40 заседание Верховного суда Северной Осетии по делу Кулаева

15 ноября 2005 г.

 

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Продолжаем рассмотрение уголовного дела в отношении Кулаева Нурпаши Абургкашевича, обвиняемого в совершении преступлений предусмотренных статьями 209 ч.2, 205 ч.3, 30 ч.3, 206 ч.3, 105 ч.2 пунктами: а, в, д, е, ж, з; 30 ч.3, 105 ч.2, пунктами: а, в, д, е, ж, з; 317, 223 ч.3 Уголовного кодекса Российской Федерации. Пожалуйста, секретарь, доложите о явке лиц, вызванных на судебное заседание.

Секретарь:

- На судебное заседание явились потерпевшие: Цкаев, свидетели: Гончаров, Соплевенко, Цыбань.

Представитель потерпевших:

- Ваша Честь, у потерпевших тоже есть ряд свидетелей. Они выступили с ходатайством тоже их допросить.

- Подождите. Соплевенко, Цыбань, Гончаров, я вас попрошу пока удалится из зала судебного заседания. Мы вас вызовем для допроса. Подождите в коридоре пожалуйста.

- Потерпевшие просят допросить следующих свидетелей: Хачиров Чермен, Фриев Сослан, Биджелов Руслан, Хадиков Алан, Хаев Александр, Караев Алан, Езиев Харитон. Эти люди являются свидетелями происходящего 1-3 сентября 2004 года.

- Где эти люди?

- Они ожидают в коридоре.

- Приведите их в зал пожалуйста. не надо садиться, пусть в зал пока зайдут. Гончаров. Фамилия, имя, отчество.

 

- Гончаров Сергей Федорович

- Место жительства.

- Москва, Второй полевой пер., д. 224

- Место работы.

- Директор всероссийского центра медицины катастроф «Защита» Министерства здравоохранения.

- Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Сергей Федорович, просьба, расскажите пожалуйста о событиях 1-3 сентября прошлого года. Как Вы оказались здесь, от кого получили команду явиться в Беслан. И то, что Вы полагаете необходимо рассказать об организации медицинской помощи. Вот эти вопросы. Пожалуйста.

- 1 сентября в 10 часов от своего оперативного дежурного я узнал о той ситуации, которая сложилась здесь в г.Беслане о захвате заложников. Мы подготовили необходимые силы и средства. Как всегда поступаем в чрезвычайных ситуациях, к возможному вылету на место чрезвычайной ситуации. Данные о масштабах тогда конечно не были известны. В середине дня министр здравоохранения Зурабов Михаил Юрьевич поставил мне задачу, вылететь сюда в Беслан. Здесь в составе оперативного штаба на меня возлагалась организация медицинского обеспечения в возникшей чрезвычайной ситуации. Я вылетел первым рейсом на Беслан 2 сентября сюда. Бригаду свою оставил, потому что еще нужно было уточнить обстановку на месте. И прибыл в распоряжение генерала Андреева. Здесь я впервые узнал о предварительном числе заложников. как меня сориентировали сначала, что это около 300 человек. в дальнейшем я контактировал с находящимися здесь различными должностными лицами. И устанавливал взаимодействие с МЧС, МВД, ФСБ, ну, с кем положено всегда в таких обстоятельствах. С выходом Руслана Солтановича Аушева, мы с ним давно знакомы, он меня сориентировал о значительно большем числе заложников, 1200-1300 человек. Это резко изменило мои планы по организации медицинского обеспечения.  Я немедленно доложил в Москву Михаилу Юрьевичу Зурабову и министру по чрезвычайным ситуациям Шойгу о том, что в бесланской больнице нет хирургических детских коек, поэтому срочно необходим для работы полевой педиатрический госпиталь, педиатрические бригады. Затем мы организовали с руководителем центрального спасательного отряда МЧС России взаимодействие. Ориентировочную схему организации срочной медицинской помощи, в случае каких-либо действий по освобождению заложников. в связи с массовым скоплением людей вокруг школы было установлено там несколько пунктов санитарного транспорта. И мы приняли решение, что при удачно стечении обстоятельств лучше эвакуировать заложников на носилках. Подобрали достаточное количество носильщиков, на ул. Коминтерна, это всего 700 метров до больницы. Вечером 2 сентября я собрал на базе поликлиники руководящий состав здравоохранения и провел с ними совещание, где доложил план возможных действий медицины катастроф и всего здравоохранения. Собрали необходимые силы и средства, в том числе и из прилегающих ближайших районов: со Ставропольского Края, с Кабардино-Балкарии, наша бригада экстренного реагирования и так далее. Половину бригад скорой медицинской помощи Владикавказа. Остальных оставили здесь, при необходимости чтобы они могли выехать. Нельзя было оставить город без скорой помощи. Затем провел занятие со всем врачебным составом, который прибыл сюда. Рассказал суть и план медицинского обеспечения. Как эвакуировать до больницы, что необходимо сделать в больнице, как эвакуировать из больницы в лечебные учреждения Владикавказа. Объяснил суть медицинской сортировки. И всю ночь мы проводили занятия, поскольку у врачебного состава этой больницы мало опыта по работе с массовым количеством пораженных. В час ночи прибыл полевой многопрофильный госпиталь. Я поставил задачи на развертывание, организовал во главе с профессором-педиатром Розиным Владимиром Михайловичем подготовку педиатрических бригад к работе. Всю ночь продолжались эти занятия. У меня были установлены взаимодействия с зам.министра и министром здравоохранения, тогда Александр Соплевенко с заместителем Реутовым Александром. Реутову Александру я поручил собрать всех водителей скорой помощи, и объяснить, кто, как, где должен ехать. Примерно в 3 часа ночи мы провели в учебных занятиях, так называемую ложную тревогу. Еще раз уточнили пеших и машины кто, где, куда должен ходить, как работать. Провели необходимые мероприятия в больнице. Развернули сортировочные модули, обосновали транспортные петли, где, куда, кого эвакуировать. И поставил задачу, что в условиях, когда массовое поступление пораженных, врачи должны быть готовы в первую очередь к медицинской сортировки с целью определить, исходя  из состояния пораженного, сможет ли он вынести эвакуацию 20 км во Владикавказ, или ему что-то нужно сделать сейчас, или что-то можно сделать в дороге, или его необходимо оставить в больнице по срочным, неотложным показаниям. Кроме этого 1 сентября по моей команде я попросил институт Сербского выдвинуть сюда психологов и психиатров, поскольку сложная психологическая обстановка была. Они развернули здесь свои пункты психологической помощи. По своему опыту, я ожидал, что возможные действия могут начаться рано утром 3 сентября. Никто меня в этом не ориентировал. Как правило в таких ситуациях чтобы не была известна заранее какая-то информация, медики не ориентируются. Но всегда должны быть готовы. Так было и в Норд-Осте, и в Буденовске. Мы готовились, что возможно будут частично отпускать заложников. что он могут быть в различных состояниях болезни, осолжнений и так дальше. Готовились к тому, что могут быть ранения. Готовились к тому, что могут быть ожоги, и самый тяжелый случай, когда обвалы, разрушения, тяжелые травмы и так дальше. Ко всем вариантам. В меньшей степени мы готовились к варианту Норд-Оста, что могут быть химически пораженные, поскольку бандиты тоже изучили этот опыт, они открыли в спортзале все окна, и даже противогазы имели. Утром 3 сентября мы продолжали эту работу по подготовке, проводили необходимые занятия. Установили сигнал сбора всех водителей скорой помощи, и приказал им ждать этого момента, поскольку не знали когда, что может начаться. Около 13 часов дня я вышел из больницы, направился к воротам скорой помощи по ул.Коминтерна. в этот момент увидел 2 столба дыма, 2 взрыва и стрельбу. Сразу дал команду на проведение готовности, и тут же мне по рации поступили заявки о срочном выделении машин скорой помощи, которые у меня здесь были на улицы, прилегающие к школе, для эвакуации. Началось поступление пораженных в госпиталь и больницу. Мы определили, что больница принимает только взрослых, а наш госпиталь развернуты палатки только для детей, где работали наши специализированные педиатрические бригады. За 4 часа работы в госпитале и больнице приняли 546 человек. за это время было проведено 72 операции, в том числе 36 пункций плевральных  полостей. Был целый ряд медицинских мероприятий по устранению угрожающего жизни состояния, который необходимо в этом случае делать. При поступлении было обращено внимание на то, что у многих пораженных правильно наложены жгуты, и в общей структуре пораженных, основные тяжелые были из числа раненых в голову, в грудь. А вот правильность оказания первой медицинской помощи подчеркивает то, что тяжело пораженных из числа раненых в крупные кости, не было. То есть, правильно оказывали первую помощь на месте врачи скорой помощи, спасатели, военные-медики, те, кто владеет такими навыками в совершенстве. Из детей мы сразу, уже потом провели анализ и выявили 55 человек практически не нуждались в таких мероприятиях. У них только был недостаток воды и психическое возбуждение. 5 человек поступили в агональном состоянии, несовместимые с жизнью ранения. Они в последующем в первые часы к сожалению умерли. 14 взрослых в первые сутки умерли здесь. 199 человек нуждались в мероприятиях экстренной первой врачебной помощи и были готовы к эвакуации после ее оказания. И 55 человек детей требовали неотложных мероприятий квалифицированной помощи, в том числе операции. 7 человек детей было прооперировано. В последующем я уже обходил отделения больницы вместе с лечащими врачами тех, которых мы оставили тяжелых. И по прибытии на следующий день сюда министра Зурабова было решено об эвакуации наиболее тяжело пораженных, нуждающихся в специализированных видах медицинской помощи, узких видах, эвакуировать их в специализированные лечебные заведения г.Москвы. В первую ночь с 3 на 4 мы эвакуировали наиболее тяжелых 6 детей. Есть такой способ для наиболее тяжелых детей, мы в реанимобиле забираем из больницы, реанимобиль закатываем в самолет МЧС, 3 реанимобиля. И вот 6 человек мы эвакуировали. И вечером 4 числа я доложил обстановку прибывшему министру по чрезвычайным ситуациям Сергею Шойгу, министру Зурабову. Прибыла группа специалистов министерства здравоохранения. Здесь уже шел переход к плановой медицинской помощи. Это уже не моя задача. 4 числа я был отправлен в Москву, в Центр медицины катастроф. Вот, если что-то я упустил, основной ход моими глазами этого периода времени.

- Пожалуйста, скажите, вот вы прибыли 2 сентября, да?

- Так точно.

- И почему, кто дал команду Вам, что вы должны доложиться в штабе Андрееву.

- От министра Зурабова Михаила Юрьевича я получил задачу о том, что создается оперативный штаб, и от линии Минздрава я сюда включен в состав оперативного штаба.

- Как взаимодействовали Вы со штабом оперативным? Какие-то задачи ставил вам Андреев.

- Ну, поскольку Андреев не является специалистом в области медицинского обеспечения, я у него только единственно что уточнял, количество заложников. больше мне никаких задач не надо, я сам знаю, что надо делать.

- И сколько он сказал заложников?

- Я не знаю точно, он сказал, не он, но 1 числа было около 300 человек.

- А 2-го числа?

- Это второго числа, когда я прибыл. А затем уже Руслан Аушев мне уточнил цифру, что значительно больше, что сразу изменило подход к организации медицинского обеспечения.

- То есть, Вы от Аушева узнали, ни от Андреева.

- Так точно.

- и еще скажите, Вы говорите, обеспечивали машины скорой помощи. Как Вы полагаете, в достаточном количестве, не было сбоев в оказании первой медицинской помощи?

- На мой взгляд скорая помощь, все наши специалисты с задачей справились. Почему я об этом говорю, потому что самый главный показатель, когда не справляется медицина, это наличие тяжело пораженных, если ранена конечность. Раненые в голову, грудь, они и так ясно, тяжелые. А раненые в конечность они становятся тяжелыми при потере крови. У нас таких тяжелых практически не было, 0,9 %. Это первый показатель. Второй показатель, в условиях массовой скученности населения, которое было вокруг школы, и к сожалению было очень много в больнице, мы не могли не допустить родственников сюда, поскольку вы понимаете состояние людей. Они обо всем хотели узнать. Мы вывешивали на поликлинике списки. Всех, кто к нам поступил. И я всех убеждал здесь, когда они шли по улице Коминтерна, что здесь детей нет, мы стараемся их быстрее отправить в лечебные учреждения. Нет смысла переполнять здесь госпиталь, нужно немедленно их отправить в специализированные учреждения, где есть все условия для оказания помощи. И вот на этом плече, где работали эти бригады, а я все время получал информацию куда, сколько машин скорой помощи надо по рации, установленной с МЧС и по линии скорой помощи вызовы постоянно шли. И всегда держал в резерве 2, 3 машины, потому что могла возникнуть любая задача. Если бы у меня не оказалось скорой помощи, как говориться, под рукой, могли не выполнить задачу. Но это опыт предыдущей работы, что нужно всегда иметь резерв. С момента отправки первых же пораженных из госпиталя, чтобы не перегрузить больницы, я дал команду сюда во Владикавказ Таймуразу Ремизову немедленно отправить все машины скорой помощи, которые действовали тут, по оказанию обычной скорой помощи в г.Владикавказе. И они буквально через пол часа прибыли, вторая очередь. То есть, была очередность работ машин скорой помощи. Всегда, когда происходят такие чрезвычайные ситуации здравоохранения, что есть нехватка сил и средств. Но в данном случае нам удалось собрать достаточно мощную группировку. Если интересует, я могу точно назвать эти цифры. Аэромобильный госпиталь МЧС привлекалось 6 врачей; от нашего центра «Защита» 20 человек, в том числе 14 врачей и 8 специализированных педиатрических бригад, и другие бригады быстрого реагирования; от территориального центра медицины катастроф Ставропольского Края 24 человека, в том числе и 8 врачей; территориальный центр Кабардино-Балкарии 15 человек, 6 врачей; центральная районная больница г.Беслана 211, 94 врача. Хотя у многих врачей дети были в составе заложников, они продолжали работать. Скорая медицинская помощь РСО-Алания 210 человек было привлечено, 55 врачей, 62 автомобиля, 8 автомобилей это были от территориальных центров Ставрополья и Кабардино-Балкарии. То есть, таким образом всего задействовано было здесь в Беслане 492 человека, 183 врача, ну, вот бригады, о которых я говорил. Кроме того, из прилегающей территории прибыли 11 бригад скорой помощи, это 7 реанимационных из г.Ардон, г.Алагир, г.Дигора, из Моздока, бригады из Октябрьского района. Организована была работа следующим образом: местная скорая помощь, которые знали хорошо школу и улицы, они работали на плече эвакуации до больницы. А те, кто прибыли из других районов, они эвакуировали из больницы во Владикавказские лечебные учреждения.

- И еще вопрос. Визуально Вы как-то анализировали. Какие в основном были повреждения у детей, у заложников?

- У меня есть достаточно подробные данные по историям болезни, в том числе и визуальные. Я могу их огласить. Из числа оказанной медицинской помощи в локализации ранений в голову 108 человек, в шею – 16, позвоночник – 14, в грудь – 83, в живот – 94, в таз – 11, в верхние конечности – 94, нижние конечности – 163 человека. И они все у нас есть по степени тяжести. Эти данные я на первых показаниях в генеральную прокуратуру давал.

- В основном это какие. Пулевые, осколочные?

- Из 583 человек по историям болезни лечившиеся, ранения составили 458, это 80%, в том числе пулевые – 79, осколочные – 91, минно-взрывные – 298. механическая травма всего 63 человека. В том числе контузии – 28, ушибы и переломы – 35, ожоги – 36 человек. психоневрологические – 16 человек. когда уже из-за психического состояния это уже констатировалось как поражение.

Представитель потерпевших:

- Сергей Федорович,  я хотел бы сказать Вам большое спасибо, за работу, которую Вы проделали. Пожалуйста, не подумайте, что я придираюсь. Пожалуйста, уточните во сколько Вы прибыли сюда.

- Значит, рейсовый самолет, я вылетел из Домодедово. Я ориентируюсь, что где-то в 14-15 я прибыл уже в штаб.

- Около трех часов.

- Около трех, да.

- И тогда Вам Андреев сказал, что заложников около 300.

- Я вот не могу сказать, точно ли это Андреев. Очевидно все таки от него я услышал информацию.

- Вы сказали, от Андреева. Я поэтому уточнил.

- Потому что там еще много было и МЧСовских сотрудников, министр МЧС.

- В штабе Вам сказали.

- В штабе, да. Я могу уточнить.

- Когда Вы увидели Руслана Аушева.

- Я увидел Руслана Аушева еще до того, как он собирался пойти к заложникам. И попросил его. Самое главное для меня было число заложников, чтобы правильно понять.

- Когда он вышел.

- Я его видел до этого. Попросил уточнить. И когда  он вышел, он сначала зашел, я так понимаю, там оперативный штаб был, дал информацию. А потом он вышел уже оттуда. Я сразу обратился, Руслан Султанович, к нему, можешь мне по моему вопросу что-то уточнить? Он говорит: «Серега, там значительно больше 1000 человек. 1200-1300. Возможно.» Вот эта цифра для меня стала отправной. Потому что когда мы организуем такие действия, лучше идти по завышенной цифре, чтобы не прогадать.

- Сергей Федорович, но Аушев не делал секрета из того, что видел?

- я этого не могу сказать, потому что это он лично мне сказал. Вокруг нас никого не было.

- Когда он вышел, да?

- Когда он вышел уже из оперативного штаба. Кому он до этого о чем докладывал, я не знаю. Я лично от него это узнал, эту цифру.

-         Скажите пожалуйста, значит, в Вашу задачу не входило спасение заложников? Вы только оказывали помощь тем, кого к вам доставляли, так было?

-         А что такое спасение? Вы имеете ввиду вынос?

-         Да, вынос.

-         Это аварийно спасательные работы, ими занимается МЧС. Наша задача работать возле очага по возможности, когда есть возможность.

-         И оказывать помощь тем, кого выносят, да?

-         Выносят, да. Но есть у нас ряд чрезвычайных ситуаций, где мы работаем непосредственно в очаге. Например, на землетрясениях.  В данном случае, здесь не было возможности идти в школу и работать там, оказывать помощь. Это понятно.

-         Скажите пожалуйста, а Вы в это время, вот когда в штаб прибыли, Вы ничего не слышали о требованиях террористов? Не вникали в эти вопросы?

-         Я вот теперь боюсь дифференцировать. Или я это там слышал, или я это потом в СМИ прочитал о требованиях террористов.

-         Вот там о кассете пустой.

-         Это я только узнал из СМИ.

-         Сергей Федорович, а вот Вы не помните сам период штурма так называемого штурма, когда после взрывов. Что происходило?

-         Как я сейчас понимаю, что те действия, которые там случились уже трудно назвать словом штурм. Поскольку штурм я знаю, как он был организован в Норд-Осте, это было совсем другое. А здесь, я говорю, я стоял на расстоянии 800 метров у ворот больницы скорой помощи, где мои все бригады были, подошел сюда как раз. Когда подходил, увидел 2 взрыва. И сразу началась, ну, до этого шла некоторая стрельба всю ночь. Помощь мы оказали 2 человекам. Там женщина была подствольником ранена, это единичные случаи. А здесь характер стрельбы совсем другой. Больше интенсивность огня. Мне стало ясно, что что-то началось. Как я тогда понимал, я же не знал, как будут развиваться события. Поэтому срочно дал команду о приведении в готовность. И сразу по рации пошла команда отправить, там по-моему ополчение есть, там у меня записано, я на память сейчас не помню. Немедленно столько машин туда, столько туда. И пошла работа я  с места не сходил до самого позднего вечера, потому что самое главное было правильно распределить, эвакуировать. Я знал как загружен, мне Александр Реутов постоянно сообщал, как идет работа в госпитале. У меня была связь с ними постоянно. Знал, как загружен госпиталь. А здесь постоянно было движение людей. И подходили и военные что-то уточняли, спрашивали. Группа военных подошла, я так теперь понимаю из спец органов, спросили, не видели ли мы какого-то в какой-то одежде и так далее. Мы никого не видели, если хотите искать, проходите, ищите. У меня постоянно была связь с нашим радистом. Он был на крыше.

-         Вы занимались своей работой.

-         Так точно, да. А вот это все я теперь больше знаю из СМИ, что на самом деле произошло. А так я не возле школы не мог быть, потому что мне нужно было знать тут обстановку. Я думал даже в госпиталь пойти. Потому что, мало ли что там могло случиться, чтобы выделить средства.

-         Скажите, а вот 2 числа, когда Вы приехали, Вы что-нибудь можете сказать о том, штурм планировали. Чем штаб занимался? Вы в штабе были?

-         На заседании штаба как такового я ни разу не был. Я получил сведения в штабе о числе заложников, мне больше ничего не надо. Я знал, что меня никто никогда не сориентирует. А по возможности, у меня была мобильная связь с Андреевым. Я иногда выходил и звонил там. Валерий его кажется зовут, Андреева, да? Есть какая-то информация дополнительно? «Ничего нет, доктор. Действуйте по своим правилам и понятиям.»

-         Вам известно было о подготовке к штурму?

-         Ничего. Как правило, врачей не ориентируют в этом плане, чтобы не было распространения информации. Понимаете? Так было и в Норд-Осте кстати. Поэтому я готовился, и по своему опыту знал, что это может быть в любой день. Но мы готовились к тому, что возможно протянется ситуация, как в Буденовске. Когда целую неделю, и потом…

-         Вы просчитывали все варианты, правильно?

-         Все варианты, да, думали. Даже не исключали, вдруг будут применены какие-то ядовитые вещества, и тогда мы готовились.

-         А Вам что-нибудь известно было вот 2-го, велись с боевиками переговоры, не велись?

-         Единственное, что я знаю, это со слов Леонида Михайловича Рошаля. Поскольку его сюда вызвали и он здесь был. Но он не входит в нашу систему работы, он человек больше так политический, популистский. Он говорит, что он хотел вступить в контакт, но боевики с ним разговаривать не стали. Это он мне сообщил. Больше я о каком-то, и кроме того, что Руслан Аушев был там, больше никаких переговоров я не слышал.

