я б тебя с удовольствием пропустил.» Он ему крикнул: «Они еще ни разу не выходили. Можно им выйти?» Он ему ответил: «Пусть еще 4 возьмут и выйдут.»
- Вы говорите, что суета была в том, что террористы ушли из зала. Поясните, Вы сказали, что после второго взрыва началась перестрелка. Где происходила эта перестрелка?
- Внутри столовой. Ой, внутри зала.
- Но у заложников не было оружия. Так кто с кем перестреливался?
- Я не могла понять. Я не знаю. Дело в том, что я хотела перейти через середину. Но по другой стороне выемка в окне образовалась, откуда было легче выйти, не поднимаясь на подоконник. Но я не смогла, потому что шла перестрелка.
- Можете сказать, из какого оружия стреляли?
- Из автоматов. И один раз в зал занесли какую-то большую, и пронесли по всему залу. Оружие или что было, я не знаю.
- После второго взрыва, Вы сказали, что туда заходил террорист. А другие?
- Только один заходил. И вот он сказал: «Крыша начала гореть.» Мне кажется, что взрыв был посередке. Потому что в кольцах с моей стороны не взорвалось. Я на это тоже обратила внимание. Я подумала, что если это сейчас все взорвется, как он говорит, уже я видела, что крыша тоже горит.
- Вы имеете в виду потолок?
- Да.
- Вы сказали, что находились в столовой. Говорили, что видели, что с вами сидел террорист.
- Да.
- Как Вы определили, что это террорист?
- Он был одет как террорист. Автомат у него был.
- А Вы видели, чтобы среди вас, заложников, находился террорист в гражданском?
- Я слышала голос только одного мужчины. Но это был, по-моему, учитель физкультуры.
- А что он кричал?
- Он кричал: «Давайте кричать, давайте звать на помощь» Мы все вместе, сколько нас было, кричали.
- Находясь там, на кухне, вблизи столовой, Вы Кулаева не видели?
- Ну, они уже все были на одно лица. Наверное, нет. Но что-то было знакомое.
- тот террорист, который выстрелил в мальчика, который хотел убежать, он на него не похож?
- Чем-то похож.
- Это он или не он?
- Я хотела ему задать вопрос об этом. Где он находился?
- Вы ждете от него, что он Вам расскажет это?
- Да.
- Это понятно. Но присмотритесь к нему.
- Похож. Но я не знаю. Еще с ним сидела девушка в белом. Когда выбило решетку, этой девушки там уже не было. И его тоже не было.
- Куда они делись?
- Не знаю. Он понял, что кто-то вышел оттуда. Потому что ребенок выходил. Он его обстрелял всего. Ну, не знаю даже.
- Вот террорист, который в форме был, он в какой форме был? Там, говорят, одни были в аляпистой камуфляжке, а другие в темной одежде. А этот в какой?
- Не помню. Настолько это уже надоело. Уже мы ждали один конец. Больше ждали смерти конечно.
- Ранения были у Вас тоже, и у ребенка, да?
- Да.
- Сколько лет Вашей девочке сейчас?
- 10 лет. Я не хочу, чтобы она приходила в суд.
- Понятно. Нет вопросов.
Таймураз Чеджемов:
- Вы сказали, что когда зашел Аушев, он сказал: «Мы сейчас все обсудим.» Вы это сами слышали?
- Вы знаете, мы совсем рядом находились. Он посмотрел на зал, помахал вот так головой, и сказал: «Мы сейчас пойдем, поднимемся.» Директора школы они подняли и ушли. Буквально это было 3-5 минут, даже меньше.
- Как люди восприняли там приход Аушева?
- Если честно, люди там говорили: «Вот видите, наш не пришел, а пришел совсем другой президент.» То есть, люди думали, что он что-то поможет. Надеялись.
- В первый день были разговоры среди террористов были разговоры о количестве.