-         Сергей Федорович, а как Вы считаете, Вы опытный человек в этих вещах, переговоры вообще нужны были с террористами. Вообще они нужны? Насколько мне известно, мировая практика борьбы с терроризмом исходит из того, что все начинается с переговоров. Как Вы считаете?

-         Я только личное могу мнение высказать, поскольку я не специалист по уничтожению террористов и ведению с ними работы, это спецорганы. Но в принципе здесь как правило на мой взгляд какой-то этап переговоров должен присутствовать, хотя бы потому, чтобы успеть подготовиться проводить какие-то оперативные действия. В том числе и медицинское обеспечение. Чем эта чрезвычайная ситуация, я эту ситуацию докладывал уже на всех уровнях с точки зрения, интересуются, это большой опыт. В том числе и международный Центр в Швеции. В феврале меня вызвали, доклад был принят. И чтоб у нас были сутки на подготовку. Это во многом и обеспечило то, что мы справились с задачей. В других случаях, взрыв состоялся, мы уже едем, все. А здесь сутки были все таки. Готовили и врачей. Мы потом оставшиеся медикаменты, которые не использовали, оставили больнице здесь.

-         Я Вас правильно понял, Вы считаете, что нужно вести переговоры?

-         Ну, хотя бы сутки, они нужны были. Я так понимаю, я теперь по СМИ знаю, что были какие-то переговоры. Или нет? Но с позиции, что за это время можно подготовится к чему-то, очевидно есть целесообразность в этом какая-то. Но это уже не в моей компетенции, рассуждать на эту тему.

-         Аушев по существу не переговоры вел. Можно назвать это в какой-т мере переговорами. Но он зашел, спас людей. Как оцениваете его поступок? Нужно было вот такие какие-то подобные акции проводить?

-         Я знаю об имидже Руслана Султановича на Северном Кавказе. И то, что в этом плане как и что поступил. Конечно вызывает уважение. Самое главное, что Руслан Султанович мог сделать, это более менее указал, как мне надо строить, исходя из числа заложников. о чем он с кем разговаривал, я этого не знаю.

-         Его поступок приветствуете? Считаете, он правильно сделал?

-         Естественно. Иначе бы я не знал этих цифр.

-         А то, что он спас 26 человек?

-         Ну, это естественно тоже поступок. Раз в Норд-Осте Рошаль выводил тоже детей 6 человек. Но я когда на это дело смотрю, что главное, когда события начинаются, в это время организовать все дело. 20 человек тоже. Каждый ребенок спасенный, это тоже результат.

-         Вам ничего не известно о действиях пожарных и других подразделений?

-         Нет. Это не моя компетенция. Единственно наше взаимодействие Салаватом Ингалиевым, это необходимое число санитаров-носильщиков в случае, если удастся выносить сюда через железную дорогу. И по связи я всегда знал, как идут события. Узнал о гибели наших 2 ребят. Но мы Валеру Замараева пытались подготовить к операции, но не успели. Там большое кровоизлияние.

-         Сергей Федорович, вот Вы говорили, что после взрывов началась стрельба. Вы не могли бы поподробнее, что за стрельба. Из чего стреляли? По школе стреляли?

-         Я этого не могу сказать. Я только звук слышал.

-         А вот выстрелы из каких-то тяжелых орудий Вы слышали?

-         В это время нет. Это было уже в темное время суток. Это я точно помню.

-         Примерно по Вашему мнению, из чего стреляли?

-         Извините, это…

-         И куда стреляли?

-         Тоже не знаю.

-         Но Вы вот прессу читали много наверное об этом случае. И читали, и слышали, и думали наверное, да, много. Как Вы считаете, в чем причина того, что террористы беспрепятственно проникли к школе, захватили так легко, столько людей погибло.

-         Ну, это не уровень моей компетенции. Могу только личные…

-         Ну, как человека.

-         Естественно, что захват школы в мирное время, это есть промашки и оплошности силовых министерств и ведомств. И никуда не денешься. Как они могли попасть. Но в причинах всего этого надо разбираться. Я их не знаю. По опыту вот работы службы на Северном Кавказе, мы всегда готовы к самым невероятным и тяжелым условиям. Первые чеченские события об этом говорили. И вторые чеченские события. У нас полевые госпитали работали в Гудермесе, наш госпиталь обстреливали много раз. Событий много самых разных. Для меня, как человека много повидавшего, это событие, несмотря на всю его трагичность, оно не стало экстра ординарным. Потому что слишком много такого плана событий.

-         Скажите, как человек сегодня Вы считаете, можно было догадаться, скажем 1 сентября, когда захватили школу на утреннике. Вы знаете, что был утренник, да?

-         Да. Я это из СМИ знаю

-         Как Вы считаете, можно было 1 числа определить примерное число заложников?

-         Я думаю, лично…

-         Честно, Вы поверили, что там может быть 300 всего?

-         Я не мог ориентироваться ни на что больше. Я же не знаю ни размер школы, ни число классов, ни количество детей, ни сколько родителей. Я не мог, у меня не было оснований рассуждать на эту тему. Понимаете?

-         А сегодня Вы знаете, что Андреев говорил неправду о 300 заложниках. Сегодня.

-         Я не знаю заблуждался он в этом, или специально. Неправду когда говорят, это специально. То есть, врал он, или заблуждался. Я этого не знаю.

-         У меня нет вопросов. Спасибо.

Представитель потерпевших:

-         Сергей Федорович, вы входили в оперативный штаб. Как члену штаба, Вам было известно, был ли у штаба план боевой операции по спасению заложников?

-         Я уже говорил на эту тему, что медики как правило не посвящаются в эту тему. У меня есть задача. Я должен быть готов ко всему. Вот я приехал, я должен быть готов, что сейчас будут какие-то действия принимать. А когда начнется, никакого…Я не знаю об этом. Меня не посвящали. Врачи должны быть всегда готовы к любым ситуациям.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

-         У потерпевших есть вопросы? Гора рук.

-         Мне не понятно, почему Вы 2-го прилетели, а не 1-го.

-         Отвечать можно?

-         Вот мне важен вопрос. Скажите пожалуйста, я не специалист-медик, какие ожоги были у наших детей? Сколько их было?

-         Я назвал число обожженных – 36.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

-         Сергей Федорович, я извиняюсь. Суду отвечайте.

-         А, извините пожалуйста. Я не знал, первый раз. 36, они все имели термические ожоги. Но уточненные данные, нужно конечно судебно-медицинская экспертиза. Это по данным наших врачей. Почему я не прибыл 1-го числа. В условиях захвата заложников по опыту и Буденовска и Норд-Оста прибыв один, я ничего бы тут сам не решил. Мне нужно было знать точно ситуацию, что нужно сделать. Я уже докладывал, что как узнал ситуацию, сразу в повышенную готовность привел свою бригаду экстренного реагирования. А затем уточнял постоянно обстановку. Здесь территориальный центр, министерство здравоохранения. С Александром Соплевенко мы связывались несколько раз. Только лишь для того, чтобы знать, с чем туда ехать. Я улетел 2-го. А бригады мои сидели в Домодедово сутки, ждали команды. И потом, когда я уточнил обстановку и узнал, мы поменяли бригады на педиатрические. Потому что ясно, что в Беслане нет столько детских педиатров, хирургов тем более. Подготовка с точки зрения уточнения обстановки.

-         Сергей Федорович, скажите пожалуйста, Вы говорили, что тяжело раненым детям была оказана первая помощь на месте. Моя дочка была ранена в грудь, в селезенку. Ее повезли в ЦКБ, 45 минут возили ее по всему Владикавказу. Она умерла. Почему тогда? Это упущение, или это безнадежность? За 45 минут Вы могли спасти?

-         Я когда говорил, что оказывали помощь на месте, оперировали, это не возле школы, а в больнице, в госпитале операции проводили. Не на месте. Первая помощь на месте: там жгут, обезболивающее. Что касается конкретного случая, о котором Вы говорите, я здесь не могу ничего говорить, надо поднять историю болезни и узнать какие этапы она прошла, кто оказывал помощь. Естественно ранение селезенки очень трудно диагнозируется, если рассуждать. Но если это было ранение селезенки, то значит внутреннее кровоизлияние, и наши врачи такого не могли упустить. Она поступала в наш госпиталь? Сколько дочке лет? Она поступала к нам в больницу в Беслан или напрямую была эвакуирована?

-         Ее напрямую отправили во Владикавказ.

-         То есть, она через наш госпиталь не проходила? Ту надо историю болезни. Почему она была направлена и кем туда. Таких всего 26 человек было, которые были напрямую, после оказания первой помощи, ясно было, что состояние позволяет. И они были эвакуированы напрямую во Владикавказ. Насколько я знаю.

-         К кому мне нужно обратиться?

-         Медицинской сортировкой в госпитале занимались педиатрические бригады. Профессор Розинов Владимир Михайлович, мои врачи, с которыми я постоянно дежурил. А на месте работали все врачи скорой помощи, о которых я говорил, со всех районов близ лежащих РСО-Алания.

-         Если бы не возили 45 минут, если бы сделали на месте операцию, ее могли бы спасти?

-         Эту операцию на месте невозможно было сделать. Это только в специализированном учреждении можно было сделать. А когда ранение селезенки с такими тяжелыми условиями, это единственная операция, это удаление селезенки. Естественно на месте это невозможно было сделать. Я не думаю, что там врачи что-то могли не понять. И когда открылось это ранение. Здесь надо смотреть историю болезни и судебно-медицинскую экспертизу.

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

-         На территории, где был расположен этот штаб. Во дворе этого здания. К сожалению этого не знаю. Это не моя компетенция. Я могу только уточнить, где-то узнать по справочнику.

-         Мисиков. Сергей Федорович, Вы сказали, что после того, как Руслан Аушев Вам уже сообщил о количестве людей, у Вас совсем поменялось отношение к этому делу. Вы должны были по своему статусу организовывать спасение уже свыше 1000 человек. То есть, мобилизовали санитарные машины, чтобы вывозить раненых. Как Вы оцениваете работу штаба. Они не смогли отсеять допустим гражданское население, даже по проезду санитарных машин. Все вот это, это же препятствовало вашей прямой работе по спасению людей. Ведь многих могли из-за этого не довезти. Вы можете оценить. И потребовать от штаба могли Вы, чтобы вот это было организовано? Оценить это Вы можете?

-         Оценивать могу, конечно. Одна из немногих чрезвычайных ситуаций, где на мой взгляд организация вот. В Москве, если происходит ЧС, уже никто никогда через блок кольцо не пройдет. Здесь люди проникали вокруг. Мне дали на помощь в больницу 10 донских казаков, которые не пропускали другой транспорт. Они сколько могли сдерживали. К сожалению 1 майор ГАИ помогал, больше никого не было. Они где-то заняты были все. Потом уже транспорт поехал здесь уже к концу поступления раненых и народу столько стало много. То есть, этим органам, отвечающим не удалось сдержать населения. Ну, наверное это было и не возможно сделать с учетом менталитета Северной Осетии, оторвать их, разорвать. Поэтому мы разрешили вход на территорию больницы. Единственно что, не разрешали заходить в модули, где вели операции, и старались максимально проинформировать. К концу дня очень большая группа собралась вокруг этого маленького модуля на территории больницы. Там уже глав врач сам руководил этой информацией. Так из медсестер поликлиники, всю информацию о поступающих они быстро записывали, вывешивали на стенах поликлиники. С точки зрения, что машинам скорой помощи мешали проехать, возможность такие обстоятельства, не всегда бывает, именно в момент отъезда из школы. А в дальнейшем здесь было нормально, петля работала, все носились. Это Вы могли сами заметить и видеть.

-         То есть, я, Сергей Федорович, могу так понять Ваш ответ, что работа штаба была сделана.

-         Я Не могу говорить об этой работе штаба, поскольку мне кажется, это не штаб или кто-то должен был заниматься этими делами, а местные органы милиции должны были заниматься организацией этой работы.

-         Их работа была организована плохо.

-         Я этого не говорил.

-         По сравнению с Буденовском.

-         По сравнению с Буденовском и Норд-Остом могу доложить, в Буденовске у нас было поэтапное освобождение захваченных заложников. Совсем другая ситуация. Там было только необходимо оперативное вмешательство тяжело больным и раненым. Небольшое число. А в Норд-Осте там тоже был момент 15 минутной задержки отправки скорой помощи. Потому что машины были перегружены боевой техникой, и этот факт был отмечен прокуратурой.

-         То количество детей, которое Вы назвали погибли, могли они погибнуть и от того, что работа штаба была не организована по спасению.

-         Я прямой связи здесь не могу установить, потому что я говорил о несовместимых с жизнью ранениях. Временной фактор здесь не играл роли. Потому что допустим, ну, разрушение мозга, разрушение сердца. Человек получил несовместимые с жизнью ранения, но не успел умереть, есть такое понятие. Агонирующее. Таких было 5 детей и 14 взрослых.

-         Сергей Федорович, у меня такой вопрос. После того, как вы разговаривали с Аушевым и уточнили о количестве заложников, Вы приняли решение. Вот Вы сказали, что количество скорой помощи, которые были вызваны, определенное количество скорых помощи. Кто решал вопрос, что со всех районов скорую помощь туда нужно было собирать на 300 человек. Если это штаб решал, то как они решали?

-         Штаб к этом отношение никакого не имеет. Это мы решали вместе с министром здравоохранения Соплевенко Александром и директорами центров близ лежащих территорий.

-         А министр здравоохранения в штаб не входил?

-         Этого я не знаю. Я не знаю состава штаба.

-         Просто в тот момент, когда Вы решали вопрос о скорой помощи, министр здравоохранения уже знал о количестве заложников?

-         Не знаю, это у него надо спросить.

-         Ну, как вызывали Вы со всех районов скорые.

-         С районов Алании вызывал министр. Я вызывал с других территорий, они мне подчинены. Со Ставрополья, с Кабарды.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

-         Он ответил на вопрос, что он не знает. Министр знал или нет.

-         Это надо у министра спросить. Я когда узнал о числе заложников, я понял, что меньшими средствами мы не справимся. Одно дело 300 человек, а другое 1000. И я рассчитывал, что если 300 человек, то средств больницы хватит, и моей 1 бригады, которые сидят в Домодедово.

-         Но Вы ж ему сказали о количестве заложников.

-         Конечно. Это же, я ж говорю, что совещание 2-го числа я провел, когда собрал всех руководителей здравоохранения. Я могу перечислить, там были все. Сориентировал о числе заложников, на максимальную цифру, чтобы люди осознано подошли, то лучше здесь пусть бы переборщили, но готовность была. Понимаете? Исходя из этих позиций. И стали привлекать, ну, уже до этого я дал команду в Кабарду, в Ставрополье и так дальше. И тут же о прибытии полевого педиатрического госпиталя. Тех людей, которые умеют работать в этой обстановке.

-         Кто может рассказать, какие ранения были у погибших людей?

-         Это судебно-медицинская экспертиза. Я могу рассказать только о тех пострадавших, которые у нас живыми были. А о погибших, это уже другая область.

-         А вот эта экспертиза должна была сразу же быть.

-         Я не знаю, как должно быть организовано. Эта область не в моей компетенции. Ест специальные на это порядки, правила проведения судебно-медицинской экспертизы.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

-         Подсудимый?

-         Нет.

-         Спасибо, Сергей Федорович.

-         Я могу быть свободен?

-         Да. Соплевенко. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Соплевенко Александр Валентинович.

- Число, месяц, год рождения.

-         19 июля 1952 года.

-         Выключите мобильные телефоны, пожалуйста. Место жительства.

-         г.Владикавказ, ул.Леваневского, 22.

-         Место работы?

-         Северо-Осетинская медицинская академия. Доцент кафедры госпитальной терапии.

-         Права.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

-         Александр Валентинович, просьба, расскажите вот о событиях, которые известны Вам, как свидетелю, очевидцу 1-3 сентября. Что Вам стало известно, последовательно, о захвате заложников, о их количестве, о возможном участии медицины в последующем спасении. Пожалуйста.

Значит, ну, 1 сентября – это День знаний. Я находился на посвящении первокурсников Северо-Осетинской медицинской академии. Мне позвонил председатель правительства, это где-то было часов 10.15-10.20 ориентировочно, и сказал, чтобы я все бросал и ехал в Беслан. Что в Беслане террористы захватили заложников в школе. Что президент находится там. И чтобы я приехал, ему доложился и он даст мне указания для дальнейших действий. Я все бросил и поехал туда. Нашел Дзасохова Александра Сергеевича. И он мне сказал, что вот так и так, школа, заложники, как будет развиваться события, я не знаю, но я должен сделать все, чтобы здравоохранение оказало максимальную помощь пострадавшим, когда захват будет завершаться, каким способом, пока я, говорит, не знаю. И я после этого приехал в центральную районную больницу Беслана, и там находился фактически где-то до 10-12 сентября, фактически безвыездно. Ну, выезжал на какие-то эти. Тут же мы собрали штаб в Министерстве здравоохранения, распределили обязанности. По количеству заложников. Первоначально называлась цифра порядка 350 человек, потом где-то около 700 называлась. Ну, я так понимаю, что эту цифру, исходили из чего, это количество школьников первой смены, плюс какое-то количество родителей. Потом, сам участником я не был этого, но со слов администрации местного самоуправления, проводился подворовый обход, для того чтобы определить точное количество заложников. И после проведения этого обхода цифра порядка где-то около 700 возросла. В дальнейшем, это уже было 2-го, были освобождены несколько женщин с грудными детьми. Уже они назвали, что свыше 1000 человек находится в школе. И соответственно исходя уже из количества заложников, мы корректировали свои действия. Во-первых, были освобождены койки во всех центральных больницах г.Владикавказа. это республиканская больница, детская больница, больница скорой помощи. И плюс для резерва мы попросили освободить койки в больницах, которые не входят в нашу систему. Это больница железнодорожная, больница мед академии. То есть, они тоже были готовы к приему заложников. Значит, мы рассчитывали, что эвакуацию пострадавших заложников мы сможем осуществить собственными силами. То есть, это машины скорой помощи г.Владикавказа и близ лежащих районов: Ардон, Алагир, Пригородный район. Но когда мы уже узнали, что фактическая численность заложников гораздо выше, мы обратились за помощью в Министерство здравоохранения Кабардино-Балкарии, Ставропольского края, и они к нам тоже прибыли. То есть, 2 числа вечером, ночью к нам прибыли машины скорой помощи из Нальчика, из Есентуков, Пятигорска и Ставрополя. И уже 3 числа, я не знаю, откуда они узнали, Грузия нам прислала скорые помощи. Но мы с границы  их вернули, то есть, уже в них необходимости не было. Плюс, мы скажем так, какие варианты развития событий мы не знали. То есть, заседал штаб, нас туда не приглашали, там видимо обсуждались какие-то вопросы с силовиками. Поэтому мы сами возможные варианты, вот Гончаров здесь был, до этого давал показания. У него есть опыт оказания помощи пострадавшим и в террористических актах, и при чрезвычайных ситуациях. Потом прилетел профессор, доктор Рошаль Леонид Михайлович, которого, собственно он и участвовал в переговорах насколько я знаю с его слов, с террористами. Он тоже какой-то опыт имеет. И мы различные варианты развития событий рассматривали, и в общем-то готовились к тому, чтобы мы готовы были оказать медицинскую помощь в самых разных вариантах. То есть, скажем вот Рошаль и Гончаров говорили, что при освобождении заложников в рот-фронт был применен газ. Поэтому мы так сказать заранее нашу аптечную сеть заказали те медикаменты, которые могут оказать помощь в случае, если остановка дыхания и так далее. Все районные больницы нам привези дыхательную аппаратуру. То есть, все машины скорой помощи были оснащены дыхательной аппаратурой. И мы даже вытащили дыхательную аппаратуру из резерва гражданской обороны Минздрава. Потом. Когда мы узнали уже действительно какой большое количество заложников, чтобы не было проблем тоже из резервов Минздрава были извлечены 1000 носилок. И плюс на договоренных местах тоже были оставлены по 30-50 количеств носилок. Чтобы скорые помощи могли сразу себе, если уже носилки израсходованы, укомплектовываться, и снова ехать за пострадавшими. Потом разрабатывались сценарии, что заложники буду освобождены, а скажем, террористы с собой возьмут какую-то часть заложников, и будут следовать в каком-то направлении. То есть, мы тоже сразу обговорили, чтобы с семьями договорились, какие-то машины скорой помощи, врачи, что вот там 3-5 машин будут сопровождать скажем колонну. Вот такой вариант разрабатывали. Тоже были к нему готовы. И разрабатывали вариант совместно с мед службой чрезвычайных ситуаций. Если будет идти какой-то захват, взрывы, стрельба и так далее. То есть, МЧС должно было следовать за силовыми структурами. У них там своя схема была какая-то, 3-мя колоннами.  Каждой колонне мы придавали 3-5 машин скорой помощи. И кроме этого мы вдоль ж/д путей немножко выше школы, чтобы не быть в зоне обстрела, мы сконцентрировали где-то 30-40 машин скорой помощи. Чтобы они сразу могли подъезжать, забирать пострадавших и уже доставлять их в больницу.  Кроме этого был произведен инструктаж. Собственно машин скорой помощи было много, и многие водители не знали г.Беслана, многие не знали г.Владикавказа., были приезжие. Мы постарались сделать так, чтобы если водитель из Владикавказа или скажем из Нальчика, чтобы к нему медсестра или фельдшер была жительница г.Беслан. то есть, часть машин должны были ездить от больницы к школе, возить пострадавших. И часть машин должна была ездить из Беслана во Владикавказ. То есть, развозить больных уже в те специализированные отделения, в которых планировалось оказывать уже более квалифицированную помощь. Причем был проведен такой инструктаж, Сергей Федорович буквально за руку всех водителей  провел по пути. Вот как вот вы должны так ехать, чтобы не мешать друг другу, чтобы машины 2 кольца, которые должны были ехать Беслан-Владикавказ и больница-школа, чтобы они не мешали друг другу. Не сталкивались и так далее. То есть 2 или 3 раза вот это было отрепетировано. Где они заезжают в больницу, где они выезжают, в другие ворота выезжают, скорая помощь едет в г.Владикавказ. и плюс к этому, когда были информация о таком большом количестве заложников, был заявлен, и был ночью 2 числа доставлен аэромобильный госпиталь, который был развернут во дворе больницы Беслана. Когда вот началось уже освобождение заложников, больница  Беслана выступала в роли эвакопункта. То есть, сюда привозились пострадавшие, сразу диагностировалось их состояние. Если надо было вот прямо в этом аэромобльном госпитале или в отделении оказывали экстренную помощь. В дальнейшем уже эти пострадавшие вывозились в г.Владикавказ. Часть пострадавших, которые были достаточно тяжелые, они могли не перенести дорогу до Владикавказа, они оставлялись в больнице и уже оперировались там в хирургическом отделении.  Уже к вечеру, где-то в 5-6 часов основная работа была завершена. И началась уже работа, в основном велась в специализированных отделениях  г.Владикавказа.  До этого тоже мы укомплектовали все больницы всем необходимым, перевязочными, шовными материалами.  Для того, чтобы они могли осуществлять в таком, достаточно большом объеме операции. И было освобождено адекватное количество коек во всех отделениях. Ночью прибыл самолет с 3 реанимобилями, и 3 самых тяжелых больных уже ночью забрали и доставили в клиники г.Москвы. в дальнейшем, по-моему это было 4 числа из Ростова прибыл самолет, который забрал детей с ожогами. Они были доставлены в ожоговый центр г.Ростова. потом неоднократно и аэромобилями наиболее нуждающихся пострадавших вывозили мы в Москву, в специализированные центры. Сейчас точно так не помню, 6 или 7 числа сюда приехала уже бригада вместе с министром здравоохранения Зурабовым. М ним приехало около 20 ведущих специалистов РФ, которые провели обходы, обозначили для тех пострадавших, которые нуждались в высоко технологичных мерах лечения в клиниках Москвы. А потом как-то получилось так, что многие родители или даже родственники тоже изъявляли желание, ну, мы хотим в Москве лечиться. И получалось, что практически всех пострадавших, которые на тот период не выписались из больницы, они почти все были потом направлены в клиники г.Москвы, и там уже завершали свое лечение, перенамечались реабилитационные этапы лечения и так далее. Вот собственно.

- Александр Валентинович, вот просьба. Давайте мы вернемся к событиям 1 числа, когда Вы говорите Дзасохов Вам сказал, сколько там заложников, да?

- Нет, он мне цифру не называл, Вы знаете. Он был занят. То есть, его разрывали на части. Он мне говорит вот буквально: «Саша, езжай и в общем организуй, чтобы здравоохранение полностью было готово к оказанию помощи.»

- А у Вас вопросов не возникло? Вам же нужно, чтобы определиться сколько…

- Ну, по численности заложников, скажем так, я контактировал уже с главой администрации района, с глав врачом центральной районной больницы.  То есть, цифра однозначно не называлась. Мы встречались, вот глав врач района, он говорил: «По-моему, они считают так, вот первая смена, плюс родители по 1 человеку. Они по-моему вот так считают.» Потом он поднял свои списки. То есть, в больнице есть списки детей школы, которые состоят на учете. Вот все время это уточнялось. Я знаю, что подворовые обходы сразу администрация района провела. То есть, они приходили по спискам на адрес какой-то определенный, выясняли, сколько человек кто есть. Были дома, квартиры, я знаю, которые вообще были заперты. То есть, я не знаю, уже как они считали. Нет информации или что все, кто проживает в этом доме находятся в заложниках. Чтобы мне кто-то сказал официально, что вот здесь 350-450, я не могу, такого не было.

- вы говорите, что около 700 сказали потом, позже. Позже, это когда вы узнали.

- Так сказать, что мне кто-то официально сказал, что здесь 350 или 700, я не могу. Знаете, я 2-3 раза в день старался приехать в здание администрации района и вот просто какую-то информацию получить, что планируется, какие планы, будут ли какие-то меры. Вели переговоры, все были так сказать, это. И вот ходишь, то там кто-то, что-то уловил. Ну, вот скажу, что больше 1000 человек, это мы узнали, когда выпустили женщин с грудными детьми, и вот эти женщины, они были как раз в больницу помещены. И вот мед работники нам сказали.

- Это с Аушевым, да?

- Да. Это было 2 числа. Что все они утверждают, что там свыше 1000 человек находится. И вот мы стали тогда уже ориентироваться на эту численность свыше 1000 человек. и тогда вот начали готовиться, чтобы оказать мед помощь именно для этой численности.

- Вы входил в оперативный штаб?

- Вы знаете, по видимому входил. Ну чтобы вот сказать, на заседаниях каких-то официальных я не присутствовал. Чтобы сказать, прийти, за столом председатель сидит, члены комиссии или штаба. Такого я ни разу на таком заседании не присутствовал.

- А как Вы связывались со штабом.

- я говорю, я 2-3 раза в день приезжал так сказать в администрацию.

- А кто штаб возглавлял?

- Ну, я не знаю. Я к Дзасохову обращался. Я старался его найти.

- В первый день.

- Да, и во второй день тоже. Потому что там были и другие. Но они все. И там министр МВД, и председатель ФСБ.

- Ну конкретно.

- Все бегали.

- Но конкретно, Вы общались с Андреевым?

- Нет.

- Он Вам задач никаких не ставил.

- Нет.

- То есть, Вы сами определили, что более 1000 человек, сами ставили свои задачи специфические.

- Да.

- Ну, а вы не возмущались, что а что же нас не поставили в известность?

- Вы знаете…

- Одно дело 300 человек, а другое дело 1000 человек.

- Я прекрасно понимаю, что та, которая информация была, они располагали. Я думаю, вряд ли эта информация скрывалась, что вот 1000 человек, а нам говорят 350.

- После Аушева после обеда 2 числа Вы уже знали.

- Да, уже знали. То есть, это женщины, которые лежали в больнице. Но опять таки, эту цифру официально мне никто не говорил. Что вот там такая численность, вы должны быть готовы к приему вот такого количества пострадавших. Этого не было.

- Вот Вы полагаете, что достаточно было и машин скорой помощи, и медикаментов.

- Вы знаете, как я скажу. Вот когда возили пострадавших из школы в больницу, собственно вот между приездом каждой машины где-то 1-3 минуты. Чтобы вот стояли, ждали, пострадавшего не могли вывезти, такого не было. То есть, я считаю, что количество машин было адекватное. Другое дело, что я сам видел случай, когда кто-то из родственников или родителей своего ребенка в свою машину кладет, и привозит его на своей машине. Это было не потому, что не было скорой. Просто вот они не хотели ждать. И вообще там такая была ситуация. Здание двора больницы, туда въехать невозможно было. Там стояла толпа родственников, которые все ожидали, искали своих естественно. И мы даже попросили мужчин, чтобы как-то оцепили, и чтобы была площадка, где машина разворачивается, выгрузить там из машины скорой помощи пострадавших, чтобы диагнозцировать, какой вид поражения. Кто-то были, вот просто шел, никаких ран, никаких повреждений нет, его вот в этот аэромобильный госпиталь относили, делали противошоковые мероприятия, обезболивали, согревали одеялами, там специальные были, чаем поили. И там после наблюдения, часа-2 уже отпускали домой. Кто-то, если уже ставили диагноз перелом или какие повреждения костно-мышечной системы, их отправляли в больницу скорой помощи, де травматологическое. При ожогах – в ожоговое отделение. При нейротравме – в республиканскую больницу. То есть, уже там проходила сортировка, и уже врачи, которые на этой площадке работали, они уже распределяли, кого, что. Но я говорю, чтобы стояли и ждали, что нет машины, и пострадавшие ждут, такого не было. Там расстояние достаточно небольшое было. То есть, быстро вот эти машины успевали разгрузиться и снова поступить.

- 3 сентября, вот когда взрыв произошел, Вы слышали эти взрывы? Сколько было взрывов? Вы где находились в этот момент?

- Я находился в больнице.

- Взрыв слышали?

- Где-то 2 или 3. Там все время звучали выстрелы, звучали взрывы. Чтобы сказать, что я как-то заострял внимание, что что-то там началось, я не могу.

- А вот когда началось, когда вам начали поступать раненые, Вы находились так же в больнице?

- Да.

- не выезжали к месту, к школе?

- Нет. но у нас было распределено, понимаете как? У нас, скажем так, выше ж/д трассы у нас там 30-40 машин скорой помощи все время стояли в ожидании. Там дежурил заместитель Реутов Александр Викторович. И вот видимо когда уже стали направляться, и плюс с колонами Министерства МЧС было где-то 3-4 машины. И вот только появились первые скорые, мы поняли, что там началось. Но туда выезжать. Там все было организовано. Мы на телефонной связи были. То есть, когда вот машины как-то уменьшились, я ему на мобильный телефон перезвонил, он говорит: «Уже у нас здесь пострадавших нет.»

- Это когда было по времени?

- Часа в 3, так где-то. Я сейчас затрудняюсь. Там время летело очень быстро. И на часы смотреть. То есть, вот это.

- Но еще не стемнело?

- Нет, было светло. Даже понимаете. Ну, где-то до 5 до 6 сортировали во дворе больницы. Где-то в 5-6 в основном все больные были доставлены. И собственно тогда я опять остался в Беслане. Позвонил в министерство, чтобы работники министерства уже пошли в каждую больницу составлять списки. Потому что родственники искали своих близких. Чтобы у нас была информация, где, кто находится. Фамилии, имя, отчество. И они собственно где-то до 2-3 часов ночи я знаю, что занимались этим вопросом. Кто-то был без сознания, какие-то документы при себе или что-то. То есть, пытались составить списки, в каком они отделении, какой больной находится. Все время звонили к нам. Мы даже в газете на другой день опубликовали телефон, справки где, кто находится.

- А вот когда уже последующий этап, когда уже нужно было проводить судебно-медицинские исследования погибших. Здесь вот Ваша роль какова?

- Скажем, это наша служба тоже. Но они работали, они занимались. И единственное, что вот был вопрос, что не хватает места в холодильных установках. И я тогда тут же связался с Шаталовым Михаилом Михайловичем, попросил помочь. И он 2 или 3 машины рефрижераторов выделил, нашел где-то. А так, там работали. Я приезжал туда 2-3 раза. Но они работали планомерно. То есть, какие-то вопросы они ставили перед нами.

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Александр Валентинович, скажите пожалуйста, сказался ли рост данных о количестве заложников на уровень Вашей подготовки к их приему и оказанию помощи?

- Понимаете, если бы скажем вот это освобождение произошло 1 числа, наверное мы были бы не готовы. Но у нас было фактически 3 дня. И вот эти 3 дня нам дали возможность подготовиться в полной мере. Понимаете как, мы уже и уточнили общее количество, мы успели, мобилизовали скорые помощи. Из Владикавказа, дальних районов, Чикола, даже Алагир прислали нам свои машины, Ессентуки, Пятигорск, Ставрополь, Нальчик. То есть, успели подготовиться. У нас носилки мы успели из резерва извлечь. То есть, за это время, которое было, мы, я считаю, успели подготовиться.

Представитель потерпевших:

- Скажите пожалуйста, вообще штаб был оперативный в Беслане 1-3 числа.

- Ну, скажем так, когда мне позвонил Шаталов, он мне сказал: «Езжай в штаб, доложись Дзасохову, что ты прибыл. И он тебе даст указания, будете действовать дальше.»

- вы в своих показаниях четко говорили, что штаб, возглавляемый Дзасоховым. Не понятно.

- Понимаете как, я на заседаниях штаба ни разу не был. То есть.

- То есть, штаба не было.

- Я не могу сказать. Я по крайней мере на нем не присутствовал. Может он был, заседал без меня. Но я как себе представляю оперативный штаб, наверное, занимался вопросами переговоров и так далее. То есть, наверное медицинские вопросы они не ставили перед собой.

- Вы министр были.

- Да.

- Вы член штаба были.

- Но я говорю еще раз. Ни на одном заседании штаба я не был. Кто сидел председателям.

- Штаб, может быть в бюрократическом понимании…

- Ну, скажем так, мы у себя в Министерстве здравоохранения тоже. То есть, я подписал приказ, и мы создали штаб. Но чтобы мы сидели, заседали, я такого ни разу… То есть я все время н телефоне давал указания. Там Ревазов Таймураз, ты находись на связи. То есть, понимаете как, штаб был, но в то же время он…

- Не был, да?

- Да. То есть, чтобы собраться, заседать. Чтобы мы сели, какие-то вопросы обсуждали.

- Но кто-то руководил кем-то?

- Наверное.

- Захватили заложников.

- Ну, по крайней мере Дзасохов мной руководил. Вот он мне давал указания. Я должен здравоохранение подготовить полностью для. И вот я когда приходил, я спрашивал какую-то информацию.

- Он руководил Вами?

- Мною он руководил. А кем он еще руководил, я не знаю.

- То есть, Вы сделали вывод, что он начальник штаба, да?

- Ну, по крайней мере  он мной руководил, как президент республики.

- При чем тут президент? М о Беслане говорим.

- Ну, правильно.

- Он и в Беслане был президент?

- Да, конечно. Он президент республики оставался.

- 1 числа руководил?

- Да.

- 2?

- Да.

- 3?

- Ну, видимо да. Ну прямых указаний. Я еще раз говорю, он мне сказал6 «Ты должен сделать все, чтобы здравоохранение было готово максимально оказать помощь пострадавшим.» Вот и все. Он несколько раз спрашивал: «Как у тебя?» Еще что-то. Как-то был такой нюанс, скажем так, город не хотел все машины отдавать, мы хотели все. Не, я просто рассказываю.

- Не надо просто рассказывать. Здесь не собрание. У меня вопрос. Скажите пожалуйста, Вы – министр здравоохранения, захвачена школа. Вы задумались вообще, в первый день приехав в Беслан, полюбопытствовали хотя бы, сколько же человек захватили террористы. Речь шла о захвате людей. Вы спросили у Дзасохова, у кого-то, у 3-го, у 5-го, на улице в конце концов.

- Я по-моему ответил на этот вопрос.

- Сколько людей, сказали, было заложников?

- Первоначально, я сказал, что была информация, около 350 человек.

- Кто Вам дал эту информацию?

- Во-первых, прошло уже больше года. Я сейчас просто даже не могу. Но официально, скажем, письменно, что вот заложников 350 человек, просим оказать им помощь, такого не получал.

- В первый день назвали, было 350. В штабе сказали?

- в здании администрации, скажем так.

- Понятно. Скажите пожалуйста, вот Вы сказали, Вы к Дзасохову обращались. А Вы не интересовались, а как будет с заложниками, штурмовать будут, какова будет судьба людей, что делать? Н интересовались?

- Я знаю единственное, что все, и в том числе Дзасохов говорили о том, что штурма не должно быть. Вот это я знаю.

- А что должно быть, говорили?

- Не знаю. Переговоры.

- Значит, говорили, штурма не должно быть, а что должно быть, никто не знал. Правильно?

- Я потому и говорю, что мы готовились к различным вариантам развития событий.

- Вот Вы сказали, Андреев и Дзантиев бегали. А куда они бегали?

- Ну, вниз там. Где-то на первом этаже комната была. Туда вообще никого не пускали. Там где-то связь шла. Там видимо заседание штаба было, туда вообще никого не пускали. Там так сказать велись переговоры телефонные какие-то. Спец связь там была, и так далее.

- Видимо?

- Ну, я туда не заходил. Меня туда не пропускали например. Как-то  меня туда не пускали. Когда Рошаль приехал, его и то пол часа. его звали: «Вот Вы должны переговорить сейчас с террористами.» потом его пустили, меня не пустили туда.

- То есть, вы пытались зайти туда, и Вас не пустили.

- Нет, ну. Я не могу сказать, что это был штаб. Может,  это комната, где велись переговоры. Там надписи штаб и так далее…Видимо там связь какая-то специальная была. Может прослушивание было.

- Вы знаете, что Рошаль давал информацию о том, что здоровью детей ничего не угрожает, их состояние может быть стабильным в течение 7-8 суток. Слышали такую информацию от него?

- Нет, я знаю единственное что, что по его предложению нами были разработаны рекомендации.

- Нет, я не о том Вас спрашиваю.

- Нет, я Вам отвечаю, что мне Рошаль говорил.

- Я не об этом спрашиваю. Я Вас спрашиваю, Вы слышали о том, что Рошаль заявлял и по телевидению и по радио, что здоровью детей ничто не угрожает. Что они без воды и без питания спокойно могут себя чувствовать нормально в течении 7-8 суток. Вы же врач, так? Как Вы оцениваете?

- Нет, вот это так сказать его заявление я не слышал. Я единственное могу сказать, что он был инициатором того, что была разработана рекомендация, что дети, находящиеся все это время без воды, без еды, как их кормить и поить. И  была эта рекомендация распечатана.

- Это после освобождения?

- Нет, это было 2-го числа.

- Рекомендация кому?

- Родителям.

- Которые в зале были дети?

- Еще раз говорю, они 2-3 дня находились в обезвоженном состоянии. Как их поить, как их кормить и так далее. Что сразу не надо много. То есть, такая рекомендация.

- До кого вы довели эту рекомендацию?

- Я не знаю. Он ее раздавал на площади. Потом, там в ДК был центр психологической помощи. Там эти рекомендации давали. И он считал, что это даже немножко и психологически может успокоить.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Давайте так, Вам задают вопрос, конкретно отвечайте. Не надо рассуждать. Не надо уходить никуда. Слышал, не слышал. Если слышал, то да, если не слышал, значит, не слышал.

Представитель потерпевших:

- Скажите пожалуйста, вот когда вы приезжали 1-2, я к Вам обращаюсь, потому что вы член штаба, числитесь вот в документах. Велись какие-нибудь переговоры с террористами или нет?

- велись.

- Кто их вел?

- я участником не был, поэтому не знаю.

- А откуда Вы знаете, что они велись.

- Ну, скажем так, Рошаль мне говорил, что он вел переговоры.

- Вообще, Вы знаете, что такое переговоры профессиональные с террористами. Вел переговоры по поводу чего он?

- Значит, он предлагал им, чтобы его пропустили в школу, чтобы он принес воду, питание. Он предлагал свои услуги, чтобы он помог заложникам. Они отказались от этого. Он говорит: «Я все равно приду.» Это он мне рассказывал. «Если вы придете, мы Вас убьем.» Вот.

- Это Вы считаете переговоры, да?

- Это он мне рассказал, как он вел разговор. Я не могу сказать, это переговоры.

- Террористов Вы слышали самих?

- нет.

- С Вами вообще не было разговора?

- Нет. Вот о кассете пустой Вы слышали?

- Ну. Скажем так, на уровне слухов что-то я слышал. Официально, у меня были немножко другие задачи.

- Скажите пожалуйста, а Вы были членом антитеррористической комиссии?

- Скажем так, где-то в конце августа…

- Так были или нет?

- В конце августа в МВД проходило совещание. Меня туда пригласили. Наверное как члена антитеррористической комиссии. Документа о том, что я являюсь официально членом, я не видел.

- А там заявлял кто-нибудь о том, что вы являетесь…

- у, пригласили туда…

- И сказали: «Вы член антитеррористической комиссии.»

- Да.

- А какие на этом совещании решения принимали?

- сейчас я затрудняюсь ответить. Это было достаточно давно.

- Примерно.

- Было сказано, что создаются такие комиссии, чтобы координировать действия всех силовых структур и так далее. Это организационное было заседание, я так понимаю.

- Вы извините, может вопрос у меня наглый, может быть нетактичный, Вы же прессу местную читали в тот день. «Северную Осетию» газету.

- И что?

- Вот в «Северной Осетии» было написано, что 23, это за 24 августа газета, Вы член антитеррористической комиссии. Вот Ваша фамилия. И в газете было написано, что этой комиссией разработан план по противодействию, антитеррористической деятельности. Что разработаны необходимые мероприятия. Что приняты специалисты по антитеррору в МВД 120 человек. вы можете что-нибудь пояснить?

- Еще раз говорю, вот когда это заседание проходило, я понял, что это организационное заседание первое. Что нас познакомили, что создается такая структура. Что будет… Я Вам рассказываю, что я знаю.

- а я Вам задаю конкретный вопрос. Вы на этом заседании комиссии участвовали, слышали о каких-то планах взаимодействия.

- прошло достаточно много времени. Я сейчас не помню конкретно.

- Скажите пожалуйста, как Вы оцениваете…Кстати, Вы министром в связи с чем были освобождены?

- В связи с отставкой правительства.

- После теракта в Беслане?

- Да. Ну, я не знаю. 17 сентября все правительство было отправлено в отставку.

- в связи с терактом, правильно?

- Формулировку указа… Ну, в связи с этим.

- Хорошо. Вы слышали, что Дзантиев был освобожден от занимаемой должности в связи с терактом.

- Я в газете читал его заявление об отставке.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- какое отношение это имеет сейчас к допросу министра здравоохранения?

Представитель потерпевших:

- Ну, он министр внутренних дел, Дзантиев. А это его коллега.

- Это министр здравоохранения. Он не министр внутренних дел.

- Но он член антитеррористической комиссии. Он гражданин республики. Скажите пожалуйста, Вы как  министр, в чем видите причины этого теракта?

- причины теракта? Я могу здесь очень много разговаривать. Но вряд ли это имеет конкретно отношение. Их много. Социальная ситуация, которая создалась в соседних республиках, отсутствие рабочих мест.

- Нет, я не об этом спрашиваю.

- А о чем?

- В чем Вы видите причину того, что вот бандиты сели, пусть будет 32 человека, в машину и спокойно приехали в Беслан, захватили школу и истребили людей. В чем Вы видите причину?