- Конечно были. Они какой-то телевизор таскали туда сюда по залу. Потом в тренажерный зал. И видать посмотрели программу, и говорят: «Вот видите, ваше государство вас 354 человека объявило.» Потом стали считать по залу. Говорят: «Вы сами посчитайте, сколько вас примерно здесь человек.» Ну конечно, там больше 1000 было.
- Какие требования были у боевиков?
- Ну, они сразу сказали: вывод войск из Чечни. Еще женщины сказали, которые ближе к ним находились: «Ну сколько это по времени займет.» Они сказали: «8 дней.» А мы им говорим: «Наши дети-то без воды столько не смогут.» Они сказали, что смогут: «Дети смогут без воды неделю находиться.»
- А они требовали Дзасохова, Зязикова и других?
- Требовали. В зале так и говорили, что на связь с ними никто не выходит. Они не могли дозвониться. Аслаханов к нам пришел, когда мы в больнице лежали. Он стал говорить, что он не успел, что прилетел, ну и как всегда. Дал свои визитки, мол если что.
- Должны были, как Вы считаете с ними идти на переговоры?
- Конечно, конечно. За столько детей нужно было.
- Вот Вы говорите, что в столовой Вы когда были, была страшная стрельба. А по школе тоже стреляли? И только ли из автоматов стреляли?
- Я считаю, что решетку тоже выбило за счет этого.
- То есть, орудия танков?
- Ну, такой гул был мощный. Которые там находились, думали, что уже все, мы отсюда живыми не выйдем.
- А Вы не заметили, были ли среди террористов пьяные, накуренные?
- Я старалась не общаться. Но по поведению они себя вели нормально. И девочке говорила, вот когда собирались выпускать детей до 4 класса: «Поближе туда сядь к боевикам.» Она мне сказала: «Нет, мам, я тебя здесь не оставлю.»
- То есть, были разговоры, что они собираются выпускать детей?
- Да, были.
- А почему не выпустили?
- Не знаю.
- Нет вопросов.
Сослан Кочиев:
- Вы сказали, что в коридоре заметили группу боевиков, которые спокойно стояли. Что это были за люди?
- Вот в коридоре, как Вам объяснить, прям около столовой есть выступ. И там стояла группа боевиков.
- А стрельба была в это время?
- Были слышны выстрелы с улицы. А внутри школы, по крайней мере, когда мы проходили, там стрельба не велась. Они стояли просто.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Нет.
- У подсудимого?
- Нет.
- Адвокат?
- Нет.
- Спасибо, присаживайтесь.
- А можно ему вопрос задать?
- Да.
- Вот ты говоришь, что находился на кухне. Кулаев.
Нурпаша Кулаев:
- Да.
- А где ты там был?
- В столовой, не на кухне.
- Но это же не одно и то же. Кухня, это где готовят кушать, а столовая, где обедают.
- Я был там, где решетки на окнах.
- а в какой стороне ты находился?
- Ну, с той стороны, где решетку выбило, я там был.
- Прямо там?
- Да.
- Голос Цаголова я знаю. Рядом. Ну все. Нет вопросов.
- Присаживайтесь. Кесаева. Фамилия, имя, отчество.
- Кесаева Лариса Казбековна.
- Число, месяц, год рождения.
- 1969 год, 8 сентября.
- Место жительства.
- Беслан, Нартовская, 14
- Место работы.
- Дом детского творчества, педагог.
- Лариса Казбековна, суд предупреждает Вас об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте подписку суду. Пожалуйста.
Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:
- Лариса Казбековна, Кулаева раньше видели?
- Нет.
- Вы сами были в заложниках?
- Да, со своими 2 сыновьями. Кесаев Таймураз, 1990 года рождения. И Кесаев Салмурбек, 1994 года рождения.
- Расскажите нам об обстоятельствах, при которых Вы оказались в заложниках.