- Знаете, чтобы давать оценки, надо  владеть информацией. У меня к сожалению такой информации нет.

- У меня нет вопросов.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Успокойтесь. Без реплик пожалуйста, Течиева. Пожалуйста.

Представитель потерпевших:

- Александр Валентинович, Вы говорили, что готовились к приему заложников в больницах и так далее. Допустим Аушев бы не зашел на второй день в зал, и не вывел бы оттуда заложников. не вынес бы информацию о количестве заложников. к приему скольки заложников вы подготовились?

- Вы знаете как, информация же все время менялась. Я знаю, что проводились вот подворовые обходы и так далее. Мне кажется, что к концу 2 сентября наверное цифра бы была уточненная. Я так думаю. Если бы даже не освободили.

- А Вы бы успели сразу?

- А мы успели так.

- Догадаться можно было, да, сколько заложников.

- Спасибо, нет вопросов.

- Догадки там не нужны были.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У потерпевших есть вопросы? Я прошу тишину в зале. Пожалуйста, успокойтесь.

- вы с Аушевым встречались?

- Я Аушева видел. Но я с ним не встречался и не разговаривал.

- Какого числа Вы его видели?

- 2 числа. Но, по-моему он не уехал. По-моему и 3 я его видел. Он по-моему находился, 100% не уверен, но по-моему 2 и 3 он был в Беслане.

- Спасибо. Еще один вопрос. Вы можете сказать, результаты анализа ДНК за какое время делаются. Никто мне не может ответить на этот вопрос.

- Вы знаете. Я не специалист в этих вопросах. Но приезжал сюда главный судебный медик РФ, и он говорил, что от 3 до 6 месяцев.

- Это в мирное время или за время теракта?

- Нет, это я так понял максимальный срок, в который они могут определить.

- Скажите пожалуйста, Вы как министр здравоохранения получали информацию, в каком состоянии больные.

- Каждый день.

- У моего сына началась гангрена. Еле спасли ногу. Почему довели до такого состояния? Была температура. Я пролежала 10 дней в больнице и слышала, что поступала гуманитарная помощь. Но в итоге мои родственники пеленки, которые стелили под моего сына покупали сами, шприцы покупали сами. В больнице ничего не было. Таблетки искали у кого-то, получали только Цитрамон. Скажите, та гуманитарная помощь, которая поступала на тот момент, где она была? Почему запустили моего ребенка?

- Вы знаете, я с вами не могу здесь согласиться с какой точки зрения. Если бы вы получали только Цитрамон, вряд ли бы гангрена у Вашего ребенка была излечена.

- Нет, для себя я получала.

- Нет, ну я просто вам говорю.

- Но почему запустили. Была температура, 3 дня врачи почему ничего не делали?

- Конкретно каждого больного, это надо смотреть и отвечать конкретно. Здесь не могу сказать. Единственное я могу сказать, что была информация ежедневно о состоянии, если тяжелые больные были, мы тут же. Где-то в течении 10 дней где-то 2 или 3 раза приезжали в достаточно большом количестве самолеты МЧС и мы эвакуировали больных в Москву. Наиболее тяжелых, тех, которые нуждались в оказании высокотехнологической помощи.

- Это понятно. А где находилась гуманитарка? Элементарно шприцы, бинты.

- Ну, в отношении гуманитарной помощи я могу сказать, что насколько я знаю, в Беслане есть специальная комиссия, которая контролирует ее распределение.

- Но тогда еще не было.

- Нет, но она смотрела с самого начала все распределение.

- Вы абсолютно ничего не делали, вы абсолютно холодный человек.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- не надо оценки давать сейчас. Только вопрос, пожалуйста. не надо свое мнение высказывать.

- Знаете как, мы очень долго не могли найти своих детей, несмотря на то, что они не были серьезно повреждены. Они были убиты, но узнаваемы. Где все это время находились наши дети? Мы как безумные бегали, их искали.

- Вы знаете как, доставка погибших тел с места гибели в морг, здравоохранение не занималось этими вопросами. Наша задача была организация проведения судебно-медицинской экспертизы, и так сказать, организация хранения останков.

- А где они были.

- Я не могу Вам ответить. Но они все были собраны в одном месте, все тела погибших. Я там был неоднократно, смотрел и все. И то, что скажем на ул.Гагарина туалеты были установлены, тоже там очень много было людей. Там ходили родственники, опознавали своих знакомых, близких, родственников.

- А Вы знаете, что судебно-медицинская экспертиза, она очень много дала ошибочных причин смерти? Тоже не ваша вина.

- Нет, здесь стоит вопрос, а кто дал заключение, что это ошибочная причина смерти?

- Я видела своего ребенка, я знаю от чего он погиб. А в моей экспертизе написано совсем другое. Почему?

- мне кажется, вы не специалист, и не можете давать оценку причины гибели.

- У меня написано: 60% ожога, моя девочка вообще не была обожжена.

- Мне кажется, в данном случае надо было потребовать проведение повторной экспертизы.

- На все вопросы есть готовые ответы, на все!

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У подсудимого есть вопросы?

- Нет.

- Адвокат?

- Нет.

- Спасибо, можете идти. Цыбань. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Цыбань Александр Александрович.

- Число, месяц, год рождения.

- 25 ноября 60 года.

- Место жительства.

- Беслан, Владикавказ, Весенняя 38, 29.

- Место работы.

- Начальник ГОУ по РСО-Алания.

- Я прошу тишину в зале. Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Александр Александрович, расскажите, вот на период 1-3 сентября какую должность Вы занимали и о событиях 1-3 сентября. Какова Ваша роль вот в этих событиях? Расшифруйте, вот как Ваша должность называется, чтобы было понятно и суду, и потерпевшим.

- Значит, в соответствии с распоряжением президента РФ на должность начальника группы оперативного управления по РСО-Алания я был назначен приказом министра внутренних дел приказом № 1273 от 11 августа. Значит.

- Просьба сразу, группа оперативного управления, что входит  в задачи этой группы, которую Вы возглавляете, и для чего она создана.

- Значит, группа оперативного управления создана по распоряжению президента, как  уже сказал. После тех событий, которые произошли в Ингушетии, когда Вы знаете последствия. Вот эта группа была создана. Задачи, это пресечение террористических актов, планирование и проведение спец мероприятий, подготовка объединенных сил и средств. И контроль готовности этих сил и средств, которые были выделена в распоряжение, контроль их готовности. 23 сентября я сдал свою должность, я был командиром оперативного батальона в Карца, сдал свою должность, прибыл в 49 бригаду. Там еще находилось оперативное отделение. После этого вот в период с 23 по 30 августа мы переехали в строе здание МВД. Там решались вопросы установки связи, мебель. Мы в этот период успели проверить части, как они готовы к выполнению задач. И 1 числа в 9.30 мой дежурный подполковник Харламов доложил, что поступила информация от дежурного по МВД о том, что в Беслане захвачена школа. Я по телефону вышел на министра МВД, в кабинете телефон не отвечал. Вышел на пульт генерала Андреева, он мне подтвердил эту информацию. Я дал команду силы и средства ГРО привести в готовность №1 и выдвинуться в Беслан. Доложил командующему округа. И с 2 офицерами на автомобиле одного из офицеров выдвинулся в Беслан. За городом мы уже обогнали отряд милиции спецназа, который туда двигался. По прибытии туда я подошел к генералу Дзантиеву, который довел до меня, что случилось, обстоятельства. После этого силы и средства, которые подходили. Да, значит, Я лично по телефону сказал, оповестил командира 49 и командира 19 дивизии. Силы и средства, которые подходили, у меня 1 офицер находился на посту ГАИ Беслана, их встречал, и по моей команде отправлял в район РОВД, будем так говорить. По прибытию командира 49 бригады, ему я поставил задачу заблокировать улицу Коминтерна со стороны ж/д путей. При выходе бронетранспортера, по этой улице бронетранспортер был обстрелян, пришлось вернуть его обратно. И уже за  зданием перед ж/д путями командир бригады выставил свои подразделения. И где-то в районе 11 часов об этом мне доложил. В этот период прибыли центр спецназа Альфа. В этот период была информация о том, что записку получили. Мы собирались у здания РОВД, когда подъехал президент. Там были министр внутренних дел, офицеры. То есть, я понял так, это представители были уже с центра, там командующий армией был. Там президент выслушал предложения, будем так говорить, что могут затребовать, почему это случилось. В этот период поступила записка о том, что школа заминирована, и вызывают к себе террористы президента. После этого…

- какого президента?

- Северной Осетии, Ингушетии, чтобы, значит, они прибыли к террористам. Я так понял этот вопрос. Предложение до президента были доведены. Поле чего в здание администрации мной было развернуто ВПУ, имеющимися средствами. То есть, радиостанциями, офицеры, которые у меня были, мы наладили связь с подразделениями. И в период наверное с 12 до 13.30 представитель Альфы старший собрал вот в этом же здании представителей силовых структур. Он довел, что он руководство специальных мероприятий берет на себя. Туда прибыл командующий войсками округа, и я перешел в его подчинение?

- К Соболеву?

- Никак нет. исполняющий обязанности командующего, генерал Внуков.

- Это какого числа было?

- Это было 1 числа.

- а вот по поводу того, что вы говорите, пришли 1 числа, доложились президенту РСО-Алания. Кем он являлся тогда?

- Он же является председателем антитеррористической комиссии.

- И какое было принято решение 1 числа?

- Решение до меня не доводилось. По прибытию в администрацию я видел, что президент периодически вызывал кого-то к себе. Мне задачи решать не доводилось.

- А 2-го числа кто Вам задачи ставил? И какие ставились задачи?

- Я выполнял задачи командующего. 2 числа в районе 12 часов дня по телефону закрытой связи на меня вышел министр внутренних дел, и сказал, что есть указ о том, что создан оперативный штаб, что руководителем назначен генерал Андреев, я вхожу в этот оперативный штаб. После разговора с министром я спустился к генералу Андрееву на первом этаже, доложил ему эту информацию. Он мне сказал, что: «Я все понял. Поднимайтесь наверх, находитесь там, наверху.»

- Какова Ваша роль была как члена оперативного штаба. Какие задачи Вам ставили?

- Задачи он мне сказал так, что Ваши люди несут службу по блокированию вот эти вопросы надо будет решеть.

- Что еще? 3 числа что происходило. Что Вы помните как свидетель, как очевидец? Вы встречались с Аушевым перед тем, как он на переговоры заходил? Что Вам известно о количестве заложников? кто эту информацию доводил? Официально или неофициально?

- Через некоторое время я подошел к Андрееву, спросил разрешение убыть на проверку службы. В этот период прибыл Аушев.

- В смысле, извиняюсь, как обеспечено блокирование? Эту проверку?

- На проверку подразделений, да. Значит, в этот период прибыл Аушев. Я его не видел. И когда я достиг ул.Лермонтова, там я получил информацию о том, что Аушев зашел в здание школы. После этого я вернулся, доложил Андрееву. Он сказал подняться наверх, находиться там. О количестве заложников я узнал только после того, как спец мероприятия были окончены. О количестве заложников была первоначальная информация, точно я не могу сказать, но очень маленькая цифра. Если даже брать сколько в школе классов и так далее...

- Нет,  не надо брать. Вы скажите, Вы как член оперативного штаба. Какая у Вас была официальная информация о количестве заложников. У Вас. Была она у Вас или не была.

- У меня этой информации не было. Потому что мне неоткуда было ее получить.

- А Вы интересовались этим? Вопрос не обсуждался о количестве заложников в штабе?

- В оперативном штабе, нет.

- Хорошо. А 2 числа, когда Аушев вышел уже, Вам известно было. Вы с Аушевым разговаривали? Или он докладывал штабу о результатах переговоров, посещения бандитов.

- Я не знаю. С Аушевым я не разговаривал. Не присутствовал, если даже он и докладывал в оперативном штабе.

- А когда вам стало известно все таки о количестве заложников?

- Только 3 числа. Уже наверное в конце дня, точно.

- то есть, в Вашу задачу входило оцепление, да? Чтобы посторонние не входили, вот это кольцо не прорывали, да?

- Да.

- Какие еще задачи у Вас были на тот период.

- Больше никаких задач.

- Тогда вот скажите, 3 числа, когда взрывы произошли, вы слышали эти взрывы? И где Вы находились в этот период времени?

- Я находился в помещении актового зала.

- актовый зал чего?

- Администрации. Начиная с первого дня, мы там находились.

- Ну, после взрыва Ваши действия. Лично Ваши как руководителя и как человека, как офицера. Что вы делали?

- мои действия были направлены на обеспечение блокирования. Отдавались команды ни в коем случае никого не пропустить. Огонь не вести, потому что впереди были у нас ОМОНовцы. Все было направлено на то, чтобы преступники не могли уйти оттуда.

- У Вас было 3-е кольцо, да?

- Да.

- Самое крайнее?

- Второе кольцо.

- А первое кто был?

- ОМОН был.

- А Альфовцы.

- Ну, альфовцы они конкретно выполняли задачу по обезвреживанию.

- Вот когда эти взрывы произошли, вы были на территории школы, в спортзале.

- Нет, я не был на территории школы.

- Что Вам известно о том, что произошло в спортивном зале. Где Вы находились? Принимали ли Вы меры, либо Вы также в оцеплении находились? Расскажите.

- Мои подразделения в тушении пожара не принимали участие.

- а Вы лично где были?

- Лично я находился в помещении, где руководил своим подразделением.

- к школе вы не подходили.

- Нет.

- А вот что Вам известно о периоде освобождения? Когда взрывы произошли, стали дети убегать? Вы там же находились.

- Я получал информацию о том, что бегут дети. Что пытаются к школе проникнуть гражданские. То, что дети бегут в крови. Что помогают взрослые этим детям, оказывают им помощь. Вот эту информацию я получал.

- А вот когда спец операция уже была по освобождению, когда люди ушли, о применении тяжелого вооружения, какое было вооружение применено. Вы к этому отношение имели, нет?

- Была информация о том, что в подвале якобы засели 2 террориста. Были выстрелы. По информации, которая ко мне поступала, это работали альфовцы, применяли я сейчас точно не могу сказать что. И после этого я уже слышал, что применяли танки. Но это было уже я узнал где-то после 24.

- а если Вы были в администрации, то не слышно было выстрелов танков?

- Слышно было. Почему, слышно было. Было слышно и выстрелы, и то, что альфовцы в подвале. Но это было уже после того, в самом конце, будем так говорить.

- Александр Александрович, но Вы там не находились, вы очевидцем не являлись?

- Я там не находился.

Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:

- У меня есть вопрос. Я хотела спросить. Александр Александрович, скажите пожалуйста, кроме тех требований, которые Вы сказали, что должен прибыть президент Северной Осетии к террористам, еще какие были требования у террористов. Что Вам известно?

- Там были требования: свет не выключать, оружие не применять, за 1 убитого террориста будет расстреляно определенное количество заложников.

- а относительно лиц, которые находились в следственном изоляторе, что-либо было?

- Значит, нет. Когда кто-то из руководителей президенту Дзасохову говорил, что могут потребовать выдачи. По-моему вот так вот было.

- А в самой записке это не содержалось.

- Я записку не видел. Не могу утверждать.

- Скажите пожалуйста, в штабе обсуждался вопрос, должен идти на переговоры туда, в здание школы, президент Дзасохов, или не должен.

- в период, когда я 1 числа присутствовал этот вопрос обсуждался. Но каким образом, что поступила записка, президент должен идти. Я слышал высказывания генерала Дзантиева, что: «Ему нельзя идти, пойду я.

- Кто говорил?

- Это говорил бывший министр внутренних дел. Что он может быть заложником: «Пойду я» Его слова, это я слышал.

- Штаб принял решение, что президент не должен идти.

- Решение штаб не принимал.

- Но мнение такое было высказано.

- Но мнение, да, самого министра было такое, что идти президенту нельзя.

- Вы сказали, что в первый день туда были доставлены БТРы. И говорите, что со стороны ул.Коминтерна 1 из БТР блокировал.

- Нет, он не блокировал. Он начал выдвигаться.

- Но был обстрелян.

- Да.

- Был обстрелян со стороны школы террористами?

- Террористами, да.

- а из какого вида оружия?

- Был обстрел из гранатомета.

- Скажите, применялся вообще БТР Вами при освобождении заложников?

- Подразделениями внутренних войск оружие не применялось. И команды на применение оружия не давалось с моей стороны.

- Значит, гранатомет не стрелял.

- Нет. И мы знали по книгам учета...

- Вернее БТР не стрелял.

- Не стрелял.

- Понятно. Нет вопросов у меня.

Представители потерпевших:

- Александр Александрович, Вы были членом антитеррористической комиссии. Вы не можете рассказать, обстановку в конце августа связанную с террористической деятельностью. 23 августа заседание было комиссии.

- Нет, не было комиссии. Значит, когда я был назначен, 17 числа меня представили президенту, а 18 августа я был представлен членам антитеррористической комиссии в республике. 23 я сдал свою должность, и 23 приступил к приему должности своей, как вновь назначенного на эту должность. В период с 18 числа по 30 заседания антитеррористической комиссии не было. До 30 числа мы находились в усиленном режиме. Информации какой бы то ни было по активности у меня не было. Всю информацю я получаю от МВД, ФСБ. Такой информации у меня не было.

- Вот передо мной протокол заседания антитеррористической комиссии от 23 августа 2004 года. Здесь написано: члены комиссии Цыбань А.А. Это Вы?

- Да.

- Первый заместитель председателя комиссии, руководитель ГРО. Как же так? Вы были на заседании комиссии здесь написано. Значит, вы не были на этом заседании?

- Я был на заседании антитеррористической комиссии, когда меня представляли.

- Это когда?

- 18 августа.

- А 23 августа Вы были на заседании?

- Нет.

- И о работе этого заседания Вам ничего не известно? Может посмотрите?

- Я могу посмотреть, если можно.

- Пожалуйста. Можно, да?

- Значит, я был на этом заседании. Тогда был уполномоченный представитель Яковлев. Я был там.

- Ну, расскажите, что за решения там принимались, связанные с противодействием терроризму. Это же заседание было связано с повышением активности террористической деятельности в регионе.

- Мне сейчас тяжело сказать, что конкретно было. Значит, вопрос стоял, один из вопросов, это был порядок применения оружия Министерством обороны. Потому как разные ведомства. И есть противоречия в применении оружия. Этот вопрос поднял командующий армии, насколько я помню.

- То есть, в какой ситуации применять военнослужащим оружие.

- Да.

- Понятно. Я спрашиваю, Вы помните, были приняты какие-то решения по обеспечению улучшению, или снижению, или недопущению вторжения террористов через границу республики сюда. План был разработан?

- Решение было принято. Но сейчас дословно я не могу Вам ответить.

- Суд запросил, а ничего не прислали.

- Что запросил?

- Какие решения были приняты. Суд запросил, а ничего не прислали. Где же они?

- У меня никаких запросов не было.

- Мы запрашивали администрацию президента. А решения эти есть, Вы можете их принести?

- Заседание антитеррористической комиссии было. Я понимаю так, что решение должно быть. И оно было, какое-то решение. Как же без решения может быть. Я просто сейчас не помню. Вот если честно, я не помню.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- И кто на сегодняшний момент является руководителем антитеррористической комиссии?    

- Мамсуров.

- Вот на его имя был направлен запрос суда.

Представители потерпевших:

- Можно продолжить, Ваша Честь? Скажите пожалуйста, что Вы можете сказать о работе штаба 1-3 сентября? Кто руководил штабом, чем он занимался? В частности: планировались ли мероприятия по освобождению заложников?

- На заседании штаба я не приглашался и ничего сказать не могу, по поводу планировалось или нет.

- Но Вы же член штаба. Вы были членом штаба?

Голоса из зала:

- А что, приглашение надо?!

Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:

- Да что это!

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Мария Степановна, откуда я знаю, что это?! Попробуйте.

- Предупредите их.

- Предупреждаю! Губурова, предупреждаю Вас. Течиева, Вас тоже предупреждаю. А потом буду удалять из зала!

- Я здесь уже говорил, что когда я получил информацию о том, что я вхожу в штаб, я доложил Андрееву, как руководителю штаба. Он мне дал команду, находиться наверху.

- Где наверху?

- Наверху в здании. Потому что, они располагались на первом этаже, мне сказали находиться на 3-м этаже.

- И что вы там делали?

- Я уже докладывал, что я делал.

- Вы занимались оцеплением, да?

- Да. Блокированием.

- А штаб, Вам что-нибудь известно, принимал какие-то решения штаб по освобождению заложников?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Я вас удалю сейчас из зала. Я вам последнее предупреждение делаю. Я извиняюсь.

Представители потерпевших:

- Александр Александрович, я Вам помогу. Вы на предварительном следствии правдивые показания давали?

- Давал показания.

- Или неправду говорили? Правду говорили на предварительном следствии?

- Правду говорил.

- Вы подтверждаете те свои показания, если Вы правду говорили. Странно на меня смотрите, а я на Вас. Вы давали, правду говорили?

- говорил правду, да.

- ну, вот тогда вы говорили, что мероприятия по освобождению заложников, штурм не планировались. Правда это?

- Если меня не было там, я не знаю. Не планировались, я сказал, что не планировались.

- Ну, так и говорите, что мероприятия по освобождению заложников не планировались. Вам и сегодня не известно, какие это мероприятия были, правильно?

- И сегодня мне не известно.

- Потому что они не планировались. Вы не можете сказать, в чем была идея работы штаба по спасению заложников. Штаб для этого был создан. Можете сказать, как планировал штаб, что он намеревался делать? Если не знаете, скажите: «Я не знаю.» Вам известно что-нибудь, вот как собирался штаб уничтожить террористов, освободить заложников, стрелять или выжигать, или что делать?

- Я уже говорил, и еще раз повторяю. Я находился на своем месте, где мне сказал руководитель оперативного штаба находиться. Я находился там. К планированию мероприятий я не привлекался, и не могу сейчас ничего сказать.

- Вот Вы дальше говорили, что условия оружия: когда, при каких обстоятельствах тоже не обсуждались. Вы можете сказать, кто руководил танками, огнеметами.

- Я не могу сказать.

- Не обсуждались эти вопросы?

- Я еще раз повторяю, что я на заседании не присутствовал. Если даже кто-то ставил задачи, я об этом не знал. Я, когда танки стреляли, я Вам сказал когда я узнал.

- Александр Александрович, мы взрослые люди. Мы здесь говорим не о том, что Вас не было на заседании штаба, а мы говорим о том, что не делалось вот это. Это разные вещи.

- В моем присутствии не делалось.

- Вы не можете сказать, а когда была закончена операция вообще, так называемая операция.

- Можно, да? Точно время сейчас скажу. Значит, ориентировочно в 24.

- Да, вы так и говорили.

- Первая информация была, в районе 18 часов закончена. Потом подтвердилось, что 2 террорист находятся в подвале. Вот весь этот период до 24 их уничтожали.

- Это до 24 часов их уничтожали, да?

- Да.

- Вы военный, да? Значит, в подвале было 2 террориста. И вот по ним стреляли из танков, да?

- Нет, по ним из танков не стреляли. Я не знаю, куда из танков стреляли. Я знаю, что применялись гранаты вот в этот подвал для того, чтобы как-то их подавить. То, куда танки стреляли, я не знаю.

- А стреляли вообще танки?

- Я же говорил, что стреляли.

- Вот они стреляли до окончания операции?

- После окончания.

- Куда они стреляли после окончания? Салют давали, что ли?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Успокойтесь! Соблюдайте тишину в зале, пожалуйста.

- Кто давал приказ и куда стреляли танки, я не знаю. Но это было после того.

- Александр Александрович, но как после?! Подавление террористов, и куда могли стрелять танки? Масса свидетелей и потерпевших говорит, что они стреляли днем. Но я Вас это не спрашивал. Но вы говорите, что после подавления террористов стреляли танки. В моей голове это не укладывается. Куда же они могли стрелять? Ладно, трудный вопрос. Александр Александрович, вот Вы так выразились, что в первый день 1 сентября, если посчитать, то можно было прикинуть, узнать примерно число заложников, да? К какой бы Вы цифре пришли, если бы прикинули?

- Мы считали. В пределах 900.

- А говорили 1-2 сентября сколько? Вы сказали, маленькая цифра.

- Я сказал, что говорилось.

- В штабе?

- Штаба еще до этого времени не было. 1 сентября. Имеется ввиду под руководством генерала Андреева.

- Нет, я имею ввиду под руководством президента.

- Информация была передана по СМИ.

- Сколько было передано.

- я сейчас не помню.

- Вы сказали, маленькая цифра. Что за маленькая цифра.

- Ну. 900 и 300 это же...

- Ну, 300 говорили или около 300?

- Около 300. ну, я может неправильно выразился, маленькая. 900 и 300 несопоставимо конечно.

- Так говорили в первый день. Эта информация наверное из штаба шла. Или кто-то еще занимался террористами, терактом.

- Информация из штаба наверное шла.

- Вы считаете, это была объективная информация.

- Нет конечно.

- А почему тогда передавали информацию?

- Информацию лично я не давал.

- Нет, а я Вас не подозреваю. Я спрашиваю, надо было лгать людям или нет? Закон же запрещает искажать информацию.

- Ну, я скажу так, что первоначально конечно может быть такая информация прошла, но потом естественно надо было посчитать нормально все.

- Александр Александрович, вот террористы захватили школу. По крайней мере до сих пор, обычно у террористов бывают какие-то требования. Во имя чего они захватили этих людей. Если уничтожить, они бы уничтожили их в первый день. Неужели у них не было требований каких-то. Они для чего, Вы говорите, звали на переговоры Дзасохова. На переговоры зовут для чего-то?

- Для чего- то, конечно.

- Для чего?

- я не могу сказать. Вот для этого, как я уже говорил, определяли, что могут потребовать террористы. И как уже я здесь говорил...

- Может быть надо было пойти к ним и спросить, чего вы хотите. Если не знали вы. Вот люди говорят, что они сами искали связь с вашим штабом. Как вы считаете, надо было вообще переговоры профессиональные вести с ними, с террористами. И спросить их, вы для чего. Подготовить мероприяия: оцепление, пожарников, больницы, скорую помощь и прочее, потянуть время, подготовить Альфу. Надо было вести переговоры, Вы считаете?

- Конечно надо было.

- А зачем надо было вести? Может быть была возможность освободить людей путем переговоров? Как вы считаете?

- Ну, каждую возможность надо использовать.

- А почему же не использовали эту возможность Дзасохов?

- я не могу на этот вопрос ответить.

- А Вы считаете, он должен был пойти на переговоры? Вот Вы бы на его месте...

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Вопрос не имеет отношения к свидетелю.

- Я бы на его месте пошел.

- Вы бы пошли. А вот Дзасохов должен был пойти на переговоры?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Вопрос снимается. Вопрос не имеет отношения к свидетелю.

- Мы не свидетелем занимаемся, Ваша Честь, мы занимаемся терактом.

- Я сказал, вопрос снимается! Пусть он отвечает за себя. Не надо за кого-то отвечать.

Голоса из зала:

- Ну, его мнение спрашивается.

- Пусть Дзасохов отвечает сам на эти вопросы. А Цыбань пусть отвечает то, что касается его.

Представители потерпевших:

- Последний вопрос. Значит, вы подтверждаете показания, которые давали на предварительном следствии.

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У пострадавших есть вопросы?

- В 11 часов дня работниками РОВД Правобережного района были сделаны списки людей, которые находились на тот момент в школе. И на этот момент уже было порядка 600 человек. Это на 11 часов дня. А вечером 1 числа была проведена перекличка между людьми, потому что многие еще не знали, многие приехали из города, многие там вообще были семьями. И вечером в 8 часов 1 числа в списках было 1088 человек. Эти списки находились у представителей РОВД, они были у начальника РОВД. И он их отнес туда. Почему эти списки не дошли до оперативного штаба, до Дзугаева? И как Вы говорите сейчас, 354 человека говорили аж до 3 числа. 3 числа только в час дня была обнародована цифра: более 1000 человек. А все это время цифра выдавалась 354 человека. Почему никто из вас не пресек эту цифру. Вы говорите, что Вы уже знали, что 900 несопоставимо с 300. и 2, и 3 никто не менял эту цифру. А это привело к тому, что террористы озлоблялись на людей, и угнетали тех, кто там сидели. Почему никто из вас не встал и не сказал. Правду уже знали 2 числа. 2 вы знали, что там 1000 человек.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Вопрос понятен?

- Понятен.

- Отвечайте.

- Значит, информацию о том, что у Дзугаева или у начальника РОВД я первый раз здесь слышу. Сколько человек было. Что доводилось по СМИ, я так и предполагал, я сказал, что до 900 человек. Мы так предположили. Я и офицеры, которые со мной были. Не члены оперативного штаба, а те, кто там находился. Это раз. И второе, с 12.30, грубо с 13 я находился в подчинение командующего войсками округа. После того, как объявили, что создан оперативный штаб, вошел в состав этого оперативного штаба под руководством Андреева. И то, что говорили по СМИ ...

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Давайте коротко. Вам было известно 2 сентября, что количество заложников составляет 1000 с чем-то человек? Не надо сейчас рассуждать, от кого, от чего. Вот конкретно вопрос. Вы 2 сентября знали об этом? Да или нет.

- Я сейчас не помню.

- Все. Вопросы есть еще?

- Мисиков. Александр Александрович, Вы говорили, что обеспечивали блокировку, так?

- Да.

- Руководили с третьего этажа. Вы гарантируете, что вот когда, Вы рассказали, что там прорывались, гражданское население, спасали детей. Вы можете гарантировать, что оттуда боевики не разошлись спокойненько, может взяв ребенка, и так. Вы можете дать гарантию, что этого не произошло?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Все, вопрос понятен Вам?

- Мне вопрос понятен.

- Пожалуйста, дайте ответ. Значит, мы предусматривали...

- Я извиняюсь, в сторону отойдите вот так. Встаньте пожалуйста. Фамилию назовите.

- Дигоева.

- Я Вас официально последний раз предупреждаю. Еще один раз выкрик из зала, я Вас удалю из зала судебных заседаний. Вы меня поняли?

- Да.

- Спасибо, присаживайтесь.

Голоса из зала:

- Мы уже сказать не можем?!

- Можете, когда вам будет дано право.

- нервов нет выслушивать вот это все! Расплачиваться они должны за свои поступки.

- Нузаева. Пожалуйста, успокойтесь. Так, вопрос кто задал?

- Я задал.

- Значит, этот вариант мы предусматривали, и делали все, чтобы этого не повторилось. Информации о том, что кто-то из террористов вышел за пределы района блокирования у меня нет.

- Значит, Вы сказали, что предусматривали, чтобы этого не повторилось. Значит, это произошло?

- Нет, я не сказал этого.

- Вы сказали, чтобы не повторилась.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Он сказал, что у него такой информации нет, Мисиков.

- Информации у меня нет, что кто-то вышел за пределы рубежа блокирования.

- Но гарантии дать не можете Вы, что этого не произошло?

- Можно на этот вопрос не отвечать?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Можете не отвечать. Гадиева, что Вы хотели?

- Александр Александрович, вот в освобождении заложников участвовали многие подразделения. Как подразделения координировали друг с другом свои действия? И была ли вообще какая-то координация?

- Значит, освобождением заложников занималась группа Альфа. Что касается подразделений внутренних войск МВД координация действий происходила посредствам связи. Мы знали информацию от подразделений армейских, внутренних войск, подразделений МВД. У меня были представители из каждого из этих подразделений, информацию мы от них имели. И все задачи, которые ставились, ставили представители тех или иных структур.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Козаева, у Вас вопрос или высказаться?

- Я сказать хочу.

- В другом месте.

- А чья идея была, что Аушев туда пошел?

- Я не знаю, чья идея это была.

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

- Это я слышу впервые.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У него нет такой информации, что главари уехали.

- И гарантии вы не даете!

- так, у кого еще вопросы?

- У меня еще. У меня такой вопрос. Что Вы сделали, в смысле Вы или комиссия в период с 23 сентября.

- Период с 23 по 30 августа, это процесс обновления. Я пришел 23 числа. У меня не было еще, будем так говорить, помещений, у меня не было средств связи. Это было время становления. Что касается, что я делал. Значит, у меня подразделения стрелки. Информации и оперативных работников у меня нет. То есть, я не мог как-то получить информацию своими силами. Всю информацию об обстановке в республике я получаю со сводок МВД, со сводок ФСБ, со сводок МЧС.

- Ну, правильно. Мы тоже знаем, что есть такой документ...

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Царахова, вопрос задайте.

- Вот вопрос я задаю. Вам было сообщение, что в лесном массиве между Ингушетией и Осетией собираются банд формирования.ю неужели Вам это не было известно?

- Этого мне известно не было. Вся информация, которая ко мне поступает, она регистрируется, и информации много идет. Этой информации у меня не было.

- Еще у меня такой вопрос. Вот Вы говорите, что вы отвечали за то, чтобы оградить школу от всех людей и вообще. А вот свидетели, которые в школе были, они рассказывают, что каждое ваше передвижение, каждый ваш шаг был известен террористам. Это что доказывает? Вот вообще говорят, не знаю, это правда, неправда, что 3 кольца должно было быть. Было 3 кольца оцепления?

- 3 кольца эти были. И все документы были представлены в парламентскую комиссию, схемы и так далее.

- Но мы же были возле школы!

- Ну, если Вы находились возле школы, то вы должны были видеть это все.

- Так вот факт в том, что мы этого не видели.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Царахова, вопрос еще есть у Вас?

- Нет, мне просто интересно.

- Царахова, вопрос если у Вас есть. Мне тоже много что интересно.

- как это так, член штаба, и ничего не знает, ничего не помнит! У нас что, каждый день происходят теракты?! Что Вы ничего не помните, сколько человек там было!

- Царахова, присаживайтесь.

- Это что такое, а?!

- Царахова, присаживайтесь я Вам говорю! Пожалуйста.

- И еще мы должны молчать!

- Александр Александрович...

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

 

- Он уже ответил на этот вопрос! Он сказал, что выстрелы танков он слышал в 24 часа, если Вы внимательно его слушали. Правда это, неправда, я не знаю!

- Он говорит, что в 24 часа теракт закончился. Тогда для чего они еще стреляли?

- Этот вопрос ему задавали. Подсудимый?

- Нет

- У адвоката?

- Нет.

- Можете идти.

Голоса из зала:

- Одного Кулаева сюда посадили, а этот может идти!

- Успокойтесь, Нузаева!

Голоса из зала:

- Еще нам говорить не дает! Что это такое?!

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Кто вам не дает вопросы задавать?! Присаживайтесь! И кто вам не дает возможности задавать вопросы?

- Звание получил?! Получил! Деньги получил?! Получил!

- Нузаева, успокойтесь я Вам говорю!

- Мы и так чересчур спокойные! Правду говорить надо!

- Перерыв на 10 минут. Продолжаем рассмотрение дела. Назовите пожалуйста фамилию, имя, отчество.

 

 

- Бочаров Александр Викторович.

- Число, месяц, год рождения.

- 21 марта 1966 года.

- Место жительства.

- г.Владикавказ.

- Место работы.

- Войсковая часть 37-48.

- Должность?

- Командир бригады.

- Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Александр Викторович, я прошу, чтобы не повторять ошибки Цыбаня, он Ваш командир, да? Или старший начальник по ситуациям чрезвычайным, так?

- Да.

- Мы хотим, чтобы Вы отвечали четко, как военный, а не так как он здесь. Стыдно за него. То, что вы знаете, то, что вы наблюдали, чему вы свидетель. Хорошо? Расскажите пожалуйста, вот 1 сентября от кого получили команду, какую команду. Ваши цели и задачи. И как вы их выполняли. Кем Вы были на тот период времени. В какой должности.

- На тот период исполнял обязанности заместителя командира бригады. И в то утро находился на месте в г.Владикавказе. командир бригады на 9 часов находился в г.Моздоке. В 9.35 получил сигнал по дежурной службы и от полковника Цыбаня, что совершено нападение на школу в г.Беслане. Привел силы и средства ГРО первой очереди в готовность №1, и поставил задачу на выдвижение на пост ГАИ г.Беслана. В 9.50 резерв начал движение. Я в это время выдвинулся в г.Беслан для получения задачи, где по прибытии получил задачу от министра внутренних дел генерала Дзантиева, и начальника ГРО по блокированию школы по рубежу ул.Коминтерна. с подходом сил и средств ГРО поставил посредствам связи перед ними задачи, и непосредственно руководил их исполнением. На 10.30 доложил полковнику Цыбань, что личный состав ожидание занял. После события развивались с выдвижением разведывательной роты, бронетехники, 4 бронетранспортеров ближе к школе. Они были, 1 БТР был обстрелян из противотанкового гранатомета в 11 часов. Я поставил задачу посредствам связи на выход их из под огня, чтобы исключить поражение БТРа. В 11.10 прибыл командир бригады, я ему доложил о сложившейся обстановке и выполненных мероприятиях. Где-то ориентировочно в 13-13.20 прилетел командующий. Командир бригад доложил то же самое, обстановку, что прибыла группа Альфа. И командир группы Альфа возглавил проведение спец операции. После, в уточнении задачи на 19 часов командующий округом поставил мне задачу вместе с министром на перегруппировку сил и средств частей соединения. И я занял рубеж блокирования по рубежам. Это ул.Лермонтова и Батагова. По ул.Коминтерна на рубеж блокирования встало подразделение министерства обороны. Свою задачу я выполнял до 16 часов 4 числа. После того. Как командующий сказал, что спец операция закончена. И после этого я снял рубежи блокирования. Резервы бригады Моздокского полка, Назрановского полка были сосредоточены. 1 резерв был сосредоточен на южной окраине Беслана, другой в Чермене. Расчет сил и средств в ночь с 1 на 2, приступил к выполнению задач по становлению подвижных КПП, заслонов на административной границе Ингушетия-Осетия в районе Майского. 2 числа днем получил задачу от командующего округа на выделение 4 БТР разведывательного батальона для группы спец назначения Альфа. Которые потом они убыли для проведения мероприятий своих. На рубежах блокирования на ул.Батагова и Лермонтова личный состав находился за естественными укрытиями по 2. Доклад окончен.

- Скажите, вот это действия 1-3 сентября. Вы мероприятия проводили. Эти 4 БТРа, вы их передали альфовцам для того, чтобы они уже применяли их как силы и средства. Так я понял, да?

- Да.

- То есть, у вас не было команд применять оружие.

- Нет.

- Только с команды спецназовцев.

- После того, как БТР был обстрелян из гранатометов, я дал команду, что на провокацию не отвечать. Чтобы не давать повода бандитам отвел их в безопасное укрытие. И личному составу по цепочке, сначала командирам поставил задачу, потом по цепочке, чтобы личный состав оружие не применял, если даже будет применено оружие на поражение в отношении их.

- Но у Вас была команда, и чья команда, не отвечать на провокации, поскольку там заложники в школе. Кто команду дал?

- Эта задача была поставлена министром внутренних дел и командующим.

- Скажите, танки это не ваши.

- Нет.

- и еще тогда. Вот 3 числа, когда произошел взрыв, где Вы находились, и какие Ваши действия. Ваши задачи изменились или нет?

- Нет, мои задачи не изменились. И после того, как произошел взрыв командующий поставил задачу, чтобы усилили наблюдение, рубежи блокирования на Батагова и Лермонтова. И в случае выхода бандитов не допустить их выход. Случая выхода бандитов на этих направлениях и выход освобожденных заложников, и вынос раненых на этих направлениях не было.

- А вот там вертолеты детали. Вот говорят люди, что какая-то суета была. Это что означало? Это не ваше подразделение мероприятия проводили?

- Вертолеты это группы спецназначения, которые находились в то время в Беслане.

- Как разведка, да?

- Нет. На них прибыл 17 отряд специального назначения, и он по решению командующего не был направлен в Моздок и находился до осложнения обстановки на случай применить его на границе, или же поддержать силы и средства бригады, которые действовали на границы. Ну, находились в резерве.

- А сами вы взрывов этих, после которых началось освобождение заложников, наблюдали?

- Нет.

- И Вы к школе не подходили. В это время у вас свои задачи были.

- Да.

Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:

- Я хочу задать, да. Скажите, к моменту Вашего прибытия в г.Беслан там уже были какие-либо воинские подразделения до вас?

- Затрудняюсь ответить. Почему? Потому что я считаю, что мои подразделения прибыли первыми. Мы заходили с разных направлений. Поэтому достоверно сказать не могу.

- Понятно. Оцепление вот силами может быть работников милиции было вокруг школы к моменту вашего прибытия.

- Было. Сотрудники милиции стояли уже на перекрестках дорог.

- Скажите, применялись БТРы вот в этой операции?

- Личный состав оружие не применял. В том числе и БТРы огневой мощью своей не воспользовались. Но группа Альфа после взрыва на БТРах подъехала к школе.

- Скажите пожалуйста, вот Вы сказали, что БТР где-то там поближе стал по ул. Коминтерна, но он был обстрелян.

- Да.

- Вот можете сказать, из какой части школы велась эта стрельба по БТРу, и из какого оружия.

- Предположительно гранатомет.

- А из какой части школы?

- Не могу этого знать. Со второго этажа, наблюдатель видел. А из какого окна, сказать не могу достоверно.

- Понятно. Нет вопросов.

Представители потерпевших:

- Скажите пожалуйста, кто командовал штабом 1 сентября, когда Вы прибыли в Беслан.

- Оперативным штабом, когда я только прибыл на месте находился уже полковник Цыбань, министр внутренних дел, командующий 58 армии и президент. Я получил задачу от министра внутренних дел и полковника Цыбаня. Кто возглавлял на тот момент оперативный штаб, я доложить Вам не могу. Это не в моей компетенции.

- Но что-нибудь вы можете сказать о работе штаба. Как он работал, какие замыслы были, какие планы были.

- Я в оперативный штаб не входил. Но задачи от министра и от командующего получал.

- А замыслы штаба, какие у них планы были, это ничего не можете сказать?

- Не могу сказать.

- О применении танков, огнеметов не можете ничего сказать. Вы причастны?

- Мы, нет.

- Нет вопросов.

Представители потерпевших:

- Александр Викторович, вот 1-3 сентября что вы знали о количестве заложников?

- Первоначально к обеду 1 числа цифра проходила такая, что 354. 2 числа возможно, возможно нахождение заложников до 1000 человек.

- А что Вы знали тогда о требованиях боевиков?

- До меня эти требования не доводились.

- Вы не знали о требованиях. 

- Нет

- С 1 по 3 Вы видели пожарные какие-нибудь машины в районе школы,  в районе оцепления.

- Затрудняюсь ответить. Не помню.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У потерпевших есть вопросы.

- У меня такой вопрос. Ваши действия после того, как началась операция по освобождении. В общем после штурма. Вы получали команды от вышестоящего или Вы что-то сами предпринимать начали.

- У каждого элемента боевого порядка есть своя задача. Я задачу выполнял ту, которую мне поставил министр. Находить. У рубежа блокирования есть своя задача, не допустить выхода бандитов из блокированного района. Я ее выполнил.

- Значит, применения оружия вообще никакого не было.

- Нет. Это подтверждается в материалах уголовного дела есть выписки из книг учета выдачи вооружения и боеприпасов. После проведения спец операции были составлены акты, которые пошли в дело.

- А вот свидетель здесь сказал, что солдаты просто стали и ушли.

- Ни один военнослужащий внутренних войск с рубежа блокирования не ушел.

- А скажите еще, во сколько Вы ушли с рубежа?

- В 16 часов 4 числа.

- Александр Викторович, у меня такой вопрос. Ваша обязанность была такова, чтобы не пропустить боевиков из оцепления, так?

- Через группу блокирования.