- Я, как и все, пошла, я к тому же педагогом работаю. Я готовлю детей в 1 класс, у нас школа раннего развития. Я пошла туда к тому же как учитель, смотреть на своих учеников, которые пришли в эту школу на первый звонок. Дети мои пошли к своим классам. Сама я остановилась с родителями, мы просто переживали за первоклашек, которые стояли и волновались. Я говорила родителям, что приход ребенка в 1 класс сравним с переживаниями человека, который первый раз попал в космос. Мы стояли и обсуждали это. В этот момент все и началось. Мы увидели людей в камуфляже, которые бежали с улицы Коминтерна в сторону школы. Я запомнила этого террориста четко, у него в одной руке был автомат, а другой он показывал, мол бегите туда. Конечно же, я сразу поняла, что это такое. Стала сразу думать о своих детях. Но я их не видела. Тут увидела мальчика со своей школы, Али Кониева. Он ко мне подбежал, стал рядом и говорит: «Я боюсь, Лариса Казбековна. Что это такое?» Я его схватила, и с этим мальчиком я направилась в сторону спортзала. Подошла к окнам. Все стали лезть в окна. Я стала его от себя отрывать, а он вцепился в меня и все. Как будто я была какая-то защита для него. В коридоре я увидела своих мальчиков, они мне кричали: «Мама, не бойся, мы здесь!» Подали мне руку, я перелезла через окно и с собой перетащила этого ребенка. Мы направились в спортзал. Таймураз, старший, мне говорит: «Мама, давай быстро пройдем, и сядем в конце зала, чтобы быть подальше от террористов.» Мы прошли в спортзал и сели. Тут я увидела отца этого мальчика, кстати, он потом погиб, передала ему мальчика. А со своими детьми прошла прямо к окнам. Сначала сидели мы нормально. Но в зал все заходили и заходили люди, и нас притулили к стенке. И мы уже даже дышать не могли. Они все время кричали: «Двигайтесь, двигайтесь!» И все двигались на нас. Мы оказались в самом тупике. Там уже не дышать, ничего было невозможно. Так мы просидели первый день. Первый день еще было возможно, мы на что-то надеялись. Второй день был страшнее. Был момент, когда в зале стоял такой шум, и террористы наставляли на кого-то автомат, и говорили: «Сейчас мы его пристрелим, и вы успокоитесь.» В один момент я сидела с мальчиками, и один из террористов подошел ко мне и говорит: «Вставай.» Я говорю: «Я?» Он говорит: «Да. Я тебя сейчас пристрелю, чтобы все успокоились.» Но мой старший сын, Таймураз, он меня просто вот закрыл, и говорит: «Не надо, не надо. Это моя мама. Мы больше не будем.» Тогда он отвел автомат в сторону. Дети, которые были вокруг меня, конечно смотрели в глаза мне и спрашивали: «Нас выпустят?» Я им говорила: «Да, конечно. Посмотрите, сколько нас. Не может быть, чтобы нас не выпустили.» Они спрашивали насчет взрывчатки, что это такое. Я их успокаивала: «Это не взрывчатка, это рация, при помощи которой они общаются.» И они мне верили. Они спрашивали: «Где Путин, где Дзасохов.» Я им говорила: «Все здесь, около школы. Нас ждут.» Но когда был 3 день. То младший сын мой мне просто сказал: «Мама, ты меня обманываешь. Это не рация, это взрывчатка. И никто нас не ждет.» Они даже говорили, что Путин и Дзасохов, они дураки и мы им не верим, мы никому не нужны. Я им не могла ничего сказать. Была полная безысходность. В момент взрыва я оказалась не в том месте, где сидела, потому что мой младший сын уже задыхался и плохо себя чувствовал. Террористы по залу расширили коридор, и взрывчатку как-то по другому развесили. Я вытащила просто своего младшего сына в этот коридор. Мне было уже все равно. Я подумала, что там наверное больше воздуха. Мы пересели в сторону тренажерного зала, под кольцо, прям под взрывчаткой. Но я даже не понимала, что это взрывчатка. Я младшего положила в этом коридоре, вот так вытянула его. Он посинел весь и такие 2 полосочки образовались, и он ни на что не реагировал. Когда проходили террористы, я его оттягивала к себе. А когда коридор был пустой, я его опять вытягивала. Он мне говорил: «Мама, здесь лучше, здесь воздуха больше.» Мы там посидели минут 15. Другой, старший сын, остался сидеть на окне. На его счастье, кстати. Потому что в момент взрыва его просто вынесло в окно. И вот это все, что я помню, до этого момента. Потом меня просто, я подумала, что наверное так умирают. Я потеряла сознание. И, пользуясь моментом, я хочу спросить, кто меня вынес из зала? Я ж могла оказаться в числе погибших. Многие там пролежали без сознания, и наверное просто сгорели без помощи. Я могла оказаться в их числе, но меня кто-то, я не знаю, кто. Но если этот человек помнит меня, то я ему очень благодарна.