- Ну, через группу блокирования, да. Тогда объясните, в районе авто спецоборудования, там есть какой-то завод у нас, велась стрельба, причем прицельная стрельба по людям убегающим. И она велась в течение полу часа. Это было уже после того, как произошли взрывы. Это было наверное в районе 2 часов. И вертолет 1 летал над щебеночным заводом, а другой летал над авто спецоборудованием. Значит, в 2 стороны уходили люди, если стрельба велась и там и там прицельная.

- Щебеночный завод, я не знаю где, честно говоря.

- Авто спецоборудование, там.

- Моего личного состава там не было. Вертолеты были не мои.

- Александр Викторович, Ваша группа блокирования после первого взрыва возвестила гражданское население, что это.

- Гражданское население через огороды не выходило. Гражданское население проходило с ул.Октябрьская. моего личного состава там не было.

- Через Вас гражданское население детей не спасало. У вас такой задачи тоже не было.

- Сейчас тяжело говорить о спасении людей.  Еще раз говорю, на ул. Батагова и Лермонтова, там, где находятся естественные препятствия, то есть, заборы там, кустарники ни выход заложников освобожденных, ни вынос раненых не был осуществлен. Он был осуществлен на перекрестках дорог Коминтерна и Лермонтова, где находились сотрудники милиции, и непосредственно на ул.Октябрьская.

- То есть, Вы полностью заблокировали свой участок, через вас люди гражданские не проходили.

- Нет, ен проходили.

- И спасенные дети не пробегали.

- Еще раз говорю, на ул.Батагова не выходили. На ул.Лермонтова через садовые участки, через огороды выхода населения не было.

- В спасении детей вы не участвовали.

- Нет.

- Все вопросы у меня.

- Дауров. Скажите пожалуйста, вот вы говорите, что

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

- Вы уточните тогда число.

- 3 числа.

- 3 числа я только что сказал, что рубеж блокирования по ул.Коминтерна я сдал Министерству обороны в 19 часов.

- Нет, вы 3 числа не стояли?

- Я еще раз поясняю Вам, что 1 числа в 19 часов рубеж блокирования по ул.Коминтерна я передал Министерству обороны за применение оружия Министерством обороны я ответить не могу.

- нет, но Вы сказали...

- Свои БТРы я передал 2 числа группе Альфа. У меня было 4 БТРа, я их 4 передал им.

- Нет, но боеприпасов расхода не было.

- Я еще раз поясняю, что на этом рубеже моих БТРов не было. 1 числа в 19 часов они оттуда ушли.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Он ясно же ответил, что он передал их.

- Но он говорит, что не применяли оружие.

- 1 числа, хорошо, я тогда поясняю. 1 числа в течении целого дня, когда там находились БТРы до 19 часов там оружия мною применено не было.

- Но БТРы стреляли?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Он же говорит, нет.

- Я еще раз говорю, там БТРов моих не было. 1 числа я рубеж блокирования сдал. Ни моего личного состава, ни моей техники там не было. Подразделение 4 дивизии.

- Батагов. Вот свидетель говорит, что БТР применяли. БТР произвел выстрел. Это было 3 числа. И т, что Вы говорите, что там Ваше оцепление было, я Вам говорю, что я лично туда проходил.

- Перекресток дорог Коминтерна и Батагова, правильно? Вот тогда уточняйте. Там находились подразделения МВД. Я блокировал, еще раз говорю, где садовые участки, огороды по ул.Батагова.

- Кто стоял там в оцеплении. Я лично проходил. Я могу предоставить еще свидетелей. Которые скажут, они точно так же проходили. И то же самое было с другой стороны.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Подсудимый.

- Нет.

- Адвокат.

- Нет.

- Все, можете идти. Хачиров. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Хачиров Чермен Петрович.

- Число, месяц, год рождения.

- 15.06.58 г.

- Место жительства.

- Беслан, Борзоева, 55

- Место работы.

- пенсионер.

- Чермен Петрович, Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

- 1 сентября я работал начальником отделения службы участковых инспекторов Правобережного РОВД. Утром я пришел 1 сентября на работу. Мне было поручено начальником РОВД провести развод для обеспечения правопорядка школ. Я развел людей. Это личный состав участковых и инспектора по делам несовершеннолетних. Развод закончился, поднялся в кабинет. Думал, после 9 пойду, так как было указание, что в 10 часов начнется вот эта линейка, поднялся в кабинет на второй этаж РОВД. И примерно в 9.10 я услышал выстрелы. Сперва подумали, что это отмечают мероприятие, может там хлопки. Но потом поняли, когда уже люди убегали, плакали, орали. Мы сразу бегом спустились в дежурную часть, там уже скопление. Получили оружие и пошли в район школы. Там я по рации получил от зам начальника, своего прямого начальника Муртазова получил указания, что я являюсь руководителем оцепления. Это в сторону горгаза. То есть ул. Лермонтова. В мое подчинение прибыло еще несколько сотрудников, кстати они тоже здесь. Мы не пускали посторонних, так как там уже обстреливался вот этот район. Так и стояли. Меня оттуда не сняли. Я простоял и 1 числа, и 2 числа. Там были и военнослужащие, и другие службы МВД. Впереди стояли наши работники. Ну, примерно 3 числа утром туда подъехали уже спец службы, как я понял. Откуда я узнал, когда они подъезжали на машине, они были на белой Газелле, 07 регион, номера я не запомнил. И я как старший мне доложили, вот машинга сыда едет. Я говорю: «Проверьте.» Ну, подошли, проверили. Машина действительно, удостоверение МВД России. Машина никак не мог пройти, так как там стояли блоки. Пригнали машину другую, блок отодвинули, машина заехала к корпусу, к школе. С машины сняли РПО, шмели, оружие, и их подняли наверх. 2 числа планировали, у них были приборы какие-то там. К этому корпусу еще есть пристройка. И они планировали, поднимались. Ну, простая лестница, не внутри, а снаружи. Мы поднялись туда, и 3 числа примерно в 11 часов, до взрыва, они подняли вот это оружие наверх. Примерно их было штук наверное 20, я их не считал, но примерно их было 20. Их завезли 2 раза. 1 раз на этой белой машине, а потом ГАЗик тоже военного цвета. Подняли наверх. Когда прогремел этот взрыв, я так понял, что  они к этому не были готовы. Они сильно растерялись, бегали, между собой, не мешайте, говорит, нам. И после этого взрыва стали стрелять. В нашу сторону тоже стреляли. После взрыва там через некоторое время минут может через 20, может пол часа в мою сторону выбежали заложники. Они были окровавленные, раненые дети, бедные. Я к ним, мои сотрудники к ним на помощь подошли, вытащить. Я позвонил в РОВД, по рации передал, что мол срочно сюда скорую помощь. Скорая подъехала, на носилках забрали этих людей. Когда эти заложники прошли, мы помогли им, уже с нашего корпуса, где стояли вот эти спецслужбы, стали уже обстреливать в сторону школы. Опять таки мы спрашиваем: «Это в нас стреляют или куда?» «Это, - говорит, - снайпера сидят в школе. И их уничтожают.» Они стреляли с крыши, с пристройки. Даже вечером, после этого мы там отстрелянные гильзы, там они валялись. У меня все.

Представитель потерпевших:

- Уточните пожалуйста, кто привез огнеметы?

- Я же Вам говорю, привезли на машинах ГАЗель. Я к ним подошел. Они мне представились как сотрудники МВД. Они были в камуфляжной форме. Мне сказали, что едет незнакомая машина. Тем более, если бы 15 регион, пропустили бы.

- Вы видели, они стреляли по школе?

- Стреляли конечно. Я их видел. Они стояли, где я стоял, в этом корпусе, там есть пристройка. И прямо с пристройки они стреляли в школу с целью уничтожения боевиков. Мне так объяснили.

- Сколько было выстрелов?

- Выстрелов было много. Там с другой стороны тоже стреляли. Там штук 5-6 валялись эти отстрелянные боеприпасы прямо на земле.

- Это до взрыва?

- Это было после взрыва. А до взрыва их подняли.

- Через сколько после взрыва?

- Ну, пока выбежали в мою сторону заложники. Это примерно 30 минут.

- А Вы видели там танки.

- Танки стояли на Коминтерна. Сказали, что из танков тоже стреляли, и БТРы стреляли. Но я лично не видел. Так как с моей стороны этот район не просматривался.

- Вы утверждаете, что около 20 огнеметов, сотрудники МВД.

- Если не больше. По-моему, даже больше было. Их привезли 2 раза. Это была белая ГАЗель и потом ГАЗель военного цвета. Тоже 07 регион. Если бы был 15 регион, тогда можно. Но сразу было подозрение, чужая машина зачем приехала, кто они такие есть. И они были в форме.

- На каком расстоянии от школы они стреляли.

- Ну, примерно метров 200 наверное. Прямо рядом горгаз. Ну, может и меньше. Вот от корпуса до школы сколько метров.

- Школа оттуда простреливалась?

- Со школы в нашу сторону стреляли. Они стреляли в нас.

- Вот откуда стреляли огнеметы, школа видна была?

- Ну, конечно, да. Четко.

- А со школы тоже стреляли?

- и оттуда стреляли, да. Даже чуть в моего подчиненного Биджелова не попали.

- А после взрыва вот из стрелкового оружия стрельба была. Вот когда после взрыва люди начали убегать.

- Это было где-то до конца. Большее количество заложников, они выбегали в сторону ул. Батагова, оттуда больше было. А в нашу сторону, нет.

- Из школы стреляли?

- Из школы стреляли в нас, вот где я стоял.

- А в заложников стреляли?

- В смысле военные?

- Бандиты.

- Да.

- Нет вопросов.

Представитель потерпевших:

- Чермен Петрович, Вы пожарных видели?

- Пожарных я видел. Но их действия, как они заезжали, мигалки, сирена, это видел. Но чем они занимались, еще раз говорю, они заехали ни с моей стороны, со стороны Батагова. Я видел, что они там. Но чем они занимались, я не видел.

- А что Вы можете сказать о количестве заложников? что говорилось, какие официальные заявления.

- 1 числа по поручению начальника, сейчас я не знаю, здесь у вас опрашивали тоже. 1 числа мне было приказано начальником: «Возьми своих ребят, - говорит, - несколько человек, и пусть пройдут район первой школы, запишут всех, кто не пришел. Дети все на месте или нет.» Я лично зарегистрировал в этот день где-то 900 человек. 1 числа мы уже знали, что примерно 900 человек. лично я сидел на телефоне, 17-47 мой рабочий телефон. И столько я насчитал. Мне звонили: «Вот мой сын не пришел, вот дедушка, вот бабушка.» Пофамильно вот этот список составлял я. После этого я отнес и сдал в дежурную часть. Там кроме сотрудников нашего РОВД, там и из МВД республики, из МВД России.

- В какое время это было?

- Это примерно было вечером. Уже стемнело, наверное в 7 часов.

- Но обратили внимание на вашу информацию?

- Видите, я подчиненный. Я сдал, принес в дежурную часть. Там сидел полковник какой-то. Не наш, естественно свой райотдел я знаю. Но этот был или из МВД России или из войск может кто-то был. Я положил, он встал, посмотрел, что-то между собой они разговаривали. Может им показалось много или мало, я не знаю. Но эти списки примерные делал я.

- А официальные заявления какие были?

- Я же говорю: «Не пришел мой сын, не пришел дедушка.»

- Нет, о количестве заложников в СМИ.

- Примерно 350 человек говорили. Мне то известно было сколько я записал. Список составлял я.

- О требованиях террористов Вы что-то знали?

- Что они просят Дзасохова, Зязикова, Рошаля, вот это я знаю.

- Это Вы после узнали?

- В тот день. Они записку выкинули, и кассету. Но я их не видел. А так говорили.

- Спасибо, нет вопросов.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Если можно по времени. Вы говорите, что в 17.47 часов Вы уже собрали списки, а отнесли в 19.

- 17-47 – это мой телефон.

- Вы говорите, пошел в дежурную часть, а уже темнело. Темнело позже.

- Ну, может было 8. Но ч примерно. Уже стемнело. Меня позвали, еще раз говорю, так как я начальник службы участковых, участковых собрал, они людей знают. И стали они ходить по улицам. И помимо этого еще звонили ко мне.

- Вы говорите, что Вам дал такую команду начальник РОВД. Начальнику РОВД Вы доложили о количестве заложников?

- Это он мне сказал: «Сдай в дежурную часть.»

- Ему Вы доложили. Вам поручение было от начальника РОВД.

- Конечно.

- Устно или письменно?

- Устно.

- А список ы дежурную часть отдали.

- Да. Я в дежурную часть его сдал.

- И еще, скажите пожалуйста, по тяжелому вооружению. Это РПО, гранатометы. Вот Вы говорите около 20 привезли. Вы видели, какое вооружение привезли. Потому что и РПО бывает разное, есть А, есть, З, есть гранатометы. Что Вы видели.

- Я внимание не обратил. Они были серого цвета и черные были. Они были на ремнях. 1 сотрудник поднимал примерно 6…

- Я вот о чем хочу спросить. Вы как очевидец может утверждать, что это был или РПГ-7, или РПО-А, или РПО-З. Вот я об этом говорю. Потому что Вы сказали, были там гранатометы. А я вот хочу уточнить, Вы можете уточнить, что это, гранатометы, РПО-А, РПО-З.

- Я могу.

- Ну, и говорите.

- Ну, там было РПО, но по номеру я не запомнил. Потому что мне не этого было. Там такая суматоха. Люди ходили, спрашивали: «Где мои дети?» Плакали. На это все нервы надо, Вы понимаете. Не секрет, и нас обвиняли: «Вот, вы сотрудники, милиционеры. Вы не обеспечили.»

- А вот Вы говорите, что со школы стреляли вашу сторону и в том числе из гранатометов. Это где Вы находились?

- Да.

- Вы имеете ввиду, бандиты стреляли в вашу сторону.

- Естественно, в школе находились бандиты.

- А из чего они стреляли? Вы говорите, тоже тяжелое, это гранатометы или огнеметы.

- Нет, это был пулемет, это были автоматы.

- А огнеметы были, нет?

- Не слышал.

- По вам не стреляли.

- По нам, нет.

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Скажите пожалуйста, а своему руководству докладывали, которые выставило вас в оцепление, когда проследовали вот эти машины с сотрудниками.

- Обязательно. Сразу же по рации.

- какая команда поступила?

- Проверьте, кто они такие есть. Я проверил.

- Кроме удостоверения Вы ничего не проверяли, да?

- Нет.  уже знал, что из Москвы приехали спецслужбы, там Альфа. Я думал, что они.

- Вот Вы по должности сами занимались организацией работы по организации безопасности школы №1.

- Да. До этого было указание, проверить все школы на предмет обнаружения…

- До этого какую работу Вы провели?

- Осмотр, обследование.

- Расскажите, что Вы там обследовали, что осмотрели..

Голоса из зала:

- Это твои люди были?

- Мои люди были.

- Что Вы провели. Вы же говорите, что проводили какие-то мероприятия.

- Сделали обследование. Проверили чердаки. Все закрытые, открытые помещения. В общем, такого угла не было, где мои сотрудники не были.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Это какого числа?

- Это было 30-31. 2 дня мы проводили вот эту работу. А 1 числа даже кинологи…

- А что вы применяли при этом. Какую технику.

- Словесно, вот так.

- Кинологов привлекали?

- Это уже 1 числа утром. Это с 7 по-моему проводили. Это я не знаю.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Но разговор о первой школе конкретно.

- Я же говорю, в том числе и первая школа тоже. Это район. Я начальник инспекторов всего района.

- Ничего подозрительного не видели там?

- Нет, не было ничего подозрительного.

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Еще один вопрос. Вот Вы знали, что линейка 1 сентября в школе №1 начнется в 9.

- Нам сказали, что во всех школах это будет в10 часов, а первая школа придет к 9.

- А кого Вы намеревались туда направлять. Кто должен был быть в первой школе 1 сентября.

- Ну, там был участковый Рамонов и инспектор Дудиева.

-  А Вы знаете, во сколько они прибыли в школу. И вообще, прибыли или нет.

- Я их отправил. Я не успел, я должен был людей оправить, а потом проверить по месту службы, где находятся, там или нет. нарушают, не нарушают. Я не успел.

- Ну вот, Дудиева дошла. Второй сотрудник дошел?

- Тоже дошел.

- Она говорит, что он не дошел.

- Ну, может они друг друга не видели.

- А до какого времени Вы сами стояли в оцеплении 3 сентября.

- Пока операция не закончилась, ни один сотрудник, в том числе и я, никто никуда не ушел. Мы стояли там. Операция закончилась примерно в 12 часов. Но где-то до 3 я и мои сотрудники стояли там.

- Ночи?

- Да.

- вы видели, как дети выбегали.

- Я сам выносил.

- А участие принимали в освобождении?

- Я выносил детей, когда убегали через меня. Но там было малое количество. Наверное человек 15-20.

- Имеется ввиду в спортзале.

- Нет. Я не был там.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- А Вы наблюдали, когда пожар начался в школе?

- Нет. меня вообще там не было 3 сентября. Я не подошел туда. Я как старший оцепления, у меня не было возможности. С райотдела спрашивало руководство, как у вас обстановка. Рация одна была у меня, единственная.

- А Вы знаете, что претензии предъявляют и военным, и внутренним войскам, что оцепления не было. Что могли боевики выбежать оттуда.

- Я Вас уверяю, где я стоял, там ни одного постороннего движения не было. Даже родственников, родителей не пропускали. Я Вас уверяю.

- Но боевики не выскакивали?

- Нет. Там варианта, возможности не было.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У потерпевших есть вопросы?

- В августе месяце по ул.Октябрьская нельзя было проехать, потому что она была заблокирована. Почти весь месяц было повышенное усиление в связи с терактами. Это приказ министра МВД. Но в конце августа это оцепление сняли. До 1 сентября за 2-3 дня сняли оцепление. Это пиказ от министра поступил, снять оцепление, да?

- Это мне не известно. Указание давал начальник.

- Почему сняли?

- Не известно.

-  почему поставили?

-  связи с событиями в Ингушетии.

- А в августе они уже утихли?

- Тоже не известно.

- Если бы за школой, в том месте, где Вы охраняете. Вы местный житель, Вы местных знаете. Через Вас не могли пройти люди в форме, не могли выйти. Предоставить Вам полковника, не знаю, генерала, вы пропустили бы, правильно?

- Из школы?

- Вышли из машины военные, Вы пропустили.

- Не пропустили бы. Даже сотрудников в форме на военной машине, их тоже проверили.

- Вам показали удостоверение…

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Мисиков, вопрос задайте.

- Я спрашиваю, Вы пропустили людей в форме с удостоверением. Вот вопрос.

- Хачиров, отвечайте.

- Я был уверен, что они сотрудники милиции. У нас была информация, что спецслужбы здесь. Представились так: «Мы из Москвы из спец службы.»

- Чермен Петрович, вот Колесников в своей статье дал такое заключение, что 18 августа в РСО-Алания на имя начальника РОВД Правобережного района для принятия мер упреждающего характера поступило 2 телефонограммы. Это было 18. Потом следующие телефонограммы поступили 27 и 28 августа в адрес начальника РОВД Правобережного района об обеспечении общественного порядка в День знаний. Но как такового обеспечения порядка в День знаний не было. Каждый день, когда я еду на работу через ул.Коминтерна посты стоят возле переезда. В этот день постов не было нигде. Что считается обеспечением правопорядка, убрать посты и дать возможность проехать каждой машине спокойно. Или наоборот, надо было усилить эти дороги к школам? Вот в данном случае.

- Я в этом РОВД отработал 23 года. И постоянно в одном направлении: служба в милиции общественной безопасности. Постоянно, даже в мирное время вот эти школы охранялись и в ночное время. Допустим с 31 на 1. Но почему-то, я не знаю, в этом году, даже я задал вопрос: «А почему в этом году машины охраны нет?» «Не было, - говорит, - приказа.»

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Кому вы задали вопрос.

- Вот допустим, начальнику Муртазову. «Нет, - говорит, - в этом году приказа.»

- Я не знаю.

- А кто должен был приказ отдать?

- Приказ ежегодно отдавали из МВД. Потом стали нас обвинять. Якобы это адресовано было Муртазову, якобы от него был приказ адресованный мне. Но я в глаза его не видел. Вот этот приказ уже с готовым планом нам показали примерно 8-9 числа. Это уже после всего, когда произошло. Вот тогда привезли его. И нам занесли в кабинет. Там зам начальника Гогицаев, ему занесли и говорят: «Вот Вам готовый приказ. Уже даже план есть. Возьмите, распишитесь.» А он хотел расписаться. И Муртазов на него накричал: «Ты, - говорит, ненормальный, что ли? Что ты делаешь?» Вот это 500 приказ. Как известно, 500 приказ адресовали и мне тоже. Но мне ничего не адресовали, ничего не было. Приказ получили после того, как все это произошло.

- Ну, неужели на 1 сентября, чтобы выставить охрану в школе,  нужны какие-то приказы, какие-то указания.

- Но опять таки, я не начальник РОВД, и не заместитель. Если бы приказали, я бы подчинился.

- Ну, понятно. Начальнику РОВД в другом месте вопросы задают.

- У меня еще вопрос. Вот распоряжением администрации Правобережного района линейки были назначены все на 10 часов утра. Вы сейчас Чеджемову сказали, что линейка в первой школе была перенесена. Кто вас предупредил письменно, устно, и в какой форме вообще было передано вот это сообщение.

- Письменно такого не было. Это сказали на разводе. Когда я развод проводил, мол , все линейки начнутся в 10 часов. А из сотрудников кто-то мне подсказывает: «А в первой школе в 9 часов начнется.»

- Официального не было распоряжения.

- Я не знаю. Мне не давали. Бумаги не было. А так сказали, что 1 числа линейка будет в 9 часов в первой школе.

- Есть такая информация, что у нас сидели заключенные, которые были причастны к нападению на МВД в Назрани. Это правда?