- Скажите, Вы описали одного террориста. А какое количество Вы вообще заметили?
- Которые нас загоняли?
- Да.
- Я лично видела человека 3-4. тех, которые нас окружили и гнали туда.
- А в спортзале сколько их было?
- На протяжении 3 дней приблизительно человек 15. Это я видела.
- А женщин сколько?
- 2 женщины были.
- Вооружение какое?
- Ну, как и у всех. В одной руке был пистолет, и они были в этих поясах.
- А впоследствии куда они делись?
- Они вышли и больше не зашли.
- А у остальных бандитов какое было оружие?
- в основном автоматы, пистолеты, гранаты.
- А гранатометы?
- Я не помню. Просто были слышны более мощные выстрелы. Раздавались выстрелы, которые наверное были из гранатомета.
- вы видели убийство Бетрозова?
- Нет. Я видела только момент, когда его тащили.
- А Вы не знаете, кто и за что его убил?
- Не знаю, я не видела.
- А про то, что в спортзале взламывали полы.
- Я видела.
- А для чего и кто это делал?
- Это делали террористы. Но для чего, я не знаю.
- Что Вы можете прояснить про приход Аушева?
- Приход Аушева – это была наша последняя надежда. Раз никто не откликался, хоть он пришел. Этому конечно мы были рады. Но после того, как он ушел, вся надежда пропала. Конечно я ему благодарна за то, что он вывел детей. Даже если бы он одного ребенка вывел, все равно я ему была бы благодарна. Потому что ни про кого из наших этого не скажешь. Они не спасли даже одного ребенка. А Аушев, я не знаю, с какой стати он пришел, почему именно он, но я ему благодарна за то, что он спас детей и женщин.
- Но Вы ж только что говорили, что Вас тоже кто-то спас.
- Да.
- а Вы брата Кулаева видели?
- Я не знаю, кто это.
- Ну, однорукого такого.
- Нет, я его не видела.
- Что касается ваших детей. Они получили какие-то ранения?
- Да, у нас у всех 3 тяжелые степени.
- в каком они сейчас состоянии?
- В относительно нормальном.
- Они могут что-нибудь прояснить?
- Навряд ли. Нового они ничего не скажут.
- Вызывать не стоит?
- Нет.
- Спасибо. Нет вопросов.
Таймураз Чеджемов:
- Что Вы можете сказать о требованиях боевиков, о переговорах, которые они вели, о числе заложников.
- Ну, подробнее. Во-первых, у них был сотовый телефон, по которому они непосредственно разговаривали. В первый день, во второй половине дня, когда они поняли, что никакой связи нет, они стали уже разговаривать с директором школы, чтобы она помогла им хоть как-то связаться. Они выводили ее из зала, чтобы она со своего кабинета наверное смогла наладить связь. В один момент они вернулись с директором школы. Видимо она вне зала им сказала, что в зале находятся дети Мамсурова, и может быть они выйдут на своего отца, и он поможет с кем-то соединиться. То есть, они искали связь, хотели соединиться, но не могли. Это все отражалось на нас.