- Ну, я точно не могу сказать. Я слышал, что заключенные в эти событиях, те, которых задержали в Ингушетии, у нас сидели. Но я их не видел. А так я слышал. Там человека 3 по-моему у нас сидели. Опять таки, я их не видел. Я слышал про них.

- Дауров. Вот Вы сказали, что составили списки заложников. это всех заложников?

- То, что в этот день, в это время. То, что мне позвонили. После этого они еще звонили в дежурную часть. На это время я записал 900 человек.

- Списки составляли 3 женщины из МВД.

- Как раз они были помощники мои. Это была Джибилова Инга, и с детской комнаты.

- Составляли их при мне. Это был филиал Флора-банка. Когда составляли, вышло где-то больше 1000 человек. но когда Дзугаев говорил, про 354 человека, списки были готовы где-то часам к 34, я точно помню.

- Дня?

- Ну, это я не знаю.

- Где-то 1800 человек. а я знаю. До 3 числа говорили 354 человека.

- то, что мне было поручено, я составил, и доложил своему непосредственному руководителю.

- Скажите пожалуйста, когда начали после выбегать заолэжники первые из школы?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Он уже ответил на этот вопрос. Он сказал, что в течение полу часа после взрыва. У подсудимого?

- Нет.

- Адвокат?

- Нет.

- У меня пара вопросов. Вы говорите, что 30-31 августа школу обследовали полностью.

 - Да.

- Точно поясните, 1 сентября в школе был кинолог?

- С кинологами ездили другие службы.

- Или просто акт составили, что был кинолог.

- Когда мои подчиненные составляли акт, тогда с нами кинолога не было. Кинолог был 1 числа утром рано. Но я и мои сотрудники с ним не были.

- Кто с ним был тогда.

- Там зам начальника, по-моему Гогицаев. С кем-то они ездили. Или с дежурным.

- Вот зам начальника райотдела пошел вместе с кинологом проверять школу, да?

- не моя службы. Это я не знаю. Но я знаю, что кинолог был. Но как они проверяли, что, это я не знаю.

- Так почему Рамонов в школу не дошел все таки?

- Рамонов в школе был?

- Когда?

- В этот день. 1 числа сразу после развода он пошел туда.

- А во сколько развод закончился?

- Ну, в 8 начался, примерно в пол 9.

- Встаньте пожалуйста. Был Рамонов в школе или нет?

Голос из зала:

- я его не видела.

- Спасибо, присаживайтесь.

Голос из зала:

- Можно вопрос?

- Нет уже, все. Последним я задаю. Все, присаживайтесь можете идти, можете присесть. Фриев. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Фриев Сослан Бугаликович.

- Число, месяц, год рождения.

- 4 ноября 1961 г.

- Место жительства.

- Беслан, пер.Ватаева, 7

- Место работы.

- Правобережный РОВД. Старший участковый.

- Вам машину дали новую?

- Какую машину?

- Ну, говорят всем участковым транспорт раздают.

- Я ничего не знаю.

- Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

Представитель потерпевших:

- Скажите пожалуйста, где вы были 1-3 сентября и расскажите поподробнее об этом.

- 1 числа в 8 часов нас построили. Провели развод, каждому довели где он должен находиться, проинструктировали, и мы выдвинулись. Я находился в средней школе селения Новый Батако. Выехал туда, и по прибытию, подходили уже люди. И где-то около 9, начало 10 от народа я услышал. Что захватили первую школу. Но сначала как-то не поверил. Людей по быстрому распустили. И выехал в Беслан. Когда подъехал к райотделу, то уже видел, что там. А, по дороге, когда подъезжал, слышал выстрелы, взрывы. Когда подъехал к райотделу уже оцепляли школу. Я пошел, взял в части автомат, и пошел в оцепление. И стояли, 41 дом и 39 на Октябрьской. И с 1 по 3 находились там.

- А какие функции вы выполняли

- В оцеплении. Чтобы со стороны школы не пропустить боевиков. Не выпустить их.

- а в сторону школы Вы пропускали?

- Нет.

- а что Вы слышали о количестве заложников?

- О количестве заложников. руководство напечатали листовки с номерами телефонов. 2 номера было. Чтобы люди, у которых там находятся родственники, которые не вернулись домой, чтобы позвонили. И вот они звонили. Сколько я там записал, я точно не помню. Там были списки. Я туда тоже внес ну человек 20 наверное. Но так, приблизительно, я думаю, около 900 было.

- В первый день Вы собрали списки7

- Да, в первый день. Листовки расклеили. И люди звонили. Кто домой не пришел.

- А официально по СМИ что заявляли?

- Не смотрел телевизор. 300 с чем-то по-моему. Я так слышал. А так не смотрел, потому что мы все время находились там, в оцеплении.

- Что вы можете сказать о требованиях боевиков? Вы в промежутке с 1 по 3 сентября что знали?

- Слышал, как вот говорили там. Якобы требуют, чтобы подъехали Дзасохов, Зязиков.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Подъехали ил подошли?

- Чтобы подъехали. Они е подъехали туда, а требовали, чтобы они приехали. И доктор Рошаль. Что слышал.

Представитель потерпевших:

- За это время Вы видели пожарных?

- В зоне оцепления нет, не видел. Но там с торца 39 дом, где-то 4 этаж по-моему, загорелся. И принесли откуда я не знаю, но ребята принесли, огнетушители. Потом наши ребята через окна первого этажа проникли в квартиру. И там дверь выломали. Потушили.

- Ваши сотрудники?

- Да. Жители в том числе.

- А пожарных не видели?

- Нет.

- Танки вы видели?

- Это уже 3 числа. Сам-то я танки не видел, но слышал. Потому что, когда находился на крыше 39…

- Слышали что, что они приехали.

- не приехали, а стреляют. Это где-то после обеда 3-го я находился на крыше 39 дома. Поднялся туда, и там находились 5 бойцов, я не знаю, какое подразделение, потому что они были в форме цвета хаки без отличительных знаков. В касках. И было их 5 человек. и где-то после обеда было, так как часов у меня не было. Ну, где-то 3 или 4 вот так. Начали стрелять. Стреляли с правой стороны, там гаражи. И с конца гаражей слышались выстрелы. И они между собой, военные: «Стреляют, - говорит, - со шмелей. Отойдем в сторону, а то что не бывает.» И отошли. Потом где-то через минут 30 начали стрелять танки. Но танка видно не было, потому что мы были на крыше напротив школы. А танк стрелял, слышал, с противоположной стороны. Вот спорткомплекс, с той стороны.

- В какое время это было.

- Это было где-то, я же говорю. Где-то в 4, приблизительно. Или попозже. Между 4 и 6. я ж говорю, там часов ни у кого не было, не до этого было. Что слышал, а так, чтобы видеть, это нет.

- а с крыши тоже стреляли?

- Куда?

- По школе. Со шмелей вы же говорили стреляли.

- не с крыши. Снизу. С правой стороны 37 дом, снизу стреляли.

- А кто стрелял?

- Не видел. Потому что там деревья и гаражи. Но слышал. Я ж говорю, там вот эти бойцы. Но не могу сказать, потому что не было у них опознавательных знаков, кому принадлежали эти бойцы, я не знаю. И они говорили: «Отойдем в сторону. А то что не бывает, там отрикошетит.»

- Пожар в школе вы видели?

- Нет. Ну, дым шел. А там деревья, не видно было. Спортзал там ниже, и не просматривался. А так дым шел.

- Спасибо.

Представитель потерпевших:

- как вы определили, что стреляли из шмелей?

- Это, я же говорю. Говорили бойцы вот этого спец подразделения. Это они говорили.

- А Вы слышали.

- Слышал.

- Сильные выстрелы.

- Ну, как нормальные.

- Как нормальные.

- Вот как из гранатомета стреляют.

- Такой силы.

- Ну, да. Но не автомат, ни пулемет и не танк.

- Нет вопросов.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Скажите, вот Ваша задача в оцеплении в чем заключалась, не пропускать боевиков и не пропускать посторонних людей, да?

- Да. Посторонних людей не выпускать. И никого не впускать туда.

- А вот Вы же и в прессе читаете, и сейчас вот потерпевшие говорят, претензии. Как начинаем опрашивать работников милиции, везде все хорошо оцепление было. И МВД, и военные. А друге говорят, ходили, бродили кто куда хотел.

- Там с нашей стороны никто не ходил, и никто не бродил. Честно. Потому что там была окраина.

- А вот разговор идет такой, что были там так называемые ополченцы. Вы видели ополченцев с ружьями, с автоматами.

- нет, не видел.

- А Ваши работники милиции были в гражданском.

- Нет, все в форме.

- а вот некоторые говорят, что по тревоге поднялись, и были не в форме.

- какая там тревога. Уже в это время люди на работу пришли. Может оперативные сотрудники были в гражданском.

- А у вас много подчиненных?

- У кого? Я сам подчиненный.

- Но вы старший.

- Да.

- Но у Вас же есть еще.

- Нет.

- сам себе начальник, да? А вот когда Вы услышали, что 354, вы не пытались все таки сказать: «Это же неправда. Я же целый майор, что же лгут нам?»

- Я что мог сказать и кому сказать?

- Вот так и получается, что никто не мог сказать. А требуют, почему Шепель не сказал, который был в Волгограде. Еще скажите вот по поводу стрельбы. Вы сами не наблюдали этих выстрелов, и не можете говорить, это был или РПО. Или гранатомет. Вы лично.

- Лично я сам не видел. Я же говорю. Это с их слов, что они говорили, вот спец эти военные.

Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:

- Вопрос можно? Скажите пожалуйста, свидетель, вот вы сказали что на 4 этаже загорелся  дом.

- Не дом, квартира.

- От чего она загорелась?

- Стреляли со стороны школы. Там, я не знаю.

- Это кто стрелял со стороны школы?

- Боевик, а кто там еще может стрелять?

- Ну, так Вы договаривайте.

- И туда, когда поднялись наши…

- От выстрела боевиков, да?

- Да.

- А из чего стреляли.

- Там скорее всего из подствольника с зажигательным элементом.

- Гранатомет, да?

- скорее всего, да. Потому что у них там в балкон попал внутрь и загорелось.

- 1 квартира?

- А мы под этим домом. И когда увидели это все.

- 1 квартира?

- Ну, сначала 1. там я уже не видел. По-моему, 1 или 2. там двери выломали.

- Скажите, вот Вы на каком расстоянии от школы примерно находились.

- Где-то метров 150.

- По ул.Октябрьская, да?

- Да. Метров 100-150.

- Нет вопросов у меня.

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Вот 1 сентября, когда вы вернулись в Беслан, какую команду вы получили от руководства?

- с нами был зам начальника райотдела Муртазов, вот который там.

- ну, понятно. Коротко давайте.

- Я же объяснил и до этого тоже.

- Стояли в оцеплении, да?

- Да.

- Все 3 дня.

- Да.

- Ясно. В то же время Вы показали, что Вы оказались на крыше дома.

- Это уже 3, после того, как все началось.

- Без команды.

- ПА там какая команда.

- А что вы на крыше делали7

- Как что я делал? Поднялся посмотреть, что там твориться. Потом спустился оттуда.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Может надо было туда пойти, в школу?

- Вы сотрудник милиции в конце концов.

- Так там люди были уже.

- Где?

- В школе.

- На крышу вы с кем поднялись?

- Один.

- А вот Вы говорите, что с крыши наблюдали, как несколько человек с гранатометами стреляли.

- С какими гранатометами?

- Нет?

- Нет.

- вы разговор слышали?

- Да. Они там были уже до меня.

- А как Вы с крыши слышали этот разговор?

- Когда я поднялся на крышу они уже там были.

- Сами вы в спортзал заходили?

- нет.

- А видели, что люди, дети выбегали?

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- Вместо того, чтобы детям помогать, Вы на крышу полезли. Для чего?

- Это до этого.

- все у Вас? У потерпевших есть вопросы?

- Нет.

- У подсудимого?

- Нет.

- Адвокат?

- Нет.

- Спасибо, может идти. Биджелов. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Биджелов Руслан Батразович.

- Число, месяц, год рождения.

- 7 мая 1977 года.

- Место жительства.

- село Фарн, Ленина, 12.

- Место работы.

- Правобережный РОВД. Старший участковый уполномоченный.

- Вам тоже новый ВАЗик не дали?

- Нет.

- Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

- 1 сентября в 8 часов был общий развод, откуда нас отправили каждого по своему участку. Я должен был в село Ражзонд для обеспечения общественного порядка в средней школе с сержантом Гариевым. Доехал туда, люди уже стали разбегаться со школы. И сказали, что женщина какая-то говорит, что в Беслане захватили школу. Мы дождались, чтобы разошлись все ученики и родители. После чего мы приехали в Беслан, где в райотдеел нам поставили задачу, сказав, что захватили школу №1 и мы должны быть встать в кольца для не проникновения туда гражданских и лиц, и не выходи оттуда боевиков. Встав в кольцо, старшим группы у нас был Хачиров Чермен Петрович. Вот 3 корпуса, мы были. Я номер не помню, вот 41 по-моему, крайний корпус со стороны Лермонтова. Все 3 суток мы находились там.

Представитель потерпевших:

- вы когда прибыли в Беслан, Вам сказали, что захватили школу с заложниками.

- Слышали выстрелы.

- Сколько заложников захватили?

- Уже когда мы встали кольцом, уже ближе к обеду, до нас информация так особо не доходила, потому что на уровне слухов просто по кольцу люди друг другу говорили: «Вот по телевизору передали 350 человек.» После чего все сотрудники начали возмущаться, что очень мало говорят, что там может быть больше заложников.

- Больше ничего Вы не слышали?

- Нет.

- А что-нибудь говорили о том, с какой целью террористы захватили заложников. есть у них требования какие-то.

- Требования. Они говорили, чтобы к ним пришли президенты. Чтобы выпустили, это тоже по кольцу проходил слух, что они хотят, чтобы выпустили задержанных в Ингушетии. И чтобы к ним пришли президенты. Уже ближе к вечеру нам дали приказ, чтобы мы не запускали никого внутрь. Мы были в первом кольце. После нас стоял ОМОН, после этого, внутренние войска. Так как, говорит, вы знаете район, население знаете, вы должны быть в первом кольце. Хотя бы визуально определить, вот это он, это не с района этого. После этого нам сказали, что ночью если боевики будут в сопровождении заложников выбиваться из школы, обеспечивать им коридор. Оружие не применять. Потом уже 2 числа где-то, нам вообще было приказано оружия не применять, сказали, что приехали спец службы. И они будут разбираться сами. Наша задача это обеспечение выходи и входа.

- А вот 3 числа, помните, Вы не наблюдали, когда заложники выбегали, когда взрыв был.

- 3числа примерно в 13 с чем-то, я просто запомнил, произошел взрыв. После чего небольшая группа заложников выбежала в нашу сторону между корпусов. Мы стояли со стороны Лермонтова, крайний корпус. А между 2 корпусами выбежала небольшая группа заложников, которым мы помоги переправиться между гаражей в сторону райотдела, куда, Хачиров связался, чтобы подогнали бригады скорой помощи. Уже туда направили, и кольцо не отпускали все равно. После этого уже после взрыва началась автоматически перестрелка, шум.

- Но гражданские к школе бросились?

- С нашей стороны не бросились. Потому что с нашей стороны напротив гаражей есть, напротив корпусов в сторону школы, ограждение школы, и там гаражи. И там вот небольшой проход. И группа заложников, которые вышли через нашу сторону, они знали, что там проход, ну, как лаз. Бетонная стена пробита. И кто знал, небольшая группа, что там есть, они вышли, я так думаю.

- А после взрывов стрельбы были из школы?

- Да.

- Из чего стреляли?

- Стрелковое автоматическое оружие. Потому что от корпуса до гаража,  где вот мы за гаражами были оцепление, расстояние ну метров 20. и вот прям туда со школы и с другой стороны просто ну невозможно было, если бы стреляли в нашу сторону, то только со школы. Простреливалось.

- А по домам они стреляли?

- По корпусам? Да.

- А 3 после взрывов по школе стрельба была? Вы стреляли по школе?

- Оцепление не стреляло. Стреляли спец службы. Это я не разбираюсь, Альфа, Вымпел, вот такие.

- По школе стреляли.

- Да.

- По террористам.

- Они сказали, что на крыше засели снайпера, которые стреляют в спины заложникам, выбегающим людям и их эвакуирующим. И надо, говорит, их с крыш корпусов, корректировали по рации наверное. Я не знаю, у них рации переносные были. А вот на шлеме прям, на каске. Ну они стояли, стояли. Потом начали стрелять по той стороне крыши. Потом стрелять по другой стороне крыши. И вот стреляли по крыше.

- Танки не наблюдали?

- Танки, нет.

- Стрельбу из танка слышали?

- танк был на ул. Коминтерна. Мы не могли его видеть. Мы видели только из гранатометов, из стрелкового оружия и все.

- с гранатометов наши стреляли по школе?

- Да.

- А Вы не слышали из танка, или из крупного чего-то стреляли?

- Крупное слышал. Я подумал, что это взрыв. И кто-то мне сказал, я не помню, кто-то из сотрудников милиции в кольце: «Это, - говорит, - танк стреляет.»

- Это во сколько было примерно

- После 4, я точно не помню.

- А другие выстрелы, Вы говорите из огнеметов.

- Я их видел, как они стреляли.

- Огнеметы?

- Да. 3 числа между гаражей к корпусу, где мы находились, был проезд вот такой, который был заблокирован фундаментным блоком. Туда подогнали трактор по-моему, убрали блок и загнали ГАЗель, откуда разгрузили. Но я видел гранатометы и муха, а другие я не знал, что это такое. Потому что там диаметр большой был. Еще переспросил, что это такое. «Это, - говорит, - шмель.» после чего они их подняли на второй этаж. и через окно вышли на крышу пристройки первого этажа. Откуда стреляли по крыше школы.

- Это во сколько было?

- Вот как в нашу сторону группа заложников уже вышла, и они ушли. Минут 30-40, максимум 50, я точно не помню.

- Это уже после взрыва.

- Да.

- А Вы можете отличить скажем огнемет, гранатомет от чего-то другого.

- Я же Вам сказал, я гранатомет знаю, что это такое. Но не знал, что такое огнемет. Когда их разгрузили из ГАЗели я спросил: «Вот это гранатомет, это я знаю, - кто их привез, - а это что?» и они мне сказали, что это шмель.

- Поскольку не стреляли из гранатометов, Вы сделали вывод, что стреляли из огнеметов.

- Выстрел гранатометы был меньше. А когда стреляли из огнемета, он выходил на пристройку, и аж, я под пристройкой был, вот проход вот этот, и там аж давление какое-то.

- Мощный.

- Мощный, да, выстрел.

- Сколько таких выстрелов было примерно?

- До 10.

- Из огнемета?

- Вот из этих больших шмелей.

- А пожарных там Вы не видели.

- В нашу сторону пожарные никак не моги въехать.

- Нет вопросов.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Руслан, а вот вы можете, Вы говорите из ГАЗели разгружали, гранатометы. РПО-А шмели. А сколько примерно было по количеству тех, других. Вы обратили внимание?

- Гранатометов было поменьше. Штук 8, вот так. Точно не помню. А шмелей было побольше, до 15. может больше. Я точно не знаю. Мы не считали, просто кучка была. Они их сложили кучкой, пирамидой.

- Вы на вопрос представителя потерпевших сказали, что минут 30-40 прошло, когда заложники вышли. А примерно какое время это было после взрывов Вы наблюдали?

- Когда заложники оттуда  вышли? Взрыв произошел, после чего уже началась канонада вот эта, минут через 10 в нашу сторону пошли заложники.

- А вот то, что там якобы была часть заложников уведена в столовую школы.

- то нам не видно, потому что столовая выходит в сторону Коминтерна. Мы это не видели.

- А когда пожар начался вы наблюдали?

- Дым пошел. Пламя огня не видел, но дым шел.

- А когда горела крыша спортзала вы наблюдали?

- Мне не видно было. Мне был виден черный дым. На вопрос, что это такое, тоже слухами, что крыша спортзала горит. Заложники выбежали кто смог, остальных МЧС должны были выносить. Но там, я де Вам говорил, ограждение бетонное и гаражи. Там чисто человеческим ростом особо не видно хорошо.

- А Вы говорите, спецназ стрелял. Куда он стрелял, в какую сторону?

- В сторону школы.

- Куда, вы не наблюдали?

- Ну, они говорили, что в крышу, их кто-то может корректировал, я не знаю, но говорили, что снайпер сидит в том-то конце крыши и стреляет уда-то. Они начинали стрелять.

- По рации, да.

- Да, по рации. Они начинали в ту сторону стрелять. После чего прекращали огонь. Подождали какое-то время небольшое. Затем говорили, стрелять туда-то, например, в противоположную сторону.

- Разведка была видимо.

- Наверное так, да, не знаю.

- А по крыше спортзала стрелял кто-нибудь, нет?

- Наверное стрелял. там спортзал сам мне не видно было, потому что, кто стрелял, спецназовец, он стоял на крыше пристройки первого этажа.

- Я вот и спрашиваю.

- Мне не видно.

- Я хочу знать то, что Вы наблюдали, лично. Потому что у нас столько потерпевших, свидетелей, что у нас уже каша получается. Поэтому, что конкретно Вы. Вот в части требований, Вы говорите, что это слухи. Вы сами этих требований не слышали.

- До нас информация никакая не доходила.

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Когда вот эти сотрудники спец служб подъехали, Вы поинтересовались, кто это такие.

- Да. Мы к ним подошли, и сказали Хачирову, что подъехала какая-то ГАЗель, они хотят проехать. Он подошел, с ними поговорил. Они представились. Он по рации представил.

- Все ясно. А сами Вы на каком расстоянии от школы находились?

- 120-150 метров.

- А вот Вы указывали, что эти сотрудники спец служб находились на козырьке, на крыше.

- Да, на крыше пристройки.

- А разговор, до этого в ходе допроса Вы показали, что они пользовались этими наушника встроенными, разговора не было слышно. А потом Вы говорите, что слышали разговор.