- А с кем они хотели переговоров и почему у них не получалось?
- Не знаю.
- А о числе заложников, помните, был разговор?
- Они все время слушали средства массовой информации. Ни хотели услышать, какой резонанс будет у них. Когда услышали цифру 354 человека, они засмеялись и говорили: «Видите как.»
- А не было разговора о том. Что маленьких детей могут выпустить?
- Конкретно они ничего не говорили. Они составляли какие-то списки, но я думаю, что они просто считали количество. Конкретного разговора, что они собираются выпускать людей, не было.
- Вы говорите, что дети уже говорили, что Путин и Дзасохов дураки. А что Вы думали про них на этот момент?
- Вы знаете, я была с ними солидарна.
- А сейчас?
- Вы знаете, я сейчас понимаю, что для каждого человека дорога его жизнь. Я не знаю, о чем они думали, но раз мы люди этой республики и этого государства, мы надеялись, что это государство нам в этот момент должно помочь.
- вы считаете, что должны были вестись переговоры с ними?
- Конечно. Я не знаю, что бы это дало. Пусть пришел бы этот Дзасохов, пусть пришел бы кто-то другой. Я не знаю, что это бы дало. Но какие-то шаги должны были быть. Но, по-моему, ничего не было. Была полная растерянность.
- Как Вы считаете, кто повинен в том, что это случилось, и в исходе этого теракта?
- Однозначно на этот вопрос нельзя ответить. Это очень длинная цепь. Террористы говорили, что они это затеяли против войны в Чечне. Я, как мать, вообще против всяких войн. Я точно такая же мать, как ингушская, чеченская мать. Я не имею к этой войне никакого отношения. К ней имеют отношения те, кто на ней наживаются. Я не понимаю, почему они захватили матерей и детей.
- Но это уже к боевикам относится. Вам не кажется странно, что они вот просто взяли, сели в машину, и спокойно приехали сюда.
- Конечно, мне это кажется странным. Мнение может быть только одно. То, что в этом повинны люди, которые пропустили их. Почему они так спокойно вошли? Потом они нам говорили: «Если бы вы знали, как мы сюда прошли.» Они смеялись и говорили нам это. Нам было очень стыдно.
- Нет вопросов.
Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:
- У потерпевших есть вопросы?
- Нет.
- У подсудимого?
- Нет.
- Адвокат?
- Нет.
- Лариса Казбековна, у Вас есть вопросы к подсудимому?
- Меня интересует, какой он национальности.
Нурпаша Кулаев:
- Чеченец.
- Ну, тогда вопрос конечно конкретно не к нему. Но вопрос у меня такой. В основном там были ингуши, так я понимаю. Я, когда начала свою педагогическую деятельность, я начала работать в интернате в городе Беслане. В моем классе было 8 человек ингушей. Я их учила точно так же, как детей осетин. Я тогда не могла представить, что среди них может быть окажется террорист. Они нас всячески обзывали. Они нас назвали проститутками, наркоманами. Я просто сейчас задумываюсь о том, ведь наши врачи, ведь они сейчас даже везут своих больных в нашу республику. Они доверяют нам своих больных. И наши врачи им не отказывают. Если мы такие плохие, почему они своих больных к нам везут? До 92 года все наши учебные заведения были забиты ингушами. Почему я в начале своей педагогической деятельности учила ингушей. Ведь все был нормально. Откуда эта ненависть? Я, как мать, точно такая же мать, как и ингушка или чеченка. Единственное, чем может быть я отличаюсь, я учу своих детей любить, а они наверное их учат ненавидеть. Из этого все вытекающие обстоятельства. Вот все, что я хотела сказать.
- Спасибо, присаживайтесь. Объявляется перерыв до 25 августа.