- Где я стоял, там находились 3 сотрудника их спецслужбы. 2 автоматчика и 3 пулеметчика. И они еще и громко между собой переговаривались.

- Они в принципе так же как и Вы ничего не видели.

- Я вопрос не понял.

- Они как и Вы ничего не видели.

- Которые со мной стояли?

- Да.

- Да, но им тоже говорили. И пулеметчик стрелял по крыше.

- Они делились с Вами…

- Нет, они между собой делились. Они рядом со мной стояли.

- А Вы просто подслушали. Грубо говоря.

- Да.

- А сами Вы в спортзал заходили?

- Нет.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У потерпевших есть вопросы?

- Нет.

- У подсудимого?

- Нет.

- Адвокат?

- Нет.

- Спасибо, можете идти. Хадиков. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Хадиков Алан Дзантемирович.

- Число, месяц, год рождения.

- 11 мая 1974 года.

- Место жительства.

- Владикавказ, Калоева, 272

- Место работы.

- Правобережный РОВД, капитан милиции.

- Вы тоже участковый?

- Участковый уполномоченный.

- Вам тоже новый УАЗик не дали.

- Не слышал вопроса.

- Новый УАЗик дали Вам?

- Пока не видел.

- Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

Представитель потерпевших:

- Алан Дзантемирович, какой участок Вы обслуживате7

- Я обслуживаю участок 247 селения Старого Батакаюрта.

- Можете рассказать о событиях 1-3сентября 2004 года.

- 1 сентября я пришел на развод к 8 часам утра, где нам был проведен инструктаж. После чего все участковые уполномоченные выехали на свои участки, на свои района, в свои школы. Я выехал в Старый Батакаюрт, мне было дано указания каждые 15 минут докладывать об обстановке. Прибыв на место, я доложил об обстановке. Что у меня все нормально, тихо, спокойно. Обследовав визуально школу селения Батакаюрт, я позвонил еще раз повторно в Правобережный РОВД, где мне сообщили, что произошел захват заложников в первой школе. После чего я выехал в отдел милиции, где нас сразу же поставили первым же кольцом. Где я простоял с первого числа по 3 число. Это я стоял на переулке Батагова.

- А что Вы слышали о количестве заложников?

- Насчет количества заложников, я Вам сейчас разъясню. Мы стояли с утра, я лично стоял с утра и до 7 где-то 8 вечера. Честно говоря, точно не могу сказать, не помню. Потом нас меняли уже другие люди. Тоже наши же сотрудники. Сменившись оттуда, непосредственный мой начальник мне дал кипу листовок, где был дан телефон горячей линии Правобережного района, 2 телефона. Куда могут обращаться люди, у кого есть там заложники. Я вышел с несколькими сотрудниками за периметр оцепления, где находилось гражданское население, и стал раздавать листовки. Раздав листовки, я услышал также на уровне слухов, что говорят по телевидению, телевизора у нас не было естественно, но по телевидению говорят, что там находятся заложники в количестве 350 человек. но мы раздали листовки, чтобы выяснить точно сколько там находится человек.

- 354 это Вы сами официальное заявление не слышали.

- Официальное заявление я не слышал, сколько там.

- А что Вы моете сказать об оперативном штабе.

- Я услышал, что у нас был оперативный штаб только по истечении 1 месяца после событий.

- А требования террористов слышали?

- Требования там по цепи прошлись такие слухи, что требования выдвигают, там хотят увидеть 3 президентов. И чтобы отпустили лиц из числа боевиков, которые находятся в заключении.

- Пожарных не видели Вы?

- Пожарных я видела 3 числа. Как я уже давал показания, пожарных я видел 3 числа. Пожар уже горел, уже мне видно было с моей стороны только крышу школы. Пожар уже горел, там крыша горела. Единственное, могу вот это пояснить. Я видел, что стоит машина вдалеке. Она не могла туда проехать, не заезжала туда машина. После чего наш непосредственный начальник, это Муртазов, который криком просто напросто своим криком их загнал уже туда, чтобы они тушили пожар. Вот это я слышал, видел сам своими глазами. Это было уже в районе где-то 3-4 часов.

- Как горит спортзал Вам видно было?

- мне крышу видно было только. Мне видно было, как …

- Танки Вы видели?

- Танк, нет. с нашей стороны там на перекрестке Батагова-Коминтерна стоял только БТР. А стрельбу танка, я думаю, каждый понимает и слышит, и сумеет различить.

- вы слышали?

- Стрельбу танка я слышал где-то в районе 4 часов. И где-то до 24.

- с момента взрывов можете более подробно рассказать, что происходило.

- Произошел взрыв. Это где-то час, вот так вот. Первый взрыв прозвучал, и следом уже второй взрыв прозвучал, после чего я увидел просто напросто бегущих людей, знакомых своих. Бежали уже в нашу сторону. им очень далеко было бежать в нашу сторону. помогал переправлять их за периметр оцепления.

- А со школы стреляли.

- Со школы естественно стреляли. Потому что мне видны были 3 корпуса, это 35, 37 и 41 по-моему на Батагова. Нумерацию не знаю. И просто напросто было видно, что стреляют со стороны школы именно крупноколиберным пулеметом.

- А по школе стреляли?

- По школе тоже наверное стреляли. Видел только лишь, что с крыши пристройки было несколько выстрелов произведено. Именно вот муха, шмель, что-то вот в этом роде. Снаряд не видел, различить не могу. Именно вот из этих орудий.

- сколько выстрелов?

- первые 2-3 я услышал. Потом уже все смешалось, уже ничего не понятно было, где, когда, что. Это тоже как раз таки время уже было второй час. Практически самое начало.

Представитель потерпевших:

- Как Вы догадались, что это выстрелы из шмеля, из чего.

- Думаю,  здесь в основном военнослужащие. Каждый проходил службу в армии. По шуму, по выстрелу различить можно.

- А выстрелы сильные были?

- Нормальные.

- Это были огнеметы, да? Нет вопросов.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Вы говорили, что шмель или огнемет. А вы эти выстрелы отличаете? Они отличаются?

- Между ними я их не могу отличить.

- А танк.

- А танк отличается. Танк еще сильнее грохочет.

- Скажите, вот есть претензии, что оцепление было неважным. Что люди ходили, ополченцы мешали.

- Не знаю, ополченцы может за периметром нашего оцепления стояли. Мы стояли в оцеплении. Это сотрудники МВД  именно Правобережного района. Следом шли с других районов силы выделенные. Потом уже военнослужащие.

- А Вы сами видели так называемых ополченцев с оружием, с автоматами.

- не видал.

- То есть, там их не было.

- Я их не видел.

- Вопрос об этом обсуждается, а никто не видел. Они были, мешали, но никто не видел. И каждая служба говорит, что здорово оцепление стояло. Еще вопрос по поводу ситуации. Ориентировка была об усилении охраны общественного порядка перед днем знаний? Вы от кого-либо из руководства получали какую-либо ориентировку? Как себя вести, как быть, как школы  охранять.

- Вы имеете ввиду «Ураган-2»?

- Я имею ввиду перед Днем знаний 1 сентября.

- Я Вам скажу. Нас инструктировали как себя вести при той или иной ситуации.

- А по вопросу охраны общественного порядка в школах? Какова роль ваша, работников милиции.

- На моем участке 1 школа.

- Вы проверяли ее?

- 30-31 числа я ее проверял, визуально осматривал, так как я ни кинолог, и спец приборов каких-то у меня нет, и всего остального тоже. Акты обследования имеются.

- Я хотел другое. Именно перед 1 числом в конце августа была ориентировка, что может быть захват школ или других гражданских объектов. Вы об этом знали?

- Честно говоря, на тот момент, и сейчас нам поступают ориентировок много. На тот момент, что поступало, я уже не помню. Мы даже уже во времени потерялись. Но мы находись в усиленном варианте несения службы.

- Нет вопросов.

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Скажите пожалуйста, где вы конкретно находились, стоя в оцеплении? По переулку Батагова?

- Ну, Батагова. Там частный сектор.

- А стреляли из гранатометов с какого места?

- С корпуса.

- Вам корпус виден был с этого места?

- Да. Вы наверное не можете определиться, я Вам скажу. Этот переулок всего лишь 100 метров. Мы там стояли около 11 человек. и эти 100 метров был именно наш периметр, за который мы не должны были проходить. Танки находились со стороны Коминтерна, но визуально я их не наблюдал.

- Вы в  каком роде войск служили?

- Здесь, на «Спутнике».

- Вы сталкивались с этой техникой, чтобы определить выстрел танка?

- Ну, знаете, выстрел танка просто напросто тут недалеко находится полигон войсковой. Мы детьми туда бегали и смотрели.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У потерпевших есть вопросы?

- Вы сказали про «Ураган - 2». Это что, операция?

- Ну, «Ураган-2» это как раз и есть захват заложников. нужно прийти и встать в оцепление.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- При захвате заложников надо оцепление осуществлять или заложников освобождать?

- Мы, система МВД. Мы не спец служба. Наша задача создать оцепление и никого туда не впускать, ни выпускать.

Голоса из зала:

- Вам же виден был момент освобождения. Скажите, кто освобождал заложников спецслужбы или кто?

- Вы знаете, сам спортзал мне не видно было оттуда. Мне были видны бегущие заложники, которые бежали именно на нас.

- вы не должны были помогать им?

- Когда они добегали до нас, мы помогали им через какой-то дом уходить. И вообще, я думаю, что это должны были осуществлять сотрудники МЧС.

- У подсудимого?

- Нет.

- Адвокат?

- Нет.

- Спасибо, можете идти. Хаев. Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Хаев Александр Самсадинович.

- Число, месяц, год рождения.

- 18 августа 1978 года.

- Место жительства.

- Беслан, ул. Кирова, 69.

- Место работы.

- Я участковый уполномоченный Правобережного РОВД.

- Вы что, все с участка вышли. А кто сейчас на участках работает? Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку.

Представитель потерпевших:

- Какой у Вас участок?

- Участок № 254, южная часть Беслана.

- Можете поподробнее рассказать, что было 1-3 сентября 2004 года.

- 1 сентября я прибыл на работу к 8 часам. Был произведен развод, инструктаж и по несению службы в школах района. Провели инструктаж, и направили по школам. Я должен был направиться в школу-интернат, так как это мой участок. Но так как директор школы-интерната позвонил и попросил, чтобы присутствовал там инспектор ПДУН, так как там дети маленькие, поэтому меня направил в 6 школу. Подойдя к 6 школе, я услышал выстрелы. Потом очередь. Сначала было непонятно, что это. Выстрелы доносились со стороны райотдела. Потом начали люди бежать. Сначала детей хотели завести в школу, потом отправили их по домам. Я прибыл в райотдел, и мне сказали, что введен план «Ураган - 2», и что захватили 1 школу. По указанию начальника РОВД Муртазова был направлен на ул.Коминтерна в здание ДОССАФ. 3 дня находился в оцеплении.

- Что Вы можете рассказать  о числе заложников. что Вы слышали?

- О числе заложников до нас доходили слухи, что их 400 с чем-то. Но это официальные данные. Все говорили, что больше. Какое именно находится количество заложников в школе, мы не знали. Но все возмущались, и говорили, что их намного больше.

- А о требованиях террористов что-нибудь знали?

- О требованиях мы тоже слышали, что за каждого убитого расстреляют 20 заложников. потом требовали президента нашего, доктора Рошаля. Точной информацией мы не владели. Все 3 дня мы простояли там.

- В момент освобождения Вы видели пожарных?

- Нет, пожарных я не видел. Потому что школу и здание ДОСААФа разделяла железная дорога. И в эту сторону ни одна машина не могла проехать. Ул.Коминтерна была перекрыта с 2-х сторон. А с той стороны по рельсам тоже никого не было. Пожарных я не видел.

- А танки видели?

- Танки заехали между спорткомплексом и нашим зданием с правой стороны. Другой танк подъехал с левой стороны. Я видел как танк стрелял с нашей стороны который стоял. Он подъехал и выстрелил в сторону школы.

- А сколько выстрелов сделал танк?

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

- После первого выстрела посыпался угол здания.

- Во сколько раздался взрыв?

- Примерно в обед. Но мы сами не видели момент, когда там взорвалось, потому что мы были на улице. Нам со второго этажа крикнул солдат, который в это время смотрел за школой. Мы заскочили внутрь и услышали второй взрыв. Когда мы выглянули в окно, там было только черное пятно посередине школы, черный дым.

- После взрыва, можете поподробнее рассказать, что происходило?

- После взрыва минуты 2, началась стрельба беспорядочная из автоматического оружия. Еще  минут через 10 стали из крупноколиберных пулеметов стрелять.

- Со школы стреляли?

- Со школы, и вокруг школы тоже. Везде слышалась стрельба, вертолеты летали.

- По школе стреляли?

- С нашей стороны ни одного выстрела по школе не было сделано. А так, стреляли. Люди бегали, стреляли, но кто куда стрелял непонятно было.

- Вы не видели, как стреляли из огнеметов?

- Нет, как стреляли из огнеметов, я не видел. Но до выстрелов из танка были слышны громкие взрывы. Когда я смотрел на школу, была красная пыль над крышей школы. Периодичность была, 2-3 минуты потом затишье. А минут через 5 опять взрыв. От чего были эти взрывы, я сказать не могу.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У обвинения есть вопросы?

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Есть. Вы сами на каком расстоянии от школы находились?

- Метров 150-200. Там наверное спец подразделения были. Они возле этой двери копошились что-то. А потом они отошли назад, подъехал танк. Когда танк выстрелил, танк выстрелил 3 раза, потом подбежал со стороны спорткомплекса тоже в каске какой-то из спец подразделения наверное, залез на крышу танка, постучал ему и люк открылся и он дал ему рацию, переносную.

- А вот куда они стреляли, вы там повреждения видели.

- Там повреждения после первого выстрела. После 2-х других выстрелов повреждений не было.

- Что там за повреждения?  Угол просто осыпался?

- Там было видно, пыль пошла и кирпичи посыпались.

- И все?

- Да.

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- А скажите, вот вы говорите, там стрелял в район столовой. Или какой это угол?

- Это вот со стороны Коминтерна, вот где актовый зал на втором этаже, под ним столовая. И вот здесь выход на корпуса. Вот он попал прямо в угол.

- Там проход, где подвал был, да?

- Да, да, вот туда.

- А вот Вы говорите около 16 часов. А Вы можете более точно сказать время, когда это все-таки было, 16, 17?

- Более точно я не могу сказать. В районе 16 часов. Ну, может в 16.30, вот так где-то.

- потому что я вот хочу сказать, то, что там стреляли гранатометы, огнеметы, это все так. Только вот желательно нам уточнить по времени, когда это было. Поэтому хотел бы, чтобы Вы сказали то, что вы наблюдали. То, что Вы слышали, то, что Вы знаете по времени. То, что вы свидетель. Потому что, может Вы будете свидетелем обвинения, если будет какая-то ситуация установлена. Поэтому это очень важно.

- Точное время не могу сказать, конкретно, точно. В районе 4-пол 6. вот так вот. Ну, 4-5 , вот так где-то.

- Танкисты допрошенные говорят, что они только в 21 час стреляли.

- В 21 час я тоже видел, как они стреляли. Танк подъехал со стороны ул.Коминтерна, вот где рельсы, через переезд.

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

Фамилия, имя, отчество.

 

 

- Караев Алан Владимирович.

(Техническая неисправность в зале суда. Звук на монитор подавался с перебоем.)

 

- Суд допрашивает Вас в качестве свидетеля. В соответствии со статьей 56 УПК РФ разъясняю Ваши права. Вы вправе знать о предъявленном обвиняемому обвинений, давать показания, отказываться свидетельствовать против самого себя и своих близких родственников, представлять доказательства, заявлять ходатайства. Приносить жалобы на действия и бездействия суда.  Являться на допрос со своим адвокатом. В соответствии с ч.5 ст.184 УП закона. Ходатайствовать о применении к Вам мер безопасности в соответствии с УП Законом. Кроме того, Вы предупреждаетесь в соответствии со ст. 307, 308 УК за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний. Пожалуйста, дайте суду подписку. Вам предоставляется право дать показания по существу дела.

Представитель потерпевших:

- Расскажите, какой у Вас участок.

- У меня 255 участок. Это район БМК Правобережного района.

- расскажите поподробнее о событиях 1-3 сентября 2004 года.

- 1 сентября в 8.00 у нас был развод. Нам его провел Хачиров Чермен Петрович начальник участковых уполномоченных. После чего было доведено, кому, куда в какую школу. Так как у меня нет на участке школы, меня отправили в 4 школу Беслана. Я с инспектором ПДМУ выдвинулся туда после развода. И уже по прибытию в 4 школу, там на перекрестке всегда бывают ГАИ, там по рации уже объявили, что захватили первую школу. Мы уже когда детей вывели со всех классов, мы выдвинулись обратно в Правобережный РОВД. Там нам дали указание, выдвинуться в район ДОССАФ Бесланского, и стоять в оцеплении.

- Вы находились в районе ДОСААФА.

- Да.

- Сменялись?

- Нет. 3 дня подряд мы пробыли там.

- Что Вы слышали, какие официальные заявления властей, СМИ слышали о количестве заложников?

- Это я не слышал. Мы не все вместе были. Я находился за зданием ДОСААФ, чтобы из местно населения никто не прошел в сторону школы.

- А требования террористов.

- Ну, они требовали президентов. Вроде так я слышал.

- Вы пожарных видели?

- С нашей стороны ни пожарных, никого я такого не видел.

- Танки видели?

- Танки стояли между ДОСААФом и спортивный комплекс построили.

- Недалеко от Вас.

- Да, они стояли от меня метрах в 4, 3. Рядом.

- А танки стреляли?

- 1 стрелял.

- Во сколько?

- Это в районе с 3 до 4, где-то так. Это стрелял танк, который находился между строй комплексом и ДОСААФом.

- Сколько раз он стрелял?

- Конкретно я не помню. Но несколько раз.

- А куда стреляли?

- В сторону школы.

- Взрывы 3 числа слышали в спортзале школы?

- Слышали. Но что это было...

- Можете рассказать, что дальше происходило. Вот после взрывов?

- Я сам не видел. Я находился, еще раз говорю. За зданием. Я школу саму не видел.

- Вот в том месте, которое Вы обозревали, что происходило?

- Мы смотрели за общественным порядком. Я еще раз говорю, чтобы с Первомайской улицы жители Беслана не прошли в нашей стороне в сторону школы.

- Со школы стреляли в Вас?

- Стреляли.

- А по школе стреляли?

- По школе вот танк выстрелил. С нами был ОМОН местный наш, и передвигались спецслужбы. Я даже не знаю, кто они такие.

- Но они стреляли?

- Нет, они не стреляли.

- А видели, как из гранатометов стреляли?

- В нас стреляли.

- По школе?

- Нет, я не видел. Я слышал только, что танк стрелял, и все.

- Слышали или видели?

- Видел. Это я сам видел.

- Спасибо.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У обвинения нет вопросов?

Заместитель генерального прокурора России на Северном Кавказе Николай Шепель:

- Вопрос. Скажите, вот танк стрелял Вы говорите в 16 часов, может раньше, может позже. А Вы видели, когда после взрыва заложники выбегали из спортзала?

- Нет. Не видел.

- В вашу сторону не бежали?

- В нашу сторону ни в ту сторону, в сторону школы никто не прошел. И со стороны школы тоже никто не вышел.

- Вам известно, когда танк стрелял, были там в школе заложники или нет.

- Конечно были. Когда первый танк?

- Да. Были заложники.

- Я слышал, что ОМОН, который стоял с нами, они говорили, что дети, или кто махали тряпками с окон, чтобы не стрелял танк. После чего танк, ну, его предупредили, чтобы он не стрелял. И он перестал стрелять.

- А до этого стрелял, да?

- А до этого он пару раз выстрелил.

-  А в каком направлении. Вы говорите, школа. А куда, Вы не знаете, да, он стрелял.

- Почему не знаю?

- Куда. Вы сами наблюдали разрушения от выстрела танка, куда он попал.

- Разрушения я потом видел.

- Это в какую сторону, где?

- Это вот где-то угол школы, где-то в районе второго этажа.

- Это откуда стреляли из гранатометов по танку, по вам?

- Я не видел.

- Вы говорите, по нам стреляли из школы. Это когда?

- 1 числа, 2 числа стреляли. Я сзади же здания стоял. И вот они так.

- Нет, я имею ввиду как раз после того, как взрывы прошли, спасение пошло заложников или штурм.

- Когда танк стрелять начал, не только танк стрелял. И оттуда в нас стреляли.

- В смысле, до того как танк стрелял, или перед этим?

- До того тоже стреляли.

- А с какого орудия, Вы можете различить.

- С автоматического.

- Подствольник.

- Подствольник тоже был.

- Вы знаете, как выстрел с подствольника, из гранатомета. То есть, посильнее был.

Тамерлан Агузаров, председатель Верховного суда Северной Осетии:

- У потерпевших есть вопросы?

Заместитель прокурора РСО-Алания Аслан Черчесов:

- Еще парочку вопросов. Визуально Вы школу наблюдали?

- Не постоянно. Я все время не находился в здании.

- А вот когда танк стрелял, на каком расстоянии от танка Вы находились.

- Метра 4, наверное так.

- Во время выстрела Вы находились метрах в 4 от танка?

- Ну, я не прям около него стоял, а вот.  Я за зданием стоял.

- И непосредственно куда он попал Вы не видели, да?

- После этого мне показали, что он туда выстрелил. Я ж не утверждаю, что я видел, куда он выстрелил.

- Все, нет вопросов.

- Подсудимый.

- Нет.

- Спасибо, можете идти. Есть там еще участковые?

- Нет.

- Едзиев не пришел?

- Нет.

- Ну, посмотрите. Кто попросил, чтобы ушли? Череповская. Тоже не дождалась.

Старший прокурор управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Мария Семисынова:

- а мы оглашали ее показания.

- Объявляется перерыв до 17 ноября